Жертва. Путь к пыльной смерти. Дверь между…
Шрифт:
— Я слышал, — улыбнулся Эллери, — вы передали чек вашему институту?
Доктор Макклур кивнул. Некоторое время они сидели молча, любуясь морем. Наконец Эллери спросил:
— А мисс Лейт с вами?
Он должен был повторить вопрос, так как доктор сразу не ответил.
— Что? Ах, извините, — ответил доктор. — Нет, Карен в Нью-Йорке.
— По-моему, морское путешествие принесло бы ей большую пользу, — сказал Эллери. — В мае она выглядела очень плохо.
—
— Обычное утомление после выпуска очередной книги, — вздохнул Эллери. — Но вы, люди науки, и не представляете себе, сколь тяжела эта работа. А какая прелесть «Восьмое облако». Как изделие из нефрита.
— Не могу судить о трудности вашей работы, — сказал доктор с усталой улыбкой. — Я ведь патолог.
— Ее знание восточной психологии просто изумительно. И какая изящная проза. Не удивительно, что она теперь так утомлена. Вероятно, похудела.
— Она вообще несколько анемична.
— И слишком чувствительна?
— В основном нервы, — сказал доктор.
— Тогда почему же она не поехала с вами?
— Что? — вспыхнул доктор Макклур. — О, извините, я…
— Я вижу, — улыбнулся Эллери, — вы предпочитаете остаться в одиночестве?
— Нет, нет, сидите, пожалуйста. Просто я немного устал. Собственно, никаких секретов нет: Карен просто чрезвычайно робка и застенчива. Это стало почти манией. Боится воров и прочее.
— Я заметил, что все окна у нее закрыты железными решетками, — сказал Эллери. — Конечно, подобная обстановка удручающе действует на психику человека. Вероятно, это результат ее долгой жизни в Японии. Никак не может идти в ногу с американским образом жизни.
— Да, не приспособилась.
— Я слышал, что она ни разу не ночевала вне дома. Все свое время проводит в доме или в саду.
— Да.
— Она напоминает мне Эмили Дикинсон. Можно предположить, что в жизни мисс Лейт была какая-то трагедия.
Макклур повернулся к Эллери, слегка приподнялся в кресле и внимательно посмотрел на него.
— Почему вы так говорите? — спросил он.
— А разве… разве что-нибудь было?
Доктор снова опустился в кресло и закрыл глаза.
— Да… кое-что было. Много лет тому назад.
— Семейное? — предположил Эллери, сгорающий от ненасытного любопытства.
— Сестра. Эстер. — Доктор некоторое время помолчал. — Я знал их обеих в Японии. В 1913 году, как раз перед первой мировой войной.
— Вероятно, какая-нибудь трагедия? — не унимался Эллери.
Доктор Макклур резким движением вынул изо рта сигару.
— Если не возражаете, мистер Квин… Я бы не хотел обсуждать эту тему.
— О, извините. — Затем через некоторое
Доктор заметно оживился.
— Это доказывает правоту моих слов. Вы, писатели, все одинаковы: в деталях не разбираетесь, а пишете.
— И все-таки, что же это было?
— А, так, глупости, очередная не продуманная до, конца гипотеза. Я потратил массу времени на изучение различных ферментов и их влияния на процесс окисления в живых клетках, процесс ферментации, связанный с дыханием… Собственно, я продолжил работу Варбурга из Берлина. Поставленную проблему я, к сожалению, не разрешил, но несколько второстепенных вопросов удалось при этом уточнить. — Он пожал плечами. — Правда, никаких практических результатов. Однако я надеюсь.
— Это все из области раковых заболеваний? Я полагаю, все доктора сходятся на том, что рак — болезнь наследственная.
— Великий боже, нет! — воскликнул доктор Макклур, подпрыгнув в кресле. — Где вы это, черт возьми, слышали? Наследственная! Хм!
Эллери смутился.
— А… разве нет?
— О, слушайте, Квин, — доктор был явно раздражен. — Мы уже двадцать лет тому назад отказались от теории наследственности в раковых заболеваниях.
К нему подошел стюард.
— Вы доктор Макклур? Вас вызывают по телефону из Нью-Йорка, сэр.
Макклур вскочил, лицо его снова осунулось.
— Извините, — пробормотал он. — Вероятно, это дочь.
— Не возражаете, если я пойду с вами? — спросил Эллери, вставая. — Мне надо поговорить с корабельным экономом.
Они молча последовали за стюардом на палубу «А», где доктор Макклур быстрыми шагами вошел в кабину с надписью «Телефон корабль — берег». Эллери, ожидая, пока эконом успокоит рассерженную чем-то пухлую даму, рассматривал сквозь стекло кабины доктора. Все-таки что-то угнетает его, и это не вопрос здоровья…
В следующий момент Эллери быстро вскочил со стула. Когда доктора соединили с берегом и он услышал чей-то голос, с ним произошло нечто невероятное. Эллери видел, как доктор конвульсивно сжал трубку, кровь отхлынула от его лица, плечи опустились, и казалось, что он вот-вот упадет.
Первой мыслью Эллери было, что у доктора сердечный приступ. Но он тут же по выражению лица доктора догадался, что это не физическая боль, побледневшие губы искривились от какого-то ужасного сообщения.
Наконец доктор Макклур вышел из будки, неловко оттягивая воротничок сорочки, будто ему не хватало воздуха.