Жертвы времени

Федорова Елена Ивановна

–Что? – я даже испугался, потому что Мастер повысил голос.

–Ты отвел?! Ты зашел?!

–Да, я отвернулся, потому что не мог больше терпеть.

–Кто же ты все-таки такой, выкормыш Шивы? – глядя на меня в упор, вопросил Мастер.

В риторических вопросах мы, кажется, вновь вернулись к началу.

–Не знаю, даже узнав о себе все, не знаю. Может, ты знаешь?

–Если даже ты не знаешь, то у меня нет абсолютно никаких шансов, – качая головой, вздохнул Мастер. Признаться,

эта последняя фраза меня сильно расстроила.

Болезнь не оставляла меня долгие дни. В тот первый, после моего возвращения день, Мастер пришел к полудню и, глядя с сочувствием, спросил:

–Плохо, да?

–Прямо скажем, не важно, – хрипло согласился я.

Маг разжег камин и подвесил чайник на огонь.

–Мастер…

Приступ кашля заставил меня замолчать. Кашель отдавался болью и в спине, и в ребрах, я внезапно почувствовал легкое отвращение к своему ослабевшему телу. Одним дано здоровье, другим – везение, позволяющее сохранять это здоровье, но у меня дела обстояли по-другому. И теперь тело казалось помехой. Когда все внешне наладилось, мой организм дал окончательный и весьма чувствительный сбой. Прокашлявшись, я продолжил:

–Спасибо за коня, я успел переговорить с Рондом.

–Да о чем ты? Это был обученный, хороший жеребец. Когда он достаточно окреп, а сомневаться в твоей смерти не приходилось, мы пустили жеребца обратно в табун. Сейчас он ушел к северо-восточной оконечности Клыкастых скал. Таково сезонное движение лошадей. Потом, когда пастбища предгорий оскудеют с приходом зимы, они вдоль гор вернутся к Вердли. Там, у леса слабее ветра, а под снегом больше еды.

–И как же мне теперь?

–Ты думаешь не о том, Демиан, – мягко упрекнул меня маг. –Боюсь, тебе не придется подняться в седло до холодов. Ты привык, что я излечиваю твое тело одним касанием, но в этот раз будет не так.

–Это выгодно тебе, да? – спросил я равнодушно.

–Да, – согласился Мастер. –Мне выгодно находить тебя в постели, а не в лапах очередной опасности. Остались считанные дни солнца и придут дожди. Немощенные дороги превратятся в жидкие лужи, в которых кони будут вязнуть по брюхо. От ледяного дыхания с гор равнина поблекнет, сделается сначала рыжей, потом серой. Потом все вокруг укроет снег. Таковы вдохи природы и тебе придется их принять.

–Не говори мне ничего про зиму, – взмолился я, вспоминая суровый переход через горы. – Ненавижу холод. Ты конечно прав, нечего и думать покинуть город, ведь Северный запретил. Но я больше не хочу иметь с ним никаких дел!

Мастер хмуро молчал, сидя в кресле и глядя в огонь.

–Скажи мне, Мастер, как мне поступать? – внезапно решившись, спросил я. – После того, что Северный сделал со мной… он хотел покорности, но я не буду перед ним пресмыкаться!

–Как вести? – нахмурился маг. – Никак. Его гнев со временем

пройдет, но я уверен, ты ему этого никогда не простишь.

–Верно. Я не пес, чтобы уважать право сильного! Я не стану показывать брюхо всякий раз, когда он оскалит клыки.

–Такое отношение всегда ведет к смерти. Глупо кричать захватывающему комнату пожару, что ты ему непокорен. Знай время, когда нужно отступить. Тебе нечего противопоставить Северному, Демиан. В его власти было размазать тебя по камням Форта, но он этого не сделал потому, что понимает, зачем ты здесь. Когда он остановится и расставит приоритеты, все изменится.

Твое знакомство со мной тоже не было легким, и это не наша вина. Нас гнет и ломает под ударами происходящего, но это лишь наши испытания.

–Сейчас мне лучше вообще не высовываться, – я тяжело вздохнул и провел рукой по глазам.

–Это неразумно, или ты собрался провести остаток дней здесь, боясь встретить его и посмотреть ему в глаза?

–И что бы ты сделал на моем месте, Мастер? – спросил я.

–Сохранял самообладание, – помолчав, сообщил маг. –И хладнокровие. У тебя не должно быть чувства обиды за то, что сделал Северный, потому что оно будет пожирать тебя изнутри.

Я поджал губы.

–Ты не понимаешь, – разочарованно сказал Мастер. – Следующий ход по-прежнему не твой. И так будет всегда. Ты называешь это покорностью – умение принять случившееся. Я называю это хладнокровием. И от слов меняется смысл. Только ты сам можешь этот смысл изменить.

Я поднялся и подсел к огню, но когда хотел закурить, маг остановил мою руку:

–Сейчас нельзя, или грудная хворь разрастется. Тебе не нужно этим злоупотреблять, Демиан.

Мы помолчали.

–Скажи, Форт имеет торговые связи со всеми городами гигантами?

–Да, – согласился Мастер. –Эти дела касаются меня мало, если хочешь узнать больше, лучше говорить с Рынцей.

–Лучше этого не делать, – проворчал я.

–Кто-то все время отбывает в города, кто-то возвращается. Сторожевые башни на пути в Восточный Орг помогают нам не терять связь…

–Скажи, – я запнулся, – не было ли вестей от Энтони?

Настроение Мастера едва заметно и как-то неуловимо изменилось, на лбу залегла глубокая складка, губы сжались. Он словно решал.

–Нет, Демиан, – наконец сказал он. –Но у меня с Шивой нет дел.

–Он друг Северного? Кто он таков?

–Я не могу тебе этого объяснить. Для меня это значит сказать слишком много слов, для тебя это означает подвергнуться лишней опасности. Шива действует так, как ему заблагорассудится. Он владеет очень опасным знанием, Демиан, опасным для всех нас. Другие, более общие познания он передал тебе с каким-то расчетом, мне неявным. Странным образом разные силы в этом мире притягиваются, другие – отталкиваются. Я не смог… принять Шиву и не спрашивай, почему. Скажем так, я не могу кое-что простить ему. А вот Северный, напротив, принял его с распростертыми объятьями.