Жестокие игры - 2
Шрифт:
– Они на это пошли?
– А куда они денутся. Согласились.
– Система безопасности создается только из блатных?
– Не думаю. Но мне об этом ничего неизвестно.
Колесов и Ступа договорились каким образом будут поддерживать связь, выпили ещё по кружке пива и расстались.
Глава седьмая. Рощин. Ночная операция.
Я всю ночь не сомкнул глаз - ждал Беркутова, но он так и не появился. Понял, что его план не сработал. А это могло означать... Нет, только не это. Бахметов - не самоубийца, должен понять, чем все это может для
Около дома Беркутова мы ничего подозрительного не заметили. Постояли поодаль, покурили. Все спокойно.
– Ну ладно, я пошел, - сказал я.
– Если Кольцов дома, то я дам тебе знать, А если... Значит в доме засада. Сообщишь об этом Первенцеву. Он мужик сообразительный, придумает, что делать. Понял?
– Понял, - кивнул Максим. Его всего трясло.
– А что трясешься?
– Шут его знает, - пожал плечами Задорожный.
– Нервное, наверно. Не нравится мне все это.
– Герой!
– насмешливо сказал я.
– А ещё в спецназе служил. Ваня Семисчастный говорил, что ты однажды с десятью вооруженными бандитами расправился.
– Когда это было. Может быть вместе пойдем, товариш капитан?
– И вместе вляпаемся в засаду? Нет, это исключено.
– Тогда давайте я первым пойду, - не унимался Максим.
– Я смотрю, ты совсем разучился выполнять приказы. Тебе приказано ждать. Что та должен на это ответить?
– Есть ждать, товарищ капитан, - нехотя ответил Задорожный.
– То-то же.
И я направился к дому. Дверь, ведущая в сени, была чуть приоткрыта. Бесшумно ступая осторожно поднялся на крыльцо, прошел в сени. Прислушался. Тихо. Тихо постучал. Ни ответа, ни привета. Постучал громче. Тот же результат. Достал пистолет, снял в предохранителя, передернул затвор. Приоткрыл дверь. Шагнул через порог. В тот же миг мне на голову обрушился такой мощный удар, что мне показалось будто рухнул потолок. Я упал и потерял сознание.
Пришел в сознание лежащим на диване. Под голову мне была подложена подушка. Лицо мокрое. На руках наручники. Слегка кружилась голова. Подташнивало. Самые мрачные прогнозы подтвердились - я угодил в засаду. За столом сидели первый помощник Бахметова Реваз Салигеев и его подручный Сагил - огромный бородатый детина лет тридцати. Они пили вино. Увидев, что я очнулся, Реваз весело проговорил:
– Здорово, началнык! Как здоровье, дорогой? Почему хмурый? Не ожидал здесь Реваз встретить, да? Хотел кунака своего встретить, а встретил Реваз. Обидно, да?!
– Он раскатисто рассмеялся. Его поддержал Сагил. Насмеявшись вволю Салигеев спросил:
– Ты давно на Кольцов работал, да?... Ты почему молчал? Ты, Игор, не молчи. А то Реваз малэнко обижался будет.
– Да пошел ты!
– сказал я и отвернулся.
– Какой грубый, да? Злой, как мой теща.
Значит они знают про кассету? Неужели Беркутов сказал, что кассета у меня? Нет, иначе бы они меня взяли ещё в общежитии. Хорошо, что я догадался отдать кассету Задорожному.
– Какую ещё кассету?
– недоуменно спросил.
– Нэ надо меня сердил. Да? Какой кассета! Такой, где подполковник разговор с Первенцевым писал. Вот какой.
– Ты меня, Реваз, принимаешь за кого-то другого. Ни о какой кассете я понятия не имею. Я к Кольцову зашел совершенно случайно. Хотел вина выпить, опохмелиться. Вчера малость перебрал.
– Сука ты, Игор. Зачем врал Ревазу. Я ж говорыл - плохо будет.
– Да правду я говорю. Христом Богом клянусь!
– Сагил, - сказал Салигеев своему подручному и кивнул на меня.
Тот, садистки улыбаясь, подошел ко мне, схватил мизинец левой руки, крутанул. Раздался хруст. Он сильной боли я едва вновь не потерял сознание. Закричал:
– Ты что, офанарел! Он ведь мне палец сломал.
Реваз лишь рассмеялся.
– Я говорил - плохо будет. Ты дурак был - не верил. Отдавал кассета. А то совсем плохо будет. Да?
– Но я понятия не имею ни о какой кассете. Честное слово! Ты мне можешь сломать все пальцы, но только бестолку все.
– Сагил, - вновь отдал Салигеев приказ моему палачу.
В тот же миг рама окна разлетелась вдребезги и в комнату влетел Максим. В правой руке у него был охотничий нож, с которым он никогда не расставался. Боевики, не ожидавшие нападения, явно растерялись. Остальное произошло в считанные мгновения. Мощным ударом правой ноги в челюсть Задорожный уложил на пол Салигеева. Сагил попытался было выхватить пистолет, но Максим ударил его ножом точно между ключицам, крутанул нож. В горле Сагила захрипело, забулькало. Он упал на пол, дергаясь в конвульсиях. Все было кончено.
– Ну ты даешь!
– восхищенно проговорил я.
– А что, зря что ли учили, - удовлетворенно усмехнулся Максим и, окинув "поле боя", добавил весело: - Порядок!
Он подошел к Салигееву, наклонился и стал шарить у него по карманам. Найдя ключ от наручников, снял их с меня и надел на Реваза.
– Ты оказался как раз вовремя, - сказал я, поднимаясь с дивана. Спасибо тебе!
– Да чего там, - смущенно пробурчал Задорожный.
– Все нормально, товарищ капитан.
– Еще как нормально!
– рассмеялся я.
– Как же ты догадался нарушить приказ?
– Когда вы не появились, я решил посмотреть - что же случилось. Пробрался к окну. Взглянул. А здесь такое. Ну я и того... решил вмешаться.
Я подошел к Салигееву. Тот не подавал никаких признаков жизни. Я не на шутку встревожился. Неужели Максим его убил?! Это было бы сейчас очень некстати. У меня уже начинал созревать план. А смерть Реваза могла его напрочь перечеркнуть. Потряс его за плечо. Голова Салигеева безвольно качнулась из стороны в сторону.
– Похоже, что ты его убил.