Жертва
Шрифт:
К концу четвертых суток неизвестности Хилари просто лежала на кровати, глядя в одну точку. Нетронутый обед недавно унесли, заменив его ужином, в сторону которого она даже не взглянула. Она не хотела думать о том, что может больше никогда не увидеть Зака, но избавиться от ставших навязчивыми мыслей не могла.
Когда открылась дверь и он вошел в комнату, неуверенно улыбаясь, будто не зная, чего ожидать, Хилари поспешно вскочила с кровати. Они в несколько шагов преодолели расстояние, разделявшее их, и обнялись. Прижаться к нему оказалось достаточно, чтобы страхи
— Прости, я не мог прийти раньше. Как ты?
— Уже в порядке, — ответила она, проводя рукой по его волосам, — ты выглядишь уставшим.
Она не стремилась спровоцировать его на разговор о том, что происходит. После их знаменательной встречи во время эксперимента, с которого её сняли, Хилари поняла, что у Зака гораздо больше тайн, чем может показаться на первый взгляд. Секретов, которыми не так-то легко поделиться. О своей роли в проекте ему вряд ли хотелось говорить.
— Было много работы. Я скучал по тебе, Хилари.
Он отступил на шаг, но боялся смотреть ей в глаза. Хилари списала такое поведение на собственную паранойю по поводу всего происходящего и на его усталость. С чего бы ему избегать её взгляда?..
— Я чуть с ума не сошла, — призналась она, — меня снимают с эксперимента, не выпускают из комнаты, а ни от кого и слова не добьешься о том, что происходит. И ты исчез. Никогда больше так не делай, слышишь?
Хилари выдала все на одном дыхании. Смотрела на него, и не могла наглядеться. Задержала взгляд на губах. Ей до одури, до безумия хотелось его поцеловать, но она сдерживала себя. Непонятно, насколько в таких обстоятельствах это вообще уместно.
— Ты не участвовала в эксперименте, потому что…
— Мне повысили уровень доступа? — пошутила Хилари. На самом деле ей было не до смеха. Она хотела знать причину, и боялась услышать.
— Твой муж здесь. Он полмира перевернул, чтобы тебя найти.
Сначала ей показалось, что она ослышалась. Или Зак тоже решил пошутить?
Его серьёзный, сосредоточенный и встревоженный взгляд опровергал теорию с оригинальным чувством юмора, и Хилари почувствовала, как все внутри похолодело. Джеймс здесь из-за неё. Он все-таки пришел на ту встречу. Пришел и ждал её. Когда не дождался, заподозрил неладное, нашел зацепку и пошел по следу.
У Джеймса есть понятие «свои». Те, ради кого он готов на все. Последние пару лет она попадала под такую категорию, и после её ухода ничего не изменилось. В данном случае «все» было не ради красного словца. На все — действительно на все.
— Что с ним? — наконец вытолкнула она из себя страшный вопрос. Услышать на него ответ она боялась сильнее, чем узнать правду о собственной участи.
— Его изрядно потрепало, но совсем скоро он придет в форму, — сдержанно произнес Зак. — Не волнуйся, пока ему ничего не грозит на Острове. Если ты захочешь… — он закашлялся, сделал паузу и все-таки закончил. — Я могу попросить, чтобы вам устроили
Хилари испытывала острое жгучее чувство вины. Она узнает, что Джеймс прошел огни и воды, чтобы вытащить её отсюда, что ему снова сильно досталось, а все, о чем может думать — про кашель Зака и про то, как плохо он выглядит. Она должна умолять о встрече с Джеймсом и просить у него прощения за то, что оказался в западне. Хилари понимала, что подобные мысли и чувства — верный путь к саморазрушению. Кому как не ей знать. Она сражалась с ними несколько лет подряд, и сейчас все по новой. Только в этой ситуации вряд ли у неё будет время возненавидеть себя за малодушие.
— Не думаю, что это хорошая идея.
Она могла убеждать себя в том, что её заинтересованность только навредит Джеймсу, что Вальтер непременно воспользуется её слабостью, и что она так поступает во благо. Хилари знала, что суть в другом. Она не хотела, чтобы Зак подставлялся из-за неё. Она боялась за него больше, чем за Джеймса и за себя вместе взятых. Даже зная, на что тот пошел ради неё, Хилари не могла поступить иначе, и это её убивало.
Да и что она ему скажет?
«Извини, дорогой, я была такой дурой!»
Или: «Я вела себя как последняя истеричка, прости. Но знаешь, я люблю другого мужчину, поэтому спасибо что пришел, но…»
При данных обстоятельствах такие слова звучали не просто жестоко. Издевательски. Все происходящее напоминало сцену из дешевого трагифарса, что не мешало Хилари чувствовать себя последней стервой. Она закусила губу, опустилась на кровать и с силой вцепилась пальцами в покрывало.
Зак сел рядом и прижал её к себе, успокаивающе поглаживая по спине. Раньше такой жест неизменно помогал расслабиться, но сейчас она чувствовала себя напряженной, натянутой, как струна.
— Ты боишься за него? — тихо спросил он. — Или за себя? Я не хотел тебя расстроить, но скрывать тоже не мог.
— Что Вальтер собирается делать с ним?
То, что Джеймс все ещё жив, странно. Его репутация говорила сама за себя. Вряд ли измененных, даже бывших, обрадует такое соседство. Вальтер не в курсе, кто оказался у него в гостях, или же Джеймс ему зачем-то нужен?
— Не представляю, — честно ответил Зак. — Знаю только, что убивать его не собираются. Хорошая новость, ведь так?
Хилари молча кивнула. Это действительно была хорошая новость, если бы не одна маленькая поправка. Зная Вальтера, она могла предположить в продолжение такой жизни исключительно самое худшее. Она видела, что орденцы в свое время делали с измененными и могла предположить, что у измененных, особенно древних, фантазия не хуже.
— Если я решу встретиться с ним, как это отразится на тебе?
— Не думаю, что кто-то вообще обратит на меня внимание, — Зак отстраненно улыбнулся. Он всегда улыбался так, когда пытался скрыть какой-то внутренний диалог. В подтверждение своей догадке Хилари уловила нотки сомнения в его голосе. — Ты же знаешь, что для Вальтера я слишком ценен, чтобы так просто избавиться от меня.