Жертва хищников
Шрифт:
Я еле как расчесала копну своих волос той расческой, что выдавал отель. Чуть не сломала расчёску! Мои волосы, когда мокрые, совсем не слушаются.
И вот теперь мы смотрели на кровать и думали, как будем спать. Она настолько узкая, что при мысли о близости мы оба краснели. Моё тело по-прежнему принадлежало Читтапону (Забыли про Вона. Напрочь). С Харди у меня так ничего не случилось. С кем бы я ни заигрывала, ни с одним не спала.
Нет, с Джона я тоже спать не собиралась (я о сексе), но при таком пространстве мы будем касаться друг друга всеми интимными зонами.
–
– С ума сошёл? Посмотри на этот пол, – мы оба устремили свои взгляды на деревянный пол, покрытый тонкой дорожкой. И мне он не казался чистым. – Мы… как-нибудь потеснимся.
– Если хочешь, я в машине переночую.
– Так, Джона Марс! Не злите меня, доктор. Боишься, что изнасилую? Так вот, у меня нет для этого сил.
– Ладно. Я храплю по ночам.
– А есть мужчины, которые не храпят?
И сразу вспомнила, что Читт никогда не храпел, он больше сопел, но сопение было приятное, не раздражающее.
– Думаю, таких много. В общем, я предупредил, – с улыбкой сказал Джона, доставая из пакетика коробочки с мазью. – Ложись на живот и оголи спину. Буду смазывать твои ушибы. И смотри, может щипать.
– Так-так, раздеваться просишь уже, – в шутку сказала я, но легла и открыла спину, как он велел.
– Я – врач. Если я лечу, то это не считается. Чёрт, да и чего я у женщин не видел!
И вправду. Я находилась в одном номере с акушером-гинекологом, который и у меня роды принимал. Можно расслабиться и получать удовольствие.
Положив голову на подушку, закрыла глаза. Потом услышала, как он откручивает крышечку. Кровать слегка продавилась, когда он поставил колено с краю. Я почувствовала холодок на коже, а потом он принялся лёгким движением пальцев втирать мазь в повреждённую кожу. Синяки давно не болели. Если только надавить. Поэтому я ловила кайф от мини массажа. Далее он перешёл на левую руку (она была изодрана до мяса, как сказал бы Корбин), я шикнула.
– Потерпи.
– Джона, я всё думаю о фанатах, которые снимали меня сегодня… Ричард сможет быстро с ними связаться и выяснить, где было снято видео.
– Не думай об этом. Мы в пути между Нью-Йорком и Флоридой. Ему или его людям понадобится время, чтобы тебя нагнать и отыскать.
– Найти твою машину будет просто. А людей у него во всех штатах хватает, уж поверь мне.
– Переворачивайся. Открывай живот.
Я приподняла рубашку. Живот до сих пор был синим. Внутренние органы не повреждены, но гематома – дай боже! Джона поморщился при виде синяка.
– Как это чудовище ещё по земле ходит, – зло проговорил Джона, вновь нанося мазь на рану.
– Таких, как раз, легко земля носит. Это как навозное говно – удобрение для почвы, на которой будут расти овощи.
Джона, не удержавшись, расхохотался. Не ожидал он подобного сравнения и был удивлён. Я же просто улыбалась, потому что правду не оспоришь. Ричард – это навоз, богатый полезными бактериями. Ну, или не полезными. Или полезными только для определённых людей. Говно, короче.
Закончив, Джона закручивал тюбики, приподняв запачканные пальцы, которые потом обтёр салфетками.
– Тяжело развод перенёс? – вдруг спросила я.
– Я тебе уже говорил, что ни о чём не жалею, – замедлив движения, сказал Джона. – Я всё равно не смог бы простить измену.
– Я тоже изменила мужу. И родила не от него. Но я думала, что он погиб… ты помнишь, может быть.
– История на самом деле фантастическая. Чего только в жизни не случается.
– Да. Нас уже второй раз разлучают. – Я села и стала говорить громче, так как Джона мыл руки в туалете с открытой дверью. – Наконец, я это поняла. Ричард развёл меня с ним, чтобы тот не командовал. Джона, я такая бестолковая. Не смогла распознать аферу бывшей подруги. Ты спрашивал меня, как я оказалась в Нью-Йорке… А я расскажу. – Джона вышел из туалета и присел на другой край кровати. Я продолжила: – С Читтом у меня был неприятный разговор перед… типа отъездом в Нью-Йорк. Он только узнал о том, что ребёнок, которого я родила, не его. Я думала, что мы всё решили, и он не в обиде. И вот, я поехала в гости к Фаррен, к моей бывшей подруге, искренне веря в то, что она хочет снова стать ближе. И всё. Что она мне подсунула, не знаю, но очнулась я в Нью-Йорке.
– Неужели ты ни разу не подумала, в чём там дело.
– Нет! Не подумала, потому что мне сказали, что Читт меня продал Ричарду. Отдал жену за большие деньги. А так как мы с ним повздорили, я… черт, я взяла и поверила. А теперь, оглядываясь назад, понимаю, как всё это дико звучит.
Джона встал и откинул одеяло. Он выглядел очень уставшим, а я докучаю разговорами.
– Хочешь совет? Если не можешь исправить прошлое, есть шанс наладить будущее.
Я забилась в уголок. Джона выключил свет и лёг рядом.
– Смогу ли я…
– Сможешь. Ты ведь почти свободна.
~~~
Ранним воскресным утром Корбин, Зак и Забдиель сели в нью-йоркское такси и назвали адрес больницы, где должна была находиться Элора.
Корбин искренне верил, что сегодня он вернёт сестру домой, поэтому волновался перед встречей. Им так много предстоит обсудить.
Зак тоже волновался, и это было заметно по тому, как он без конца щёлкал пальцами. Он и вовсе не знал, что скажет Элоре при встрече. Она «кричала» о помощи, звонила ему, а он был обозлён и обижен. Он поддерживал Корбина и не слушал её. Но рад был тому, что именно он, а не Читтапон, окажется сегодня рядом.
Что до Забдиеля, то его желание было просто выручить подругу из беды. Однажды он это сделал, и вот снова он готов на всё ради её благополучия. И дело уже даже не в любви к ней, а просто в хорошем отношении.
Все трое смело вошли в просторный вестибюль больницы и сразу подошли к стойке администрации.
– Простите, нам необходимо увидеть Элору Бессон.
Девушка с холодным выражением лица уставилась на трёх парней.
– Кем вы ей приходитесь?
Корбин протянул девушке свой паспорт, где была чётко написана его фамилия – Бессон.