Жестокая принцесса
Шрифт:
— Я очень надеюсь, что это была не та рука, которой ты дрочишь. Не думаю, что у тебя получится что-то сделать без твоих гребаных пальцев.
— Пошел ты! — хрипит он сквозь стиснутые зубы.
Я не успеваю ответить, как что-то твердое бьет меня по голове. Прежде чем с грохотом упасть на пол, я вижу, как расплывается его улыбка.
Я прихожу в себя посреди гребаной кухни, мои руки стянуты за спиной, а ноги привязаны к стулу. Вот дерьмо, это нехорошо. Когда я поворачиваю голову влево, передо мной появляются лица четырех мужчин. Кто они, я сказать
Когда я поднимусь с этого кресла, они будут молить о смерти. Я перевожу взгляд с одного на другого, запоминая их уродливые рожи, прежде чем улыбнуться. Я люблю играть со своими жертвами. Это единственное время, когда я могу по-настоящему быть самим собой, потому что знаю, что они не проживут достаточно долго, чтобы рассказать кому-то еще, насколько я чертовски сумасшедший.
— Не понимаю, какого хрена ты улыбаешься, придурок. Ты скоро встретишь своего создателя, — говорит один из мудаков.
— Я улыбаюсь, вспоминая, как киска твоей сестры сжимала мой член прошлой ночью. Ее тугой, маленькой, влажной дырочке нравилось, как ее трахали. Она умоляла меня об этом. — Я даже не знаю, есть ли у этого мудака сестра. Но я люблю блефовать, есть шанс, что у него найдется хотя бы одна, и удар по лицу подтверждает мою правоту.
— Отвали. Моя сестра и пальцем не прикоснется к мерзавцу Валентино.
— Ты уверен в этом? Потому что я могу поклясться, что цыпочка, которая прыгала на моем члене прошлой ночью, сказала мне, что ее брат — гребаный трусливый подражатель гангстера, а ты, бл*дь, как раз подходишь под это описание.
Он выходит из себя, нанося удар за ударом по моему лицу. Я сжимаю зубы и терплю, запоминая все места, куда он бьет, потому что каждое из них ему вернет мой нож. Закончив, он отступает назад, тяжело дыша.
— Это все, что ты можешь? — спрашиваю я.
— Даже близко нет, — отвечает мудак номер два, шагая вперед и вытаскивая складной нож. Да, это, вероятно, будет еще больнее. Но я, черт возьми, мастер скрывать свои эмоции. Скрывать свои мысли. Я позволяю людям видеть только то, что я хочу, чтобы они видели. — Ты расскажешь нам, куда, бл*дь, подевался твой босс и где прячется его горячая рыжая телка. Мне и моим парням обещали по кусочку этой киски, и мы здесь, чтобы получить свой приз.
Я смеюсь. Как будто, бл*дь, я когда-нибудь скажу им, где Ти. И уж точно не подпущу их к его гребаной жене. Эта девчонка — чистая, бл*дь, доброта. Все, чего нет в нашем мире.
— Ты можешь просто убить меня сейчас. Ты не хуже меня знаешь, что я ни хрена тебе не скажу. — Я ухмыляюсь.
— Все рано или поздно ломаются. — Он рвет мою рубашку спереди, проводя ножом по центру груди, при этом прилагая достаточно усилий, чтобы прорезать верхний слой кожи.
— Все, кроме меня, ублюдок. Давай, покажи, на что ты способен. Продолжай, — провоцирую я его. Где, бл*дь, все наши гребаные солдаты? И как, бл*дь, я позволил этим головорезам одержать надо мной верх?
Как
— Какого хрена ты так долго? — ворчу я на своего лучшего друга. Я борюсь с веревками на запястьях.
— Что, бл*дь, с тобой случилось? Как ты позволил им усадить тебя на этот стул? — спрашивает Ти и берет нож с разделочной доски, чтобы освободить меня.
Я игнорирую его вопрос. Во-первых, потому что у меня нет на него ответа. А во-вторых, потому что у меня нет на него ответа.
— Где, бл*дь, твоя одежда? — спрашиваю я. Это очень не похоже на Тео — бродить по городу в одних драных трениках. Обычно он одет так, будто встречается с гребаным президентом. Только самые лучшие костюмы из самых дорогих тканей.
— Я был в ванной. Я провел Холли через туннель и оставил ее у Хелены, — отвечает он, и я с облегчением слышу, что ему удалось спасти свою жену.
— С ней все в порядке? С Холли? — спрашиваю я, вспоминая, что сказал этот мертвый ублюдок. Да, я не настолько глуп, чтобы повторять эти слова Ти. Я люблю свой город и не хочу, чтобы он сгорел дотла.
— С ней все в порядке. — Его явно нервирует, когда кто-то говорит о его жене, даже я. — Что, черт возьми, здесь произошло? — спрашивает он, меняя тему.
— Хороший вопрос. Как эти мудаки узнали об этом месте? — Я оглядываю трупы. Беспорядок. Здесь не обойтись парочкой уборщиков. Понадобится чертов бульдозер.
И тут я вижу ее. У меня в голове все переворачивается с ног на голову. Анжелика Донателло. Во плоти. В моем гребаном доме. Какого хрена она здесь делает? Я не успеваю задать ей этот вопрос, как она уходит.
Анжелика — сестра Ти. Ну, сводная сестра. Не думаю, что они когда-либо встречались раньше. А учитывая тот факт, что мой кузен только несколько недель назад узнал правду о том, кто его отец, я понимаю, что сейчас не время задавать вопросы. Поэтому я держу рот на замке. Я выясню, зачем она здесь, еще до конца дня.
— Давай оценим ущерб, а потом раскрасим этот гребаный город в красный, — говорит Ти с ухмылкой.
Наконец-то. Моя ночь становится лучше с каждой минутой. Это определенно то, на что я могу согласиться.
Глава вторая
Анжелика
Я нахожусь в Нью-Йорке уже почти неделю. По ночам я наблюдаю из тени, а днем прячусь у всех на виду. Я много раз видела, как Тео и его младший босс приходят и уходят из этого дома. Я до сих пор не встретила жену Тео, хотя видела множество ее фотографий. Я также видела, как мимо проезжают чертовы черные машины, полные головорезов, желающих осмотреть это место. Я заметила три другие семьи. Я знаю, что они готовятся к нападению. Иногда думаю, что мне стоит взять миску попкорна и понаблюдать за ходом их жалкой маленькой войны.