Жестокая сказка

Ангелос Валерия

– Мы действительно сблизились, - соглашается Рустам. – Столько проникновенных разговоров. Проникновенных – в прямом смысле.

– Я не уверена, что понимаю тебя сейчас.

– Я рад, что не понимаешь, - улыбается, чуть приподняв уголки губ, теперь от него веет холодом, мороз разливается под кожей. – Признаю, у Графа я многому научился.

– Надеюсь, речь не про те кровавые развлечения, - замолкаю, судорожно глотнув кислород.

– Ну тут уж скорее он у меня учился, - замечает Рустам абсолютно серьезно.

– Вы делили женщин? – дышать удается с

огромным трудом.

– Воспоминания.

Черт. Почему это слово звучит настолько жутко и угрожающе? Жилы стынут, и я уже не в состоянии возмущаться, требовать прямых объяснений, все разумные фразы сгорают в ледяном огне.

– Граф создал вокруг себя ауру таинственности, - продолжает Рустам. – Распустил разные слухи, очень противоречивые и запутанные. Вдохновил людей слагать легенды. Ничем не ограничивал их фантазии. Наоборот, подстегивал. Он менял обличья как перчатки. Никто не мог точно утверждать, что хоть раз видел его настоящее лицо. По официальной версии Граф был хромым калекой. Уродцем, который никогда не появлялся на людях без маски.

– А в реальности? – вопрос вырывается машинально.

– Говорили, будто он дурачит людей. Нога его в полном порядке. Лицо без явных изъянов. Никаких следов экзекуций на нем не осталось. Никто вообще никогда его не истязал, да и от рождения вполне здоров. Граф просто не желает никому показываться. Одни сообщали, он красавец, любимец женщин. Другие утверждали, что самый неприметный тип, в толпе невозможно различить и выделить.

– Зачем притворяться калекой?

– Часть образа. Граф любил производить эффект. Обычно члены «Табула Раса» носят маски, для каждого уровня предназначена своя форма. Но он и тут выделялся, заказал особенную маску, велел встроить туда аппарат, изменяющий голос, причем настройка шла на несколько разных программ. В зависимости от настроения Граф выбирал бас, тенор или баритон. Хотя масок у него тоже имелось очень много. Целая коллекция. Снаружи одинаковые, а наполнение различное. Помню, нашел вариант, в котором скрывалось оружие.

– Ничего себе, - содрогаюсь.

– Затейник, - скалится Рустам. – Он впечатлял размахом своих мистификаций. Носил особую обувь, внешне нереально заметить подвох, но там специальная подошва, еще и подставка внутри предусмотрена. Хромать одно удовольствие.

– Ты надевал его вещи?

– Ты видела.

Глупый вопрос. Нервно тереблю материю своего платья. Понимаю, не таких друзей хотела бы для Рустама. Но разве он станет спрашивать мое мнение? Сам решит.

– И он не возражал? – спрашиваю, наконец. – Так скрывается ото всех вокруг, а тебе разрешает абсолютно все.

– Мне трудно отказать, - заявляет невозмутимо.

Отлично. Даже не возразить.

– И как он выглядит? – вздыхаю. – Ну вы общаетесь, причем довольно близко. Ты наверняка знаешь его настоящую внешность.

– Сама увидишь, - небрежно роняет Рустам.

– Граф здесь? – поражаюсь.

– Где же ему еще быть? – удивленно выгибает бровь.

– Когда он приехал? – хмурюсь. – Постой. Я видела тебя и Графа. Сразу после ночного визита той немки. Выходит,

то и был настоящий Граф? Мне еще показалось, он странно на меня посмотрел.

– Граф давно отсюда не выезжал, - замечает Рустам. – Настоящий Граф.

– Он живет у тебя? Постоянно? Тут? Прямо в замке?

Вовремя замолкаю, с ужасом ловлю себя на мысли о том, что чуть не выпаливаю «в нашем замке».

– Да, - следует спокойное подтверждение. – Достаточно долгий срок миновал. Для Графа выделены отдельные апартаменты. Заслужил гостеприимство в полной мере.

– Хм, и что же вас настолько сильно сблизило? – не могу перестать задавать вопросы.

– Смерть моей сестры.

– Вы вместе проводили это расследование?

– Верно, - легкий кивок. – Граф очень сильно помог. Главный заказчик и сценарист убийства Амины. Это он отправил задание, по которому снял кино твой дядя.

Мои глаза расширяются до боли. Дыхание учащается. Сердце колотится с такой скоростью, что кажется, совсем немного и ребра проломит, наружу вылетит.

– Я спас ему жизнь, - говорит Рустам, окончательно выбивая почву из-под ног. – Так сложилось, у него не было иного выбора, кроме как приблизить меня. Он никому не доверял, но тут проникся. Наверное, каждый из нас чует то, что может убить и тянется ближе. Опасность заводит. Круче любых наркотиков. Вечный адреналин. Разумеется, Граф не догадывался, насколько хорошо я знаю его роль в деле моей сестры.

Молча смотрю на своего мужчину. Слова замерзают на губах.

– Я выследил его, встретил, когда он находился в одном из своих обычных образов. Без маски. Граф использовал грим, парики, примерял различные биографии. Ему нравилось путать людей и поражать, оставаться в тени и при этом находиться на глазах у всех. В «Табула Раса» никто бы не сумел описать его истинную внешность. Семейная черта. Особенность этих шакалов. Братец у этого ублюдка тоже любил наряжаться. Даже бабские шмотки цеплял.

– У Графа есть брат? – голос снова прорезается. – А еще он родственник Шакала? Того самого, который за мной так долго наблюдал и пытался уничтожить?

– Одна кровь. Проклятая кровь недобитых предателей. Но Граф пошел дальше всех и преуспел. Один его братец так и остался внизу, чисто на подхвате, дерьмо прибирал. Киллер, который настолько всех достал своими выходками, что его решили убрать. Другой крепко за место «высшего» держался, фигура серьезная. Шакал, но очень уж осторожный. Только на тебе его заклинило. Резьбу в конец сорвало.

– Похоже, они не слишком друг другу доверяют.

– Там нет доверия, не было и не могло быть. Кинь кость – загрызут друг друга. Тот киллер не представлял, какой родней «высшим» приходится. Побочная ветвь рода. На него ставку никто не делал, держали для грязной работы, прикрывали без фанатизма.

– Как тебе удалось выйти на Графа? – интересуюсь глухо.

– Я гниль всегда чую. От него перло хуже некуда. Помогла учеба в Азии. Напряг некоторые новые связи, старые подключил. Вот и разобрался. Пара месяцев – Граф получил приглашение в мой замок. Визит в один конец.