Жестокая сказка

Ангелос Валерия

– Выходит, твоя сестра не была случайной жертвой? Орден отправил ему заказ на Амину? При одобрении от твоего отца?

– Мой папаша сам надел кольцо на Амину, потом разрешил ей посещать художественную школу. Для вида даже жениха подыскал. Восемнадцать лет. Пора замуж. Но он прекрасно понимал, свадьбы не будет. Когда Амина пропала, понял: счет закрыт. Услуга оплачена.

– Кошмар, - роняю, закашлявшись от волнения.

– Менты затягивали поиск Амины. Отец тоже тормозил. Твоего дядю прикрывали по всем фронтам. Но одного они не учли. Марат почуял гада, взял след и размотал, землю рыл ради нашей сестры. Опоздал. Мертвой нашел, зато вышел на Стрелецкого.

Тот только чудом улизнуть успел, но стало ясно: не жилец. Пришлось план менять. Отец постарался первым сволоту поймать. Захватил твоего дядю и оградил от Марата, язык ему вырезал, чтобы лишнего не болтал. Хоть и псих, а знал много, мог легко всех сдать. Пояснить, как действовал, кто приказы кидал, еще бы и отметил, что Амину по кольцу выбрал. Так ему сверху велели. Марат бы эти выверты не спустил. Искал бы заказчиков, еще бы и папашу тряхнул. Другие братья тоже такое бы не простили. Кругом засада и напряг. Пришлось отцу потрудиться лично, однако он не рискнул подпускать никого к убийце. Сам общался. В темнице держал, ждал распоряжений свыше. И дождался.

– Получается, ничего не происходило без ордена? – облизываю пересохшие губы. – Без «Табула Раса»? Они выбрали Амину жертвой. Они направили к ней моего дядю. Твой отец тоже активно во всем участвовал и помогал. А долг… тоже их выдумка? Такой способ возмездия. Их затея?

– Орден и прежде на твою семью поглядывал. Дядя блистал, тем привлекал внимание к остальным родственникам. Особый интерес вызывали ты и твоя мать. Правда вас как будущий проект рассматривали. Без конкретики. Но потом твой дядька отличился, сам проявил инициативу. Забрал проклятое кольцо у моей сестры и надел на твою мать. В похищение впутал. Наследил основательно.

– Я не понимаю, до сих пор не понимаю, зачем он так поступил, - бормочу. – Наверное, ненавидел нас, ревновал, не мог спокойно переносить чужое счастье. Но все равно. Это безумие. Зачем он надел то кольцо на мою мать?

– Типичный поступок для маньяка, - холодно заключает Рустам. – Твари часто забирают вещи с места преступления или крадут что-нибудь у покойника. Ведут коллекцию таких сувениров. Иногда дарят эти вещи женам или любовницам. Всякий раз глядя на них, опять переживают чувства, которые испытывали при убийстве. Вечный экстаз.

– Откуда ты столько знаешь о маньяках? – спрашиваю, едва дыша.

– Охотник должен изучить добычу, - отвечает спокойно, без чувств. – Допускаю, твой дядя сильно пожалел о своем неосторожном поступке с кольцом и мог бы очень много рассказать, но мой отец оказался шустрее, отнял у него возможность чистосердечного признания во всех грехах.

– Дядя снимал все те чудовищные фильмы, - говорю глухо. – У него было дорогое оборудование. Много денег. Но он ведь нигде не работал. Почему это все не вызвало подозрений? Если верно понимаю, Марат нашел его логово и… кассеты.

Помню, как Ахметов-старший вручил мне черный прямоугольник. Практически ощущаю чуть шершавый пластик под подушечками пальцев. Рустам тогда в щепки разнес кассету, телевизор и проигрыватель, лишь бы я ничего не увидела.

– Там было много таких фильмов, да? – гулко сглатываю. – Он же много женщин убил. И профессиональная техника для съемки. Разве не странно для безработного?

