Жестокая любовь
Шрифт:
— Нет. Дядя Кирилл ещё наверняка спит. Тебе придётся подождать, когда он проснётся, оденется, позавтракает и сам тебя позовёт.
— Ну мама-а-а-а….
— Никаких «ну мама». Так и только так.
— Дядя Кирилл! — воскликнул Вадим, вырвался и рванул к дому, из которого только что с коробкой в руках вышел Кирилл.
Мы приехали как три минуты, Берман-средний нас что, поджидал?
Вадик с широко раскинутыми руками со всех ног несётся к Кириллу. Такое ощущение, что когда добежит, бросится мужчине на шею. Сыну с его детской непосредственностью
Вот и Берман, похоже, к наплыву нежности со стороны Вадика не готов, замер на крыльце и выглядит каким-то растерянным.
Только собиралась сына окликнуть, чтобы остановить и пыл его поубавить, как Кирилл поразил. Он, сгрузив коробку на пол, чуть присел и так же, как Вадик, раскрыл руки.
— Дядя Кирилл! — взвизгнул Вадим и на приличной скорости впечатался в Бермана, тот его тут же поднял и несколько раз покружил.
Кирилл треплет волосы на макушке Вадима, сын в ответ счастливо улыбается и к нему жмётся, у меня же от этого зрелища ком подступил к горлу и глаза увлажнились. Ну а как тут не расчувствоваться? Вадик впервые получил ласку от родного отца, и, возможно, она станет единственной. Ведь когда закончу заказ, маловероятно, что эти двое ещё когда-нибудь встретятся.
Сглотнула, пока никто не смотрит, смахнула слезу и через силу выдавила улыбку.
Да, увиденное тронуло душу, и я даже всерьёз задумалась, что, может быть, стоит рассказать Киру, что у него растёт сын? Но этот вопрос слишком сложный и слишком важный, его следует решать однозначно на холодную голову и взвесить каждое «за» и «против» с точностью до миллиграмма. Потому как если открою правду, обратной дороги не будет, и неизвестно, как Берман отреагирует, и во что это всё впоследствии выльется. На данный момент всё-таки склоняюсь к тому, чтобы всё оставить как есть.
Кирилл поймал мой взгляд и кивнул головой, жестом приглашая присоединиться.
Пошла. А куда деваться? Там же мой сын. Вот я сейчас к ним подойду, и получится полный комплект — ребёнок, мама и папа.
Берман с Вадиком заняли на веранде диван, я же устроилась в кресле и лишь слушала, непосредственного участия в беседе не принимала. Зато Кирилл говорил много, о каждой модели рассказал из коллекции. Надо признать, вещал он интересно, даже я заслушалась, а Вадик и вовсе ушки развесил и жадно ловил каждое слово.
— Я тоже соберу точно такую же коллекцию, — облизав губки, заявил Вадик.
— Такую же, скорей всего, уже не получится, — с сожалением сказал Берман. — Большинство моделек даже на аукционе не купить. Хотя есть, конечно, вариант, — выдохнул Кир и вопросительно на меня посмотрел. — Вдруг тебе кто-нибудь свою коллекцию подарит.
Вот же гад хитрожопый. Мы ведь обсудили данный вопрос. Кирилл спросил, можно ли подарить, я отказала. Он специально эту тему при Вадике поднял, чтобы мне некуда было деваться, кроме как согласиться.
— Никто не подарит, — шмыгнул носом Вадим и
Берман тоже скорчил мученическое лицо, вздохнул и у меня поинтересовался:
— Алиса, а ты как считаешь, может кто-нибудь Вадику свою коллекцию подарить или нет?
Ах ты, гамадрил, всё-таки загнал в угол! Да мне ведь эти модельки не меньше недели будут икаться, если сейчас на их дарение не дам зелёный свет.
— Ну, если кому-то очень приспичит, то может и подарить, — отвернулась в сторону, чтобы не видеть Кирилла в момент пусть и маленькой и не совсем честной, но победы.
— Дарю, твоё, — сказал Берман, и Вадик от восторга аж запищал.
Когда Кирилл ушёл в дом, чтобы ответить на телефонный звонок, сын воровато огляделся по сторонам, подошёл ко мне и заговорщицким тоном шепнул на ухо:
— Мамочка, а я знал, что дядя Кирилл мне подарит коллекцию. Я сейчас машинки в коробку соберу, а ты их отнесёшь и положишь в машину. Дома буду играть. А то вдруг что….
Чуть отстранилась от сына, посмотрела в детские хитрющие глазки и поняла, насколько верно говорят люди: «От осинки не родятся апельсинки».
Глава 29
Вадика оставила играться с Дымком на его обожаемой куче, сама же с Максом обсуждала новый график дежурств, ведь заказчик торопит, особенно сауну ему побыстрее подавай.
— Алиса, там с твоим сыном какие-то проблемы, — вынырнув из-за угла, сообщил мне рабочий. — Молодая женщина из хозяев такой шум подняла.
— Что случилось? — сердце кольнуло. Чёрт побери, не надо было сына из поля зрения выпускать.
— Не знаю, но там возле кучи толпа собралась. Беги узнавай.
Не видя, что перед глазами, рванула, даже не поняла, как добралась до места событий.
Берманы в полном составе, включая хозяина дома, его обоих сыновей и невестку, собрались, образовывая условный круг, внутри которого находились два мальчика — мой Вадик и ребёнок Ильи.
— Алиса, хорошо, что подошла, хотел уже за тобой посылать, — сказал Виктор Валерьянович, что ближе всех находился к мальчишкам и нависал над ними, подперев бока кулаками.
— А-а-а вот, значит, и мамаша нарисовалась! — выкрикнула супруга Ильи и агрессивно в мою сторону дёрнулась. Если бы Кир не выставил руку и обратно её назад не отодвинул, не исключено, что мы бы уже через секунду валялись по траве и таскали друг друга за волосы.
— Что случилось? — поинтересовалась я, глядя на напряжённый профиль Виктора Валерьяновича.
— Этот… твой… моего сына чуть не покалечил, — жена Ильи опередила с ответом хозяина дома.
— Да замолчи ты уже! — рявкнул Виктор Валерьянович на невестку, да так, что все без исключения вздрогнули. — Голова уже от твоих воплей болит. Вадик всего лишь Артёма толкнул, и сейчас мы узнаем почему. Да, Вадик? Расскажешь, как дело было? А потом мы ещё Артёма послушаем. Артёмка, а ну не реви, на тебя же отец, дед и дядя смотрят. Ну ты чего?