Жестокий континент. Европа после Второй мировой войны
Шрифт:
Трагизм ситуации в том, что все произошло без учета пожеланий самих поляков. Не были даже проведены консультации с их избранными представителями до тех пор, пока эта сделку не ратифицировали в Тегеране. Поляки расценили это как предательство со стороны Англии и США. Когда Черчилль и Рузвельт в 1941 г. подписали Атлантическую хартию, они обещали не одобрять никаких территориальных изменений, «не согласующихся со свободно выраженными пожеланиями народов, которых те касаются». Согласившись на требования Советов в Тегеране и Ялте, они недвусмысленно нарушили обещание. В английских и американских правящих кругах многие разделяли эти чувства. Посол США в Польше Артур Блисс Лейн открыто назвал это «капитуляцией» перед Сталиным, политикой «потакания», сходной с попустительством
На конференции в Ялте очень мало задумывались о том, как скажется перенос границ на населении региона. Это сочли личным делом Сталина, на что западные союзники не могут оказать реального влияния. На самом деле со стороны Советов уже прокатилась волна арестов и депортаций. Они использовали свои привычные методы, едва появившись в этих краях. Сталин осторожничал, и полномасштабная депортация поляков серьезно не начиналась, пока не подписали Ялтинское соглашение.
Это было что-то совершенно новое для Советов, прекрасно знакомых с процессом депортации населения из одного региона в другой по национальным признакам. На протяжении 1920-х и 1930-х гг. целые народы в Советском Союзе перемещались, как фигуры на шахматной доске. Самым недавним перемещением явилась депортация татар из Крыма (который в то время еще не был частью Украины) в мае 1944 г. Однако до сих пор депортации проводились скорее по политическим или военным, нежели этническим причинам. Более того, Советы никогда еще не изгоняликакое-либо этническое меньшинство со своей территории в другую страну. Поэтому обмен населением между Украиной и Польшей отражал заметное изменение в советской политике.
Между 1944 и 1946 гг. из Советской Украины в Польшу были переселены 782 582 поляка. Еще 231 152 поляка выдворены из Белоруссии и 169 244 – из Литвы, что в общем итоге составило 1,2 миллиона человек. Многие из этих людей подвергались преследованиям со стороны властей и были вынуждены уехать. Правда, многие уезжали по своей собственной воле, спасаясь от продолжающегося этнического насилия, бушевавшего на протяжении всего 1945 г. и даже в 1946 г. Похоже, Советы и УПА для достижения общей цели работали в своеобразном тандеме. Например, Мария Йозефовска с семьей была выселена из своей родной деревни Червоноград, которую бойцы УПА впоследствии сожгли в июле 1945 г. Сразу же после этого нападения Советы предоставили специальный поезд для вывоза их с территории Украины в город Ярослав, расположенный в польской Галиции.
С благословения Советов поляки ответили тем же, «репатриировав» более 482 тысяч украинцев, главным образом из Галиции. Массовые убийства в Завадка-Мороховске тоже стали частью этого процесса, демонстрируя его жестокие методы. И снова официальные действия польского правительства сопровождались неофициальными акциями националистических группировок и членов подпольной Армии крайовой (Отечественной армии). Зверским расправам подвергались невинные граждане и даже люди, которые не считали себя украинцами. Например, лемки – этническая группа, проживавшая в горах под названием Бескиды, относящихся к Карпатам, – не испытывали никакого исторического интереса к Украине и хотели только сохранить за собой свои земли. Тем не менее они стали мишенью, их депортировали вместе с другим украиноговорящим населением. Попытки местных руководителей объяснить разницу между украинцами и лемками оказались безуспешными.
Неудивительно, что некоторые украинцы и лемки обратились к УПА за защитой от депортации. УПА в польской Галиции не так сильно зверствовала, как через границу на Украине, но все же не чуралась убийств, пыток и расчленения своих врагов. Один бывший польский
Польская кампания «репатриации» 1945–1946 гг., какой бы жестокой она ни была, увенчалась успехом. Однако она столкнулась с главной проблемой: к концу 1945 г. некоторые украинцы, уже покинувшие Польшу, начали добровольно возвращаться назад. Многие обнаружили, что жизнь на Украине гораздо хуже, чем в тех местах, из которых они уехали, даже с учетом преследований со стороны поляков. Украина была гораздо хуже развита, чем Юго-Восточная Польша. К разрухе привел неоднократный переход из рук в руки во время войны. Кроме того, Советы не разрешали многим польским украинцам селиться в той местности, куда они должны были «возвратиться». Чтобы не допустить нарастания проблем с ОУН/УПА, более 75 % польских украинцев расселили в других регионах СССР. В результате тысячи украинцев в 1945 и 1946 гг. вернулись в Польшу, чтобы отговорить своих соседей-селян от отъезда. Это отчасти объясняет то, почему так много украинцев противилось депортации даже перед лицом нарастающих атак националистов.
В конце 1946 г. у властей Польши, которые хотели полностью изгнать со своей территории население, говорящее на украинском языке, наконец кончилось время, для этого отведенное. Чтобы положить конец репатриации, Советы закрыли границу между Украиной и Польшей. Это совершенно не устраивало польские власти, так как, по их оценкам, в стране оставалось еще около 74 тысяч украинцев, которые избежали репатриации. На самом деле цифры гораздо выше – всего около 200 тысяч человек. Польское правительство обратилось к Советам с просьбой разрешить продолжить этот процесс еще на какое-то время, но напрасно.
Возможно, если бы террористическая деятельность УПА прекратилась, правительство Польши почувствовало себя достаточно уверенно, чтобы наконец оставить украинцев и лемков в покое. Планы по продолжению их перемещения внутри страны, которые существовали уже в начале 1947 г., могли бы быть забыты, и вековой украинской культуре в Галиции позволили сохраниться. Возможно.
Такие предположения, однако, спорны, потому что напряженность между поляками и меньшинствами, говорящими на украинском языке, не ослабла и даже усилилась. Переломный момент настал 28 марта 1947 г., когда боевиками УПА был убит заместитель министра обороны Польши генерал Кароль Сверчевски. Это убийство стало катастрофой для польских украинцев и послужило оправданием репрессивных мер по отношению к ним. На следующий день польские офицеры начали открыто говорить о «полном истреблении остатков украинского населения в приграничном юго-восточном регионе Польши». Польские власти немедленно провели еще одну зачистку региона, чтобы искоренить все оставшееся украиноговорящее население.
Акция под названием «Операция «Висла» ставила своей целью не только уничтожить в Польше боевиков УПА, но и осуществить то, что ее разработчики хладнокровно назвали «окончательным решением» украинской проблемы.
Операция «Висла» началась в конце апреля 1947 г. и продолжалась до конца лета. В ее задачи входило не только «уничтожить банды УПА», но и провести совместную работу с государственным бюро по репатриации с целью проведения «эвакуации всех лиц украинской национальности из этого региона на северо-западные территории и расселения их там максимально разреженно». Историки, которые утверждают, что единственной целью операции было лишить УПА поддержки, игнорируют четкие директивы, выпущенные Управлением государственной безопасности, открыто объявившим этническую чистку страны особой задачей.