Жестокие игры
Шрифт:
– Роза. Просто Роза.
– Роза, я пришла вас поблагодарить.
– Вы… хотите поблагодарить… меня?
– Врачи сказали, вы от него не отходили. Если уж я… не смогла быть с Джозефом в последние минуты, я рада, что рядом с ним находился близкий человек. – Анна-Лиза кивнула, как будто убеждая себя, что говорит правильно. – Он часто… у вас бывал?
– Раз в неделю. Но я не брала у него денег. Клала их назад в бумажник, когда он спал.
Для Джека это оказалось последней каплей. Он заслонил собой мать,
– Ты дешевая грязная шлюха! Неужели ты думаешь, что ей приятно это слышать? Неужели ты не понимаешь, что делаешь только хуже?
– Джек, прекрати! – решительно осадила его мать. – Я к тебе и пальцем не прикасалась с тех пор, как тебе исполнилось десять. Но видит Бог, я тебя отшлепаю. В поступках твоего отца эта женщина не виновата. Если она делала его счастливым, раз уж я не смогла, то она меньше всего заслуживает, чтобы на нее орали.
По лицу Анны-Лизы текли слезы. Джек был уверен: останься он еще хоть на секунду, и его сердце просто разорвется. Он нежно коснулся материнской щеки, почувствовал под своими пальцами ее скорбь.
– Мама, – убитым голосом прошептал он. – Давай уйдем.
– Это вы делали его счастливым.
От тихого, словно воспоминание, голоса Розы они обернулись.
– Он говорил только о вас. Уверял, что не заслуживает такой женщины, как вы.
Анна-Лиза закрыла глаза.
– Спасибо вам за эти слова, – негромко произнесла она.
Она прищурилась и взглянула на Розу. Джек замер. Он уже видел такое выражение у матери на лице – признак «крестового похода».
– Мама, не нужно!
Но Анна-Лиза уже схватила Розу за руку.
– Вы не должны так жить.
– Мои таланты не очень-то востребованы.
– Можно заняться чем-то другим. Начать с чистого листа.
– В монастырь я не собираюсь! – решительно заявила Роза.
– Тогда поедем со мной! – заполнила неловкое молчание словами Анна-Лиза. – Мне нужна домработница, – объяснила она, хотя Джек отлично знал, что у них уже есть одна. – Я буду прилично платить, плюс проживание и питание.
– Я не могу… не могу жить у вас. Джозеф…
– …сейчас улыбается, – закончила Анна-Лиза.
Джек решил: в этом есть некая высшая справедливость – эта проститутка буквально будет убирать за собой грязь. Для Анны-Лизы подобный благородный поступок не новость: у его матери такое большое сердце, что люди натыкаются на него и, сами того не осознавая, оказываются в плену ее порядочности. Возможно, у мамы был свой расчет, потому что присутствие Розы не позволяло забыть Джозефа.
С другой стороны, может быть, мама просто хотела убить Розy, когда та заснет.
Анна-Лиза надела часы мужа на руку, хотя они были слишком большими.
– Роза, – сердечно произнесла она, – познакомьтесь с моим сыном.
– Я хочу, чтобы она до конца дней мелькала у меня
– Что там любить? – удивился Джек.
– Твой отец думал по-другому. Его выбор я одобряю.
– Ты не должна за него отвечать. Даже мать Тереза так бы нe поступила.
– Матери Терезе муж не изменял, – скривилась Анна-Лиза. – Когда уходишь, Джек, тебя вспоминают по делам твоим, а не по толу, что ты хотел, но не сделал. Твой отец слишком поздно это понял.
Джек поцеловал мать в щеку.
– Я хочу вырасти и стать таким, как ты.
Они помолчали.
– Обязательно станешь, – ответила наконец Анна-Лиза. – Я в это верю.
Такси остановилось у общежития в начале девятого. Даже с улицы Джек видел в окнах силуэты, слышал тяжелые басы. Казалось, он никуда не уезжал, как будто вечеринка продолжалась несколько щей, за исключением того, что его собственный мир переменился. Он открыл дверь ключом, вошел и увидел сидящего на диване Чада. С ним было еще несколько игроков их команды. Какая-то девушка лежала у Чада на коленях, словно вязаная накидка.
– Привет! – поздоровался Чад и, оттолкнув девушку, подошел к Джеку. – Жаль твоего старика, дружище.
Джек пожал плечами.
– Спасибо. Я хотел бы побыть один.
Чад сунул ему в руки холодное пиво.
– Может, тебе нужно отвлечься от грустных мыслей? – многозначительно спросил он.
Джек вернул ему бутылку.
– Я не в настроении, Чад.
– Уверен?
Джек кивнул, но потом взглянул на улыбающуюся девушку и сказал:
– Возможно, ты прав.
На лице Чада заиграла понимающая ухмылка. Он повернулся к девушке и с печальным видом сообщил:
– У Джека недавно умер отец.
Она вздохнула:
– Бедняжка!
– Ему нужно выговориться, – намекнул Чад.
Джек был у себя в комнате. Рядом сидела девушка, которую, как оказалось, звали Мэнди, и держала его за руку, а он обнимал ее – и все против своей воли. Казалось, его тело двигалось самостоятельно, а мысли были где-то далеко. Когда пришли слезы – горячие, громкие всхлипывания, которые пробили его внешнюю броню, – Мэнди еще крепче прижала его к себе и погладила по голове.
– Мне так жаль… – с трудом произнес Джек. – Правда, очень жаль.
В это мгновение он подумал о Розе. Потом о девушке, с которой переспал в ночь, когда умер отец. Интересно, где она сейчас и что будет вспоминать о том вечере, когда все игроки команды уже давно о нем забудут? Подумал, что приюты его матери переполнены женщинами, которые не знают, как себе помочь.
Если он в следующий миг умрет, то что после себя оставит?
Джек поставил Мэнди на ноги.
– Идем, – негромко велел он.