Жестокий континент. Европа после Второй мировой войны
Шрифт:
Англичане всегда имели в Греции свой интерес. Греция главенствовала в Восточном Средиземноморье и контролировала подходы к Ближнему Востоку и Суэцкому каналу, поэтому имела значимость для стратегических интересов Великобритании. Черчилль рискнул оказать помощь Греции в 1941 г. во время вторжения Германии и, несмотря на разгромное поражение, всегда был полон решимости вернуться. В октябре 1944 г., за несколько дней до начала Московской конференции, англичане снова высадились на Пелопоннесе. В этом смысле большая синяя галочка, поставленная Сталиным, просто признание реальности: английские войска уже двигались по направлению к Афинам.
Однако власть англичан в Греции не вполне свершившийся факт, как оказалось. Они не единственная сила, стремившаяся контролировать страну. Как в Италии и Франции, здесь также отмечалось значительное количество партизан – еще задолго до появления англичан эти andartes
Поэтому, возможно, влияние России в этой стране было столь же значительным, как и Великобритании, и, безусловно, тянуло больше чем на 10 %, которые значились на листке бумаги Черчилля. Если бы Сталин дал указание греческим коммунистам захватить власть в стране, вполне возможно, они могли бы это сделать. Красная армия находилась уже недалеко от севера страны, на границе Болгарии, и партизаны-коммунисты Югославии тоже шли на соединение со своими товарищами в Северной Греции. Английское присутствие там в октябре 1944 г. ничтожно по сравнению с силами EAM/ELAS, и, когда англичане прибыли в Афины, они обнаружили, что andartes уже освободили город. Несмотря на это, коммунистическая партия не предприняла попытки захватить власть на государственном уровне. Отчасти это произошло потому, что движение Сопротивления было довольно дезорганизовано, а отчасти потому, что в структуре ЕАМ преобладали некоммунисты, угрожавшие лишить фронт своей поддержки, если он захватит власть для себя. Однако главным образом это произошло потому, что Сталин сдержал свое слово: накануне Московской конференции отправил в Грецию делегацию с целью дать указания греческим коммунистам сотрудничать с англичанами.
Подобно Франции и Италии, многие рядовые коммунисты Греции и даже руководство компартии не могли понять, почему они должны отступить и позволить другим взять власть. В своей горькой речи, обращенной к Центральному комитету партии, летом 1944 г. генеральный секретарь ЕАМ Танасис Хадзис объявил, что движение Сопротивление предали. EAM/ELAS несколько лет сражались с оккупантами и установили свою власть на большей части территории Греции. Почему же теперь они должны склониться перед англичанами? «Мы не можем идти двумя путями, – настаивал он. – Мы должны сделать выбор». Многие лидеры греческого сопротивления подозревали, что англичане хотят превратить Грецию в колонию, управляемую марионеточным правительством, как до них это сделали немцы.
За недели после освобождения напряжение между англичанами и членами EAM/ELAS усилилось. Английские военные не доверяли мотивам andartes, как во Франции, и считали их непостоянной по составу группой непрофессионалов, склонных стрелять ради самой стрельбы. Сам Черчилль заявил, что ожидал столкновения с ЕАМ, и отправил указания главнокомандующему силами союзников в Греции генералу Рональду Скоуби в любой момент ожидать государственного переворота. Если бы он осуществился, Скоуби, согласно инструкциям, должен был использовать все необходимые силы, чтобы сокрушить ELAS.
