Жестокие игры - 2
Шрифт:
– "Нью-Йорк таймс" напечатала почти тоже, - сказал Углов, выкладывая перед ним газету.
– А-а!
– Виктор Ильич раздраженно отодвинул газету.
– Чего уж, понимаешь. Все и так... Чего думаешь по этому?
– он кивнул на газеты.
Углов надул щеки, глубокомысленно проговорил:
– Трудно пока сказать... Никак не могу взять в толк - зачем это им все нужно?
– Это - кому?
– Американцам.
– Так ты считаешь, что это они того?
– А кто же?!
– очень удивился Углов этому вопросу. Ему, лично, уже все давно было ясно.
– Ведь утечка произошла у них.
Сосновский внимательно
– Ты иди давай, ступай, - отмахнулся он от Углова.
– Иди... Я один тут, ага.
Углов вышел. Сосновский вскочил из-за стола и принялся бегать по кабинету. Так ему лучше ага... Лучше думалось. Прочтя статью, он сразу понял, что ни того все это... Не просто так. Кто-то начал с ним эту... Борьбу начал. И это не там... Зачем им. Это - здесь. Кто-то из политиков? Нет. Те лишь умеют, как этот вот дурак... Надувать щеки умеют. Нет, это кто-то из своих кто-то... Кто? Веселовский? Нет, жиковат. Не осмелиться. Этот по мелочи... Плюнуть ему вслед или анекдот там про него... А на крупное не способен. Калинин? Этот давно на него зуб. Но трусоват. Да и калибр ни тот... Неужто Потаев? Этот подходит. По всем статьям ага. Но почему? Был у них конфликт по нефти, но так - несущественный. И все же, кроме него, больше ни того... больше некому. Это серьезно. Да, но как он того... Как узнал? Да ещё ксерокопия ага... Значит, кто-то доступ к договору? Без людей Танина никак нельзя... Кто-то работает на Потаева. Кто?
Виктор Петрович вышел в приемную и сказал референту срочно вызвать к нему начальника отдела службы безопасности Алика Варданяна.
В ожидании Варданяна он сделал ещё несколько кругов по кабинету. Еще как следует того... Все сходилось. Это мог быть только Потаев. Серьезный, ага... противник. Но ничего. Это ничего. Он, Сосновский, и не с такими... Надо этому подполковнику компромат... Обязательно надо. Пусть займутся. А то совсем того... Обнаглел совсем.
Дверь тихо и медленно приоткрылась и в кабинет незаметно, бочком проник Варданян, застыл у порога в почтительной позе, чуть слышно спросил:
– Вызывали, Виктор Ильич?
Сосновский незаметил появления шефа службы безопасности и невольно вздрогнул от неожиданности.
– А? Ну, да... Прходи... Чего уж. Садись.
– Подошел к столу, машинально передвинул на нем все предметы, взял газету "Вашингтон пост", протянул Варданяну.
– Вот. Почитай.
Тот взял газету, сел и смущенно проговорил:
– Вы ведь знаете, Виктор Ильич, что я английским не настолько, чтобы газеты читать.
– Ах, да. Забыл... Плохо. Сейчас, если кто чего, то английский обязательно... Должен обязательно знать ага... Потаева знаешь?
– Кто ж его не знает, Виктор Ильич.
– Это конечно... Ты должен срочно... Кто из людей Танина того... встречался с ним в последнее время.
– С Потаевым?
– решил уточнить Варданян.
– Ну да... С кем же еще. Кто встречался и о чем шел разговор. Понял?
– Хорошо, Виктор Ильич. Разрешите идти?
– Подожди. Узнай также кто из людей Потаева того...выходил на людей Танина... У Потаева, надеюсь, есть эти... Как их? Агенты. Есть твои агенты?
– Есть. Но так - мелкая сошка. Могут ничего и не знать.
– А вот этого я слышать ни того... Не хочу слышать. Что б через два дня здесь, - Сосновский похлопал по столу, -
После ухода Варданяна Виктор Ильич позвонил генералу ФСБ Крамаренко.
– Алло! Слушаю!
– услышал он в трубке барственный баритон. Чего-чего, а это... Как его? Самомнения. Чего-чего, а сомомнения у генерала хоть того... отбавляй. Ага. Как этот... Как его? Глупый такой. Птица... Забыл. Ну. не важно. Как этот самый. Одна внешность ага. А сам - дурак-дураком.
– Здравствуй ага... Ты что-то совсем того... Я уже стал, понимаешь. Почувствовав опасность, мысли в голове Виктора Ильича забегали ещё быстрее, чем прежде. Слова совсем перестали за ними поспевать. Потому получалась не речь - а сплошная тарабарщина. Но Крамаренко уже изучил манеру разговора олигарха и мог даже из тех скудных слов понять, что тот хечет сказать. Голос генерала в один миг потерял свое барственное звучание, стал елейным, заискивающим.
– Здравствуйте, Виктор Ильич! Очень рад вас слышать. Как раз сегодня собирался напроситься к вам на аудиенцию.
– Это потом... Ты вот что мне... У тебя в Америке есть... Как их?... Есть?
Генерал обеспокоенно закашлял.
– Это не совсем телефонный разговор, Виктор Ильич.
– Плевать ага... Скажи - есть?
– Ну, кое-кто в торговых представительствах и ещё кое-где.
– Это ага... Хорошо это. Дай им... Чтобы узнали - кто информацию... Понял?
– Какую информацию, Виктор Ильич? О чем?
– Ах, да... Про Танина... Его фирму... Газетчикам. В "Вашнгтон пост" и... Как ее? "Нью-Йорк таймс".
– Хорошо. Я попробую, Виктор Ильич.
– Ага... Попробуй. Обязательно... А как там того... Остальное как?
– Все хорошо. Можно сказать, - замечательно. Скоро все будет готово.
– Как ты это... Так сразу... Хочу того... С Кудрявцевым переговорить.
– Обязательно сообщу, Виктор Ильич. Не беспокойтесь.
– Ну, тогда это... Пока!
– Сосновский положил трубку. Вскочил. Вновь забегал по кабинету. Ничего. Это ничего. Ни на того ага... Он им ещё покажет... А этот Потаев-дурак ещё пожалеет. Но почему не звонит Бахметов? Сейчас ему, Сосновскому, очень нужен этот... Кавказ нужен... По зарез ага.
Вечером Виктор Ильич пошел спать в свою спальню. Хотелось того... Выспаться хотелось. Завтра трудный ага... Но, как на грех... Мысли всякие и все такое. Думал - уже все, все в руках. Можно и того... Отдохнуть можно. Куда там. Еще больше... Бывшие соратники стали подставлять. Не знаешь откуда... Вот и попробуй тут. Завистники! Страшно. Бессоница вот... Что раньше никогда... Измучился весь. И что всем от него того?... Но ничего, ещё пожалеют. Ни на того ага... Думают, что с ним можно... Вот так - можно? Ошибаются. Еще очень того... пожалееют. Дураки! С кем решили... Главное на местах ага... А там он всем покажет - кто того. Надо с самим встретиться. Что-то он совсем перестал... Пень трухлявый! Все мозги того... Все мозги пропил. Дураков всяких слушает. А хорошо он, Сосновский, придумал... С семейкой его придумал. Хорошо! Теперь не только он, но и все они того... Пусть знают - кто здесь того... Кто хозяин - пусть знают. Но беспокойно как-то. Вдруг, где - что? Тут и костей можно... Страшно! А тут ещё за окном этот... Ветер воет. Как волк ага. Только тоску того. И что им всем от него... надо от него? Никакого покоя... Никакого покоя... Никакого...