Жестокие принципы
Шрифт:
Рома не приходит и на следующий день, когда ухожу на работу, и вечером, когда возвращаюсь. Тася радуется, и я вместе с ней, но больше чем на два дня муж никогда не пропадал, и меня охватывает волнение. Нет, не за его жизнь или благополучие – не покидает странное чувство чего-то страшного и неизбежного. Похороны проходят в тишине, в присутствии Вали, меня и Таси – скромно и сдержанно. Вот так, умер человек, и только трое пришли проводить его в последний путь, отдав дань уважения.
Ещё пара дней проходит привычно и спокойно
– Добрый вечер. – На пороге стоит толстый высокий мужчина под руку с женщиной лет сорока. – Мы новые хозяева, просим вас выехать.
– Хозяева чего? – удивлённо смотрю на парочку.
– Вот, – тычет мне в нос бумагой. – Мы купили эту квартиру.
– У кого? – листаю документы, на которых внизу данные бабули и её подпись, датированные тремя неделями раньше.
– У бабушки, Людмила Степановна Орлова. Подпись видите?
– Вижу, но у меня есть нотариально заверенное завещание, по которому наследница я.
– Какое завещание, алё? – заводится мужик, проталкивая меня в квартиру. Напускная учтивость испаряется. На звук голосов выбегает Тася, обхватив мои ноги. – Мы купили хату три недели назад, а бабка умерла недавно. Всё верно и по закону. Вали отсюда! – толкает меня, и я, едва не падая, успеваю схватиться за дверь.
– Это незаконно. У неё даже пальцы не двигались, не могла она подпись поставить. Пару лет назад – да, но не недавно, – убеждаю мужчину в неправильности документа.
– Сама ставила – видел. Подтверди, – указывает на женщину.
– Да, – пищит брюнетка, потакая мужику.
– Двое против одного, так что выметайся.
– Куда? – готова разреветься, не понимая, куда идти в восемь вечера, зимой, да ещё и с ребёнком. – У меня маленькая дочь, вы не имеете права меня выгнать сейчас. Дайте время жильё найти, – понимая, что убедить мужика не получится, прошу отсрочку.
– Сейчас, сказал!
– Нет, – прижимаю Тасю и остаюсь на месте.
– Сама напросилась, дура, – шипит мне в лицо и выходит за дверь.
Возвращается в сопровождении двух полицейский ужасающего вида, которые со злостью смотрят на меня и Тасю.
– Человек квартиру купил. Она его собственность. Выходим, – указывает на дверь.
– Вы же представители закона, – почти молю людей в форме, – меня не могут выгнать с ребёнком в ночь, да ещё и зимой.
– Вам давали время на сборы…
– Да я только что услышала, что квартиру продали. Какие сборы? – срываюсь на крик, прерываемый всхлипываниями.
– Не ври! – тычет в меня пальцем новый хозяин. – Муж твой сказал, ты в курсе.
– Муж? – хватаю телефон и набираю номер Ромы несколько раз – выключено. – Да я с этим алкашом
– Так, дамочка, на выход. – Полицейский подталкивает меня к двери, а за мной и Тасю в футболке и носочках.
– Можно вещи собрать? Я быстро, – умоляюще смотрю на мужчин.
– У тебя пять минут, – рявкает хозяин, и я несусь в комнату.
Одеваю дочку, попутно запихивая в пакеты свои вещи: всё, что на виду, хаотично скидываю и выхожу из комнаты. Меня выпроваживают, закрывая дверь. Растерянно стою на лестничной клетке, переваривая произошедшее, и не знаю, куда бежать.
– Мам, а где мы теперь будем жить? – Дочка задаёт контрольный вопрос, и по моим щекам стекают молчаливые слезинки.
Бросаюсь к квартире Вали, нажимаю на звонок снова и снова, но за дверью звенящая тишина. Звоню ей, но абонент недоступен.
– Мам, тётя Валя уехала к сестре сегодня. Она же говорила…
Точно, говорила, только я пропустила мимо ушей важную информацию. Чёрт! Но в следующую минуту в голову приходит мысль, и я набираю Армена. Начальник с радостью соглашается помочь и просит подъехать к кафе, что я и делаю, схватив вещи и Тасю.
Глава 3
На протяжении всего пути к кафе набираю попеременно Рому и Валю. Телефон недоступен у обоих. Муж и раньше не оповещал, куда и насколько уходит, но меня этот факт радовал, сейчас же хочу получить хоть какие-то объяснения, почему в один момент мы остались без жилья.
– Простите, что выдернула вас вечером, – извиняюсь перед Арменом, виновато опустив глаза.
Мне кажется или данная ситуация его радует? Улыбка не сходит с лица, а Тася жмётся ко мне ближе, исподлобья посматривая на моего начальника.
– Всё в порядке, Леночка, – проворачивает ключ в замке, распахивая передо мной двери кафе. – Мне несложно.
Усадив дочь в зале, спешу в подсобку, чтобы собрать свои вещи: то немногое, что не успел пропить или в пьяном порыве выбросить Рома.
– Куда пойдёте? – стоит надо мной, загораживая двери маленькой комнатки, в которой мы со Светой всегда переодеваемся по очереди.
– Пока не знаю.
– У меня тётка комнаты сдаёт, – начинает издалека, – вполне приличные, уютные и тут недалеко.
– Правда? – Слабый луч надежды пристроиться хоть куда-нибудь, чтобы отдохнуть и обдумать ситуацию, в которую я попала. – А сколько стоит?
– Всего-то двадцать тысяч в месяц. Но комнаты хорошие, душ имеется, кухня общая.
– Двадцать?.. – растерянно осматриваюсь, вспоминая, что после похорон бабули в кошельке осталась пара тысяч, не более. – Это очень много. У меня сейчас нет, а платить необходимо сразу. Никто не позволит мне жить в долг.
– Я могу с ней договориться. Поручиться за своего работника, объяснить ситуацию. Насколько я понял из короткого рассказа, идти вам некуда.