Члены EAM/ELAS, наоборот, не доверяли мотивам англичан. Они не могли не замечать, что англичане продолжают поддерживать идею возвращения короля Греции, казалось, они защищают некоторых бывших коллаборационистов вместо того, чтобы осудить их. Они также, по-видимому, поддерживали назначение некоторых ярых антикоммунистов на ключевые посты безопасности. Например, в октябре 1944 г. после освобождения страны так называемое «правительство национального единства» Георгия Папандреу назначило полковника Панагиотиса Спилиотопулоса военным комендантом Афинского региона, а англичане отказались вмешаться. Во время оккупации Спилиотопулос принимал активное участие в координации действий антикоммунистических отрядов правого толка и считался бойцами ELAS предателем. Не вмешались они и тогда, когда группа старших офицеров греческой армии
Раскол произошел в начале декабря, менее чем через два месяца после освобождения Афин, когда министры, которые представляли ЕАМ в кабинете Папандреу, все вместе ушли в отставку. Их недовольство было вызвано все теми же причинами, что и недовольство партий Сопротивления во Франции и Италии: они не желали разоружаться и передавать власть вновь сформированной Национальной гвардии, по крайней мере, до тех пор, пока бывшие коллаборационисты правого толка не будут полностью изгнаны из рядов полиции. В отличие от Франции здесь, однако, не было ни одного харизматического лидера, достаточно сильного и политически дальновидного, чтобы принять на службу коммунистов и взяться за чистку рядов полиции. В отличие от Италии коммунисты Греции не были объединены, чтобы пойти – хотя и с неохотой – на компромисс. Да и союзники не обладали в стране достаточно сильным влиянием, чтобы вынудить обе стороны прийти к соглашению: английский военный контингент в Греции состоял из небольшой части от огромных армий союзников, которые в то время размещались во Франции и Италии. Политический тупик породил напряжение, которое ощущалось на всех уровнях общества. Как написал в своем дневнике писатель Георгий Теотокас, «нужна только спичка, чтобы Афины вспыхнули, как цистерна с бензином».
3 декабря, на следующий день после выхода из правительства министров ЕАМ, на улицы Афин вышли демонстранты. Они сошлись на площади Синтагма, где, по неизвестным даже теперь причинам, полиция открыла по ним огонь, убив по крайней мере десятерых человек и ранив более пятидесяти. Присутствовавшие на месте английские военные утверждают, что афинские полицейские потеряли самообладание, но греческие левые настаивают на преднамеренной провокации. Какими бы ни были мотивы для стрельбы, она спровоцировала насилие, начавшееся несколькими неделями позже.
Памятуя о жестокости греческих сил безопасности во время оккупации, сторонники ЕАМ моментально блокировали и атаковали полицейские участки по всему городу. С целью поддержания закона и порядка английские вооруженные силы теперь должны были вступить в конфликт. Сначала они оказались запертыми в центре Афин снайперами ELAS, но постепенно прорвались на юг города и в «красные» предместья, где начали последовательные уличные бои с бывшими бойцами греческого Сопротивления. Единственный случай, когда во время войны или после нее войска союзников оказались лицом к лицу с группами Сопротивления, которые должны были освобождать. С истинным колониальным высокомерием Черчилль предоставил генералу Скоуби действовать так, словно он в завоеванном городе, в котором происходит бунт местного населения. В соответствии с этим указанием английские батареи открыли огонь по «коммунистическому» предместью Кайсариани, а истребители РАФ атаковали с бреющего полета позиции ELAS в хвойных лесах и жилые кварталы, выходящие на центр Афин. Для охваченных ужасом гражданских лиц, оказавшихся в центре перекрестного огня, это стало последней каплей: от беспорядочных обстрелов англичан получали ранения и гибли женщины и дети. Когда английские врачи посетили станции первой медицинской помощи в пригороде Кипсели, им пришлось представиться американцами, чтобы их не линчевали разгневанные афиняне. Некоторые из получивших ранения во время налета Королевских военно-воздушных сил и обстрела пулеметным огнем с бреющего полета заявили, что им «нравились англичане, но теперь они знают, что немцы были джентльменами».
В течение декабря 1944 г. и января 1945 г. бои начали приобретать характер классовой войны во всех ее худших проявлениях. С одной стороны, жестокие и фанатичные бойцы EAM/ELAS, которые к этому времени убедились в том, что англичане пытаются восстановить и монархию, и диктатуру правых. С другой стороны – дьявольская коалиция английских войск, греческих монархистов и антикоммунистов, многие из которых также были убеждены, что ЕАМ пытается осуществить революцию по сценарию Сталина. События обострились, когда англичане собрали около 15 тысяч человек, подозреваемых в сочувствии левым, и отправили более половины из них в лагеря на Ближнем Востоке. Партизаны ответили захватом тысячи заложников-буржуа в Афинах и Фессалониках и увели их пешком по снегу в горы. Сотни этих предполагаемых «реакционеров» – часто называемых так лишь из-за своего относительно обеспеченного положения – казнили и похоронили в братских могилах.