Жестокая сказка
Шрифт:
– Связать ее.
– Дай веревку.
– Сука! Какого хрена?!
Мне отвешивают затрещину, но я продолжаю сопротивляться. Царапаюсь и кусаюсь. Вырываюсь изо всех сил. Дергаюсь, лягаюсь, в меня, будто бес вселяется. Только это не спасает. Меня все равно усаживают на стул и привязывают. Руки и ноги оплетают. Жёстко. Не позволяя вырваться.
Шиплю. Плююсь. Кричу.
Очередная затрещина заставляет заткнуться и присмиреть. Кажется, меня бьет тот же самый мужчина, который до этого ударил по голове. Теперь в лицо. Так, что
– А мы думали, ты сдохла, - говорит Бритоголовый.
Это он ударил меня? Вроде нет. Снова вижу номер машины. Милиционеров. Испуганное лицо девочки. Мысли скачут. Разум плывет.
Где она? Где?!
Кто-то говорит. Много говорит. Но я не все слышу. В ушах вата. И мозг тоже точно ватный. Тело каменеет. Ничего не чувствую.
– Щепка, - доносится женский голос сквозь вязкую пелену.
– Что вы в ней нашли? Ни сисек, ни жопы. Я же лучше.
– Никто не спорит!
Дружный гогот. Хлюпающие звуки. Целуются?
Больше я эту женщину не слышу. Удаляющиеся шаги. Ничего не вижу. Снова смех раздирает разум. Звучат странные шутки, которые не понимаю и не запоминаю.
Где девочка? Девочка. Где она?
– Живучая киса.
Блондин оказывается совсем близко. Гладит меня по голове, и от этого движения начинает очень сильно мутить. До безумия сильно.
– Мой отец будет искать меня, - говорю я.
– Стрелецкий. Его фамилия Стрелецкий. Он...
– Богатый мужик, я пробил. И что с того?
– Он даст вам выкуп, - еле двигаю языком, внутренности сводит рвотный спазм.
– Киса, нам хватает бабосов.
– Я... мне нет восемнадцати.
– Разве это проблема?
– Я не могу умереть до восемнадцати.
– Ты слишком красивая, чтобы умирать.
– Но вы... вам нельзя ничего со мной делать. По закону - нельзя. И вообще нельзя. Вы не можете меня трогать.
Блондин тихо смеётся.
– Кис-кис, - треплет за щеку.
– С чего ты взяла, что я буду тебя трогать? Закон уважаю. Просто хочу с тобой поиграть. Ты будешь бежать, а я догонять. И лучше тебе бежать быстро. Очень быстро.
Внутренности леденеют. В голове всплывает мысль о том, что не стоит убегать от дикого зверя. Не помню, кто мне это сказал и когда, но верю. Блондин опасен. Что за игру хочет?
– Вы так много знаете, - откашливаюсь.
– Про Ахметовых тоже знаете?
– Про каких Ахметовых?
– Они одни, - я смотрю ему в глаза, во всяком случае, стараюсь, хотя это трудно, ведь перед глазами все расплывается.
– Ахметовы. В нашем городе других нет.
– Шутница ты, кисонька.
– Эй, - Бритоголовый хватает меня за плечо и трясёт.
– Ахметовы? Ты чего мелешь?
– Они защищают мою семью, - шиплю.
– Меня защищают. Артур в больнице. Они сломали ему пальцы. На первый раз так. Потом убьют.
– Чего?
–
– Какой ещё на хрен Артур?
– Парень из моей школы. Мой одноклассник. Им показалось, он относится ко мне не очень уважительно, поэтому его избили.
– Бред, - смеётся Блондин.
– У киски фантазия разыгралась.
– Проверьте, - стою на своём.
– Сами узнаете. Артур в больнице. В гипсе. Он боится со мной говорить после этого случая.
– Слушай, - в голосе Бритоголового страх, и от этого я ощущаю прилив теплоты, спокойствие.
– А если по правде?
– Что по правде?
– издевательски коверкает слова Блондин.
– Ахметовы на побегушках у этих лошар? За киской приглядывают? Ты на приколе?
– Проверьте, - повторяю я.
– Просто проверьте.
– Да пёс их разберёт, - бормочет Бритоголовый.
– А вдруг?
– Девка услышала фамилию и повторяет, - отрезает Блондин.
– Рано ты обосрался.
– Рустам Ахметов, - говорю я.
– Вы должны его знать.
– Нет, - кривится Блондин.
– Не знаем, кисонька.
– Марат Ахметов, - не сдаюсь.
– Старший сын. Его точно знаете.
– Марат!
– восклицает Бритоголовый.
– Черт. Ты слышал? Марат!
– Капец открытие, - присвистывает Блондин.
– Киса запомнила не только фамилию, но и имя.
– Слушай...
– Завали пасть.
– Вы должны отпустить меня, - от взгляда этого мужчины мне снова становится очень холодно, вся уверенность меня покидает.
– По-хорошему. Отпустите. Или будет по-плохому. Я вас предупредила. Лучше сразу отпустите меня и ту другую девочку, которая тоже была в авто.
– Девочка?
– Блондин хохочет и я понимаю, что ничего более мерзкого не слышала.
– Это ты девочка. Она бывалая бабенка.
Ладно. Может, я не поняла возраст. Может, та девочка давно взрослая. Может, университет закончила. Не важно. Ее должны отпустить. Меня и ее.
– Киса, плевать я хотел на твоих Ахметовых, - говорит Блондин.
– Никто тебе не поможет. Никто. Здесь я царь и бог. Так. Упыри, тащите бабу сюда.
– Уп-пыри?
– зубы стучат.
– Я упырь. И они упыри. Все просто.
Он смеётся. Почему снова смеётся? Остальные тоже хохочут. Странный запах становится ближе. Глаза слезятся. Закашливаюсь. Кашляю и не могу прекратить. Что это? Что? Что?!
– Посмотри, что происходит с теми, кто не слушается.
Блондин обходит меня и останавливается сзади. Его ладонь опускается на затылок. Боль простреливает голову. Морщусь. Дергаюсь.
– Смотри, кисонька.
Он накрывает мои веки большими пальцами. Силой открывает.
– Видишь? Она разочаровала меня. Спугнула нашу новую добычу. Не смогла заманить. Киски должны быть умнее, если хотят долго жить. Я думал, ты сдохла от удара по башке. Пульс слабый. Сама ты хилая. Этой бабе пришлось заплатить. На ней мы за тебя оторвались.