Женушки из Бата
Шрифт:
Что-то острое уткнулось ему в лицо. Что-то еще более острое врезалось ему в спину и между ног. Хьюго понял, что оказался насажен на ветку огромного дерева, спускающегося к реке. Он испытал невероятное облегчение. Всего в нескольких футах вода падала в смертоносный кипящий котел запруды. Бог родителей заступился за него.
А может, и бог игрушечных медвежат. Теперь, тяжело дыша, содрогаясь всем телом и периодически издавая рыдания, Хьюго понял, что дерево спасло не только его жизнь. Даже ослабленным зрением он увидел что-то маленькое, похожее на медведя, застрявшее между соседних веток. И это пятно было ярко-розового
Вскоре после этого Хьюго почувствовал, как его схватили, подняли вверх, а затем опустили на землю, где он оказался лежащим, раскинув руки и ноги в стороны. Моргая, он смотрел на группу людей, вытащивших его из реки на берег. Предположительно, это были прохожие, которые шли по мосту.
— С тобой все в порядке? — спросил один из них, странно посматривая на медвежонка, которого Хьюго держал в руке.
Хьюго пошевелил губами, чтобы ответить, и понял, что не может говорить. Вместо этого он с удивлением отметил простирающееся над головой огромное небо и прохладную землю под головой. Он жив и дышит.
Теперь он также понял, что одна его нога горит от боли. Он вспомнил забор из колючей проволоки. Казалось, что он его видел много лет назад.
– Я позвонил в «скорую», — сказал кто-то из толпы. — Они приедут через минуту. Ваша нога сильно кровоточит. Вам следует показаться врачу.
– Хьюго! — Внезапно из сгущающейся темноты над ним появилось поразительно белое лицо Элис. — Я думала, что ты… — Она дышала учащенно и никак не могла привести дыхание в норму. Ей пришлось пробежать по неровной местности с одним тяжелым ребенком в коляске и другим таким же на себе. Для этого требовалось приложить немалые физические усилия. Но это ее совершенно не волновало.
Хьюго слабо поднял руку, из которой выпал заляпанный грязью, мокрый медвежонок. С медвежонка капало так же, как с Хьюго. Роза радостно закричала.
Толпа стала расходиться.
Элис низко склонилась над Хьюго и поцеловала его.
– Прости меня, — пробормотала она. — Забудь все, что я говорила. Помни только одно. Я тебя люблю.
– Это означает, что ужин не отменяется? — выдохнул Хьюго.
Он не смог разобрать ответ. Широкая улыбка Элис и ее лицо поплыли у него перед глазами, словно их уносило в безжалостную, смертоносную глубину, в которую он недавно погружался. А затем исчезло все. Он рухнул в черноту.
Глава 24
В баре «Эллингэм-хаус» у Хьюго возникло ощущение, будто его окружает масса знакомых вещей, от которых он устал. Ему казалось, что все там уж слишком стараются. Все, от вводящей в транс музыки, звучащей в фойе, до странных бильярдных столов, обтянутых красным сукном, и голубых теннисных кортов, напоминало ему о лондонских вывихах, причем в самом диком и притянутом за уши варианте. Глядя на голубые светильники на украшенном лепниной потолке и стоящие вдоль стен автоматы, выдающие «желейные бобы», он подумал, что все это очень неприятно напоминает ему о собственной свадьбе. Там тоже стояли такие же автоматы, в том модном клубе в Сохо, и все их содержимое бросили в них с Амандой.
Он без интереса проводил взглядом по женщинам в кожаных пиджаках цвета жженого сахара, с высокими прическами, в которые были уложены светлые волосы. Или они разгуливали в плотно облегающих черных брюках, выпячивая задницы.
Такие женщины когда-то обязательно заинтересовали бы его. Но
Он провел рукой по усталому лицу. Хьюго знал, что оно очень отличается от лиц других собравшихся здесь мужчин. Они все были определенного возраста — его возраста — и все выглядели похоже. Ухоженная кожа, прекрасные зубы и короткие зачесанные назад с лица волосы, обязательно темного цвета. Хьюго предполагал, что если бы остался в Лондоне, то вероятно и сам бы выглядел точно также.
Музыка в баре — какой-то неопределенный драм-эндбейз — была оглушительно громкой. Может, она предназначалась для заверения клиентов в том, что они не так уже и стары. А если и стары, то все-таки современны.
Или, может, обнаружили, что бьющий по перепонкам барабанный бой стимулирует волосяные мешочки? Хьюго заметил на окружающих мужчинах виновато скрываемые лысины. Для этого прилагались по-настоящему героические усилия.
В интервалах между музыкальными фрагментами Хьюго слышал, что в фойе кто-то ведет громкие разговоры по мобильным телефонам и одновременно расспрашивает администраторов насчет электронной почты. Он слегка сжался, подумав, что когда-то и сам вел себя подобным образом. Сейчас это казалось ему только смехотворным важничаньем и грубостью.
Элис еще не подошла. Он предложил ей приехать пораньше и отправиться прямо к минеральному источнику.
– Но это не будет слишком экстравагантным? — обеспокоено спросила она. — Разве тебе не потребуется заказывать номер, чтобы я могла воспользоваться их ванными?
– Потребуется, но это не имеет значения. — Хьюго махнул рукой. — Ты это заслужила.
— Заслужила? Да ты из-за меня чуть не утонул, спасая этого проклятого медвежонка!
– Это самое меньшее, что я мог сделать. Ты же поехала со мной в больницу, когда Тео заболел. Ты показала мне, как надевать подгузники…
– О, прекрати. Это такая ерунда. — Элис в смущении замахала руками. — Но этот номер. Он же стоит целое состояние!
— Меня это не волнует.
И это на самом деле было так. То, что он не может себе его позволить, тоже его не волновало. Едва избежав смерти, Хьюго решил больше наслаждаться каждой минутой жизни, жить сегодняшним днем. Что такое несколько сотен фунтов стерлингов, если это принесет радость женщине, которую он любит? И которая, что более важно, призналась в том, что любит его? Хьюго надеялся, что последнее случилось не только в его воображении. Учитывая состояние, в котором он был, он не мог быть полностью уверен.
Он задумывался, какое оправдание Элис придумала для Джейка. Характер их совместного проживания оставался непонятным. Судя по тому немногому, что удалось вытянуть из Элис, они с мужем, похоже, договорились о совместном проживании под одной крышей, что явно было некомфортно, и совместном воспитании ребенка. Хьюго наделся, что во время ужина представится возможность поднять острый вопрос об их вторых половинках и о том, как с ними разобраться.
Ему было относительно легко высвободиться на вечер. Кое-кто из персонала «Цыпочек» предлагал индивидуальные услуги няни. Требовалось только записаться и договориться с кем-то из них на вечер. Гораздо больше усилий потребовалось для проведения уборки в доме на Фицерберт-плейс, чтобы он соответствовал стандартам чистоты няни, беспокоящейся о здоровье подопечных. Однако ему не стоило беспокоиться. С того самого момента, как