Жестокие игры в любовь
Шрифт:
Не дай бог такой же стать!
Полночи Мика ворочалась без сна, борясь с собой. Сердце ныло, трепетало, предвкушая: хочу! А холодный рассудок язвил: «Яблоко от яблони…?».
И спросить, посоветоваться не с кем. Не с бабушкой же, та предвзята и вообще отстала от современной жизни.
Днём к ним забежал Лёша Ивлев. Он больше не злился, даже наоборот смотрел на неё с виноватой и какой-то просительной улыбкой. Хотя за что ему виниться? Не на неё же он вчера срывался.
Трогательно краснея, он попросил:
–
Когда Мика впервые увидела Любашу Ивлеву, сразу догадалась, что это родная сестра Лёши. Несмотря на приличную разницу в возрасте, их сходство просто поражало. Светловолосая и очень рослая для своих пяти лет девочка походила на старшего брата не только внешне. Она и смотрела точно как он – серьёзно, даже сердито. Никогда не капризничала, не доставляла хлопот, делала мальчишкам во дворе замечания, если те устраивали «плохие» игры.
– Это ненадолго… я только туда и обратно… – продолжал Лёша. – А Любаша, ты же знаешь, спокойная, но одну оставить всё равно страшно, маленькая же…
– Да, Лёш, всё нормально, – остановила его Мика. – Сейчас я приду к вам, только бабулю предупрежу.
– Спасибо, – просиял он.
– Да не за что, мы же друзья.
Когда Мика поднялась к Ивлевым, Лёша уже поджидал её в прихожей, готовый тотчас мчаться за своим двигателем.
– Любаша в зале, рисует, – сообщил он, застёгивая молнию на куртке. – Ты не стесняйся. Захочешь – телик включи, вон там журналы какие-то есть. В общем, будь как дома.
Закрыв за Лёшей входную дверь, Мика прошла в большую комнату. Лёшина сестра и правда рисовала, сидя за круглым столом в центре зала. Склонившись над раскрытым альбомом, она сосредоточенно что-то закрашивала зелёным карандашом. От усердия она даже высунула кончик языка, а на гостью даже не взглянула.
Мика придвинула стул, села рядышком.
– Любочка, а что ты рисуешь?
Вместо ответа девочка насупилась и прикрыла ладошкой картинку.
– Не подглядывай, я ещё не закончила, – буркнула, не поднимая глаз. Но не прошло и минуты, Люба, сделав короткий штришок, убрала ладонь и развернула альбом к Мике.
– Всё, можешь смотреть, – разрешила она.
Мика честно пыталась включить воображение и догадаться, что на рисунке, но белый квадрат и зелёная полоса под ним не навевали никаких мыслей.
– А что это, Любочка? – сдалась Мика.
– Это мама у нас на даче.
Мика изумлённо вскинула брови.
– Это твоя мама? – указала она на белый квадрат.
– Ну, конечно, нет! – Люба посмотрела на неё как на дуру, которая не понимает очевидного. – Это простыня. Мама её постирала и вешает сушиться. Она за простынёй
Мика засмеялась было, но под строгим взглядом Любы почти сразу замолкла. Потом девочка смилостивилась.
– Можешь тоже порисовать.
От нечего делать Мика согласилась, мысленно надеясь, что Лёша не задержится. Она успела изобразить по просьбе Любы жирафа, кабана и зайца, пока он не вернулся. А вернулся он страшно довольный, видимо, не зря съездил.
Мика собиралась сразу же уйти, но Лёша упросил попить чай.
– Ну, куда ты так торопишься? Я пирожные купил! Специально по пути забежал в «Блисс».
Он и правда вынул из пакета прозрачный контейнер с пирожными. Мика пошутила:
– С этого и надо было начинать.
Люба своё пирожное уплела в два счёта и вернулась к рисованию, а Мика с Лёшей остались на кухне. Она с улыбкой наблюдала, как он ловко хозяйничал – явно не впервой. А между делом ещё и умудрялся развлекать её рассказом в лицах о своём походе за двигателем.
– Прихожу, а этот мужик – в дупель пьяный. Когда успел? Я ж вот с ним по телефону разговаривал, нормальный был. И еле понял меня, решил, что я его собутыльник… – наливая по второй кружке чая, Лёша изображал мимику и голос пьяного продавца. – Пока не выпьешь со мной, никуда не отпущу.
– Ну, в итоге договорились? – спросила, смеясь, Мика.
– Да, я же настойчивый. Просто так не сдаюсь.
А затем ни с того ни с сего перевёл разговор на вчерашнее.
– Слушай, ты извини, я вчера вечером не в духе был. Онегин этот… выбесил меня. Но я всё равно при тебе не должен был…
– Да всё нормально, Лёш, – отмахнулась Мика, – вы же там не устраивали мордобой или скандал. Подумаешь, слегка повздорили. С кем не бывает. Хотя… я так и не поняла, из-за чего ты так на него взъелся. Из-за матча?
– Ну, – дёрнул плечом Лёша.
– Ну он же вроде хорошо играл, много очков забил…
– Ну, неплохо, – немного сник Лёша, но тут же вскинулся: – Да достал он! Звезда, блин… Вот приспичило ему уйти! Десять минут до конца не мог подождать? Ещё тебе вчера из-за него прилетело. Больно было?
– Ой, ерунда, – Мика рефлекторно тронула лоб. – Но я надеюсь… вы всё же помиритесь с ним. Ты вот ругаешь его, а если бы он не ушёл…
Мика осеклась.
– Что тогда?
– Да пристал там ко мне мужик какой-то. Женя его отогнал.
– Какой мужик? Кто? Чего хотел? – сразу встревожился Лёша.
– Да сама не поняла, но привязался, знаешь, как клещ, за руки хватал…
– Да зачем же ты ушла? Одна! Чёрт! Но можно попытаться узнать, кто это был. Там же есть камеры… надо проверить…
– Да всё обошлось же. Ну и я не знаю точно, что тот мужик хотел. Может, ничего такого. Просто я испугалась. Но ты не злись на Женю, всё-таки он меня выручил.
С минуту Лёша молчал в напряжении, но затем всё же смог улыбнуться.