Жертва Киднеппинга
Шрифт:
– Кусочки кожи под его ногтями! Могу спорить, Нюня, кожа окажется моей!
– Рашид!
– Она опять испуганно смотрела на него. Он поспешил заверить ее:
– Поймите меня правильно: я вам не лгал. Вчера утром в кафе Вадима вы.., догадались, откуда у меня это.
– Он притронулся к отметинам на своей щеке.
– И вы были правы.
– Рашид поднялся и пошел на кухню за сигаретами: закурив, вернулся в комнату.
– Теперь-то все ясно. Меня здорово подставили, бл...! Настоящие специалисты. Я уже размышлял над этим, но все казалось.., ну, все казалось просто глупым.
Нюня
– Ну, брат, шик!
– Он вдруг перестал вышагивать по комнате.
– Если бы я все еще оставался в кутузке, у меня не было бы ни малейшего шанса. Или если меня снова заберут. Единственная штука, которая не была предусмотрена в подтасовке дела против меня.
– Он вздохнул.
– Короче, пока я на свободе, у меня остается шанс.
– Рада, что вы так считаете, Рашид, - откликнулась Нюня.
– И я вам помогу, если только смогу.
– Пожалуй, сможете. Самому мне информация мало доступна.
– Он повернулся к ней.
– Как они выяснили происхождение пистолета?
– По серийному номеру. Он был спилен, но в полиции его проявили. В газете об этом ничего нет, но я узнала у одного знакомого в полиции - когда вы сбежали. Я.., мне кажется, он стрелял в вас.
– Было дело. Я его хорошо запомнил. Она улыбнулась:
– Он с радостью рассказал мне все, что я хотела узнать. Похоже, он неравнодушен ко мне.
– У него губа не дура.
– О, Рашид бек! Это самое приятное из того, что вы мне сказали до сих пор.
– Она даже рассмеялась.
– Вы правы, Нюня. Я.., не очень-то сообразителен иногда.
– Он перебил самого себя:
– Так что пистолет?
Она продолжила:
– По серийному номеру они проследили его до вашего магазина в Ахмедлах, потом обнаружили, что вы заполнили какие-то бумаги, в соответствии с которыми вы как будто продали его, чтобы прикрыться - так, во всяком случае, считают в полиции.
– В бумагах говорится, что я продал его самому себе? В этом не было бы никакого смысла!
– Нет. Бумаги выписаны на имя некого Дырнаг Дырнагова, которого, похоже, нет в природе и который проживает по несуществующему адресу. Полиция полагает, что вы проделали все это для прикрытия на случай, если пистолет попадет в ее руки.
Рашид заскрипел зубами, потом медленно проговорил:
– Разумеется. В магазине все оружие записано по серийному номеру завода-изготовителя. Номера заносятся также и в список продаж. Кто-то тщательно все продумал. Но почему?
– Он снова начал мерить комнату шагами.
– Нюня, я должен выбраться отсюда. С самого начал не следовало приходить сюда - не хотелось бы, чтобы вы оказались замешанной.
– Глупости! Я уже замешана. К тому же я хочу быть замешанной. Я.., думаю о репортаже. Я же журналистка.
– Конечно. Но дело слишком уж крутое и станет, надо полагать, еще круче. Нет, мне нужно смываться.
– Рашид, будьте же благоразумны...
– В том то и дело, Нюня. Я обязан сделать что-то, найти что-то, что обелило бы меня, пока не поздно. Теперь, когда я сбежал, все выглядит еще хуже. Но если бы я оставался в каталажке, со мной было бы покончено. Полиция
– Он помолчал, задумавшись.
– Вы знаете, в какое время я дал ходу?
– Где-то около девяти...
– Она бросила взгляд на часы...
– Вчера вечером. Сейчас почти час.
Итак, за четыре часа он успел довольно далеко убежать, подремать в открытом поле и прийти сюда.
– Остается четыре-пять часов до рассвета. У вас есть какое-нибудь оружие?
– Нет. Что вы...
– Можете достать его?
– Я даже не знаю никого, у кого может быть оружие. Рашид, вам ни к чему оружие. Разве вам не хватает неприятностей?
– Хватает, но я не смогу ничего сделать, не поговорив кое с кем. И я не хочу, чтобы меня застрелили, как Акпера, и мертвым вручили ментуре. Мне нужно раздобыть оружие.
– Он быстро принял решение.
– Мне придется вернуться в охотничий магазин.
– Рашид, там наверняка будет засада!
– Знаю. Все же я попытаюсь проникнуть в магазин - там полно оружия.
– Но за ним, вероятно, установлено наблюдение.
– Может быть. Но там есть боковая дверь, скрытая кучей коробок. Сомневаюсь, чтобы менты знали о ней, и я смогу подобраться к ней с другой стороны. Но я поеду в Ахмедлы не только за пушкой. Я попытаюсь проникнуть в квартиру Акпера.
– К нему в квартиру? Но зачем?
– Акпер приехал в Баку в надежде, что всеке успокоится, ну...после этого громкого киднеппинга, когда выяснилось, сами полицейские замешаны в краже людей, в шантаже...Но мне не нравится этот Омал Бармагов. Мне кажется, это месть. Жертвы киднеппинга, те, которые платили деньги, пострадали, теперь хотят рассчитаться с родстьвенниками этих полицейских. А Акпер близкий родственник одного из арестованных киднепперов.
Видимо, расплата готовилась давно.
Нюня затрясла головой:
– Вы не понимаете, Рашид! Можно не сомневаться, что, узнав об убийстве Акпера, полиция обыскала его квартиру. И даже сейчас там может находиться полицейский пост.
Рашид согласно кивнул:
– Пожалуй, вы правы.
– Он помолчал.
– Все равно я поеду. Хотя бы только за оружием. У вас не найдется какой-нибудь отмычки? И мне понадобится острый нож.
– Не знаю.
– Нюня нахмурилась.
– Сейчас посмотрю.
– Она на мгновение задумалась.
– Кажется, есть какой-то ключ-отмычка в ящике для столовых приборов. Минутку!
– Она вышла в кухню, вернулась с отмычкой и разделочным ножом и протянула их ему.
– Рашид, до Ахмедлов далеко. Как вы туда доберетесь? Если бы у меня была машина...
– Не важно. Вы и так уже достаточно вляпались.
– Он встал.
– Спасибо, Нюня. Огромное спасибо. Я скоро вернусь.
Она приблизилась к нему.
– Да уж, возвращайтесь. Ну, если вам нужно уходить...
– Она старалась казаться беззаботной, но голос выдал ее тревогу.
– Поцелуйте меня на счастье.
Она обвила шею Рашид руками, притянула его голову к своему лицу и нежно поцеловала его в губы, потом отпустила и отступила назад.
– Будьте осторожны, Рашид.
Он шагнул было к ней, но удержался и сказал: