Жестокий герой

Ангелос Валерия

Тео. Ну конечно. Имя «Тимур» не вызывает у Сальваторе особенного восторга, мне стоило догадаться сразу.

– У моего мальчика хороший вкус, - Романо изображает улыбку.
– И не важно, о чем речь. Об оружии. О яхтах. Об авто. О женщинах.

Помни свое место. Ты в самом конце списка.

Хотя почему я так волнуюсь? Этот мафиози может говорить все, что угодно. У моего мужчины совсем другое мнение.

– Моя женщина — первая, — вступает в разговор Тимур.
– Всегда. И во всем. Мы с ней повязаны. Намертво.

– Я рад,

что ты помнишь про наш уговор, — вкрадчиво замечает Романо.
– Вы действительно в одной связке. Ничего не изменится. Надеюсь, твоя женщина готова принять твой образ жизни. Бремя политической карьеры со всеми вытекающими последствиями.

Я перевожу взгляд на Тимура, стараюсь не показывать явное удивление, лишь слегка выгибаю бровь.

Политическая карьера. В каком смысле?

– Я развиваю несколько проектов, - говорит он.
– Давно. Готов поспорить, женщиной политика тебе понравится быть больше, чем женщиной бандита.

– Я счастлива быть просто твоей женщиной, — признаюсь честно.

А еще я надеюсь, ты простишь мой поступок в клинике. Поймешь, почему я выпустила из ловушки опасного преступника.

Эти фразы вспыхивают и гаснут. Сейчас для них явно не самое подходящее время. Даже думать о таком не стоит в присутствии Романо. Чуть позже, наедине — совсем другое дело. Сегодня откроется мой последний секрет.

Дьявол, взгляд Сальваторе, точно рентгеновский луч. До самого мозга проникает.

– Красивая пара, - медленно произносит Романо. — У нас говорят, это проклятье или благословение. Посмотрим, что ваша судьба принесет.

– На судьбу надейся, а нож для врага затачивай, - усмехается Тимур.

– Верно, - выдает в тон ему.
– Не забывай, чему я учил тебя, Тео. Иногда враг может оказаться ближе, чем ты думаешь. Неизвестно, кто и когда нанесет фатальный удар,

Романо поднимается.

– Приятного вечера, - мягко роняет он. — Хотя других вечеров в Риме и не бывает. Вечный город хранит свои тайны, а я храню Систему. Поэтому вынужден оставить вас. Жаль, дела не позволяют продолжить ужин.

Я выдыхаю только когда мы покидаем ресторан и усаживаемся в автомобиль.

– Черт, мы можем заказать пиццу?
– спрашиваю, ощущая, как желудок настойчиво требует еду.
– Перед Романо у меня кусок в горло не лез, Я не смогла попробовать тирамису.

– «Тото», - ухмыляется Тимур. — Он разрешил тебе использовать личное обращение. Называй его «Тото». Неужели забыла?

– Я скорее назову его «Ваше адское величество Сатана», - нервно передергиваю плечами.
– И знаешь, я же ему совсем не нравлюсь. Нет, хуже. Он меня на дух не переносит.

– Наплевать, - отмахивается.

– Я так и не поняла, зачем этот ужин, - бормочу сдавленно.
– Для чего потрачено столько времени?

– Реально?
– припечатывает тяжелым взглядом.
– Совсем без идей?

– Он предупредил меня о твоих планах, - поджимаю губы.
– Слабо представляю тебя в политике. Но разве

это плохо? Отойти от криминала? Поменять сферу деятельности?

– В политике тоже дерьма хватает, - хмыкает.
– Только суть в другом. Сальваторе назвал нас «парой». Заметила?

– Это слово ему тяжело далось.

– Он благословил нас.

– Я не... что?!
– взвиваюсь и смотрю на него.
– Ты это серьезно?

– Он не возражает против наших отношений.

– Какое облегчение.

– Ты единственная, кого я ему представил, - поворачивается и смотрит прямо на меня, абсолютно серьезно заявляет: - Других не будет.

Глава 45

Я потягиваюсь. Нежусь в постели. Льну к мускулистому телу, впитываю мощь железных мышц и терпкий аромат моего мужчины.

Потрясающая ночь. Нереальная. Таким даже делиться ни с кем не захочется. И речь совсем не о сексе. Мы только целовались и болтали, жадно поедали пиццу. Никакого интимного контакта. Но, черт возьми, куда еще интимнее? Ближе не бывает. Полное единение душ, а тела уже давно притянулись.

Вот только я до сих пор не рассказала про Генерала.

– Что такое?
– шепчет Тимур, прикусывает мочку моего уха зубами.
– Почему ты нахмурилась?

– Ты ужасный человек, - открываю глаза и тону в его горящем взгляде.
– От тебя ничего нельзя утаить.

– Выкладывай.

Нет, нет, только не сейчас. Не хочу портить идеальный момент. Еще немного счастья взять бы взаймы у судьбы. Ночью тоже не желала спугнуть это непривычное чувство. Абсолютный покой. Умиротворение. В объятиях Тимура я будто возвращаюсь домой. Стоп, не совсем так. Я обретаю дом. Новый. Настоящий.

Зажмуриваюсь, закусываю нижнюю губу.

Ладно. Какой смысл тянуть?

– Мурка, - хрипло произносит он.
– Рассказывай. Я же чую, мысли твои далеко. Напряг есть. В чем проблема? Где затык? Все порешаем.

Опять смотрю на него. Взгляд соскальзывает ниже, невольно залипает на контурах татуировки.

Тигр скалится особенно угрожающе.

Так мне кажется. Воображение разыгралось.

«На судьбу надейся, а нож для врага затачивай».

Фраза, прозвучавшая во вчерашней беседе, всплывает совсем не к месту. Мысли спутываются. Внутри нарастает тревога.

Желудок скручивается в тугой узел, а тошнота подкатывает к горлу.

– П-прости, - бормочу я, выскальзывая из объятий Тимура, и подскакиваю с постели, мчусь в уборную, зажав рот ладонью.