– Пара липовых деталей в личном деле – и готово, - хмыкает Рустам. – Все списали на то, что он жил за счет своих богатых любовниц. Никто не догадался копать глубже, да и не представляли, что это в принципе нужно. Марат пробил факты и успокоился. Подозревал, могли быть сообщники, но доказательств

этому не нашел. Он не подозревал отца. Ему бы в голову такое не пришло никогда.

– Понимаю, - нервно закусываю нижнюю губу. – Трудно понять, когда монстр находится настолько близко. Никто из членов моей семьи не представлял, что дядя окажется таким больным ублюдком. Убийцей. Маньяком. Еще и мою мать в этот ужас втянет и сделает своей сообщницей при похищении. А потом чертово кольцо…

– С кольцом удачно вышло, - криво усмехается Рустам.

– Что? – пораженно смотрю на него.

– Удачно – для «Табула Раса», - поясняет хрипло. – Они высоко оценили задумку, решили развить на свой лад. Первой жертвой стала Амина. Дочь рода, который они долгие годы ненавидели. Теперь пришел черед двигаться дальше и повысить ставки, сделать игру более утонченной, извращенной, занимательной.

– Неужели я и моя мама так сильно их заинтересовали? – холодею изнутри.

– Даже не представляешь насколько, - заключает мрачно. – Шакалы, жаждущие расправы над Ахметовыми входят во внутренний и в высший круг «Табула Раса». Они установили правила взыскания долга. Мой отец просто озвучил чужой замысел.

Невольно отступаю на шаг назад, утыкаюсь спиной в ближайшую кушетку, но даже не вздрагиваю, просто берусь ладонями за край. Цепенею, превращаясь в ледяную статую.

– Кровный долг есть, - продолжает Рустам. – Но брать его с женщин никто не станет. Дети. Женщины. Старики. Такое под запретом. Обычно. Из любого правила будет исключение, если так решит глава клана. Все зависит от тяжести преступления.

Я прикрываю глаза, очень стараюсь успокоиться и дышать.

– Преступление, которое совершил твой дядя было очень тяжким. Способ. Результат. Это всех разгневало. Ярость обрушилась на Стрелецких. Марат не одобрял путь, выбранный отцом, считал, нужно ограничиться убийством семьи. Тебя предлагал сдать в детский дом. Идея растягивать взыскание долга на несколько поколений его не впечатляла. Остальные братья даже не пытались оспаривать решения отца. Как глава приказал, так и будет. Никто не подозревал, что нами управляют извне. Со стороны. Управляют те шакалы, что жизни своей не заслуживают. А мы поддаемся, еще и становимся палачами для женщин. Какому воину такое сделает честь? Кого прославит? Но есть приказ главы клана. Единственный закон. Глотай и делай. Точка. Без гребаных обсуждений.

– Все совсем не так, как казалось, - говорю я. – Орден желал разрушить нас. Шаг за шагом. Вражда должна была длиться вечность. Ну или пока им не надоест развлекаться.

– Теперь ты понимаешь, - произносит Рустам. – Видишь другую картину. Те, кто это для нас устроил, не заслуживают ни пощады, ни милости. Я шакалов оскорбляю, когда их подобным образом величаю.

– Что с твоим отцом? – спрашиваю тихо. – Где он?

– Далеко, - бросает холодно.

– Боже, надеюсь, ты не… - лихорадочно оглядываюсь вокруг, точно ощущаю нечто недоброе. – Ты же его не…

– Это мой отец. Тварь. Падаль. Но это существо дало мне жизнь. Я не могу его убить, пусть и хотел бы. Мечтал об этом. Однако – нет. Пришлось искать выход без насилия. Остановиться на очень мягком варианте наказания. Пожалуй, слишком мягком.

– Пожалуйста, объясни, - шепчу я. – Ты упоминал, будто он ушел в лес. Исчез.

– Я вывез его подальше отсюда, - замечает небрежно. – Прогуляется. Проветрится. Может, даже вернется, хотя мне бы этого совсем не хотелось, но полностью такой исход нельзя исключить. Вдруг живучий? Ползучие гады все такие. Склизкая порода.