Жестокий космос
Шрифт:
— Да много ты о моём отце знаешь, Болтнев! — насупилась Юлька. — Он, между прочим, тоже далеко не подарок! Всю жизнь от меня ждёт чего-то, а чего — не говорит. Догадайся, мол, сама. Ну вот я и… в меру своих способностей, конечно!
— Суровый у тебя батя! — сочувственно поджал я губы. — Не позавидуешь! Хотя мой, по сути, такой же. Разве что у нас на Новом Оймяконе таких возможностей нет, а оттого и испытания не столь затейливые: выживи в мороз, добудь медведя, продержись на кулачках против троих… ну и самого себя умей обиходить!
— Прямо как у скаутов! — восхитилась
— Нет, рогатиной, — предельно серьёзно поправил я девицу.
— Да тьфу на тебя, Болтнев! — раздражённо буркнула та. — Я же пошутила!
— А я нет. У нас как-то не принято с жизненно важными навыками шутить… короче, пошарь по холодильникам, подыщи чего-нибудь, с чем заморачиваться не надо, — велел я напарнице.
— А ты чего будешь делать? — подбоченилась та, уставившись на меня с откровенным вызовом во взгляде.
— Не переживай, есть чем заняться, — поморщился я. — Макса сюда перетащу. Или ты этим займёшься?
— Нет, пожалуй, поиграю в домохозяйку, — пошла на попятный девица. — А зачем, если не секрет, сюда Максима Дмитриевича тащить? Там он хотя бы на койке…
— Ага, а рядом трупешник «зубастика» валяется.
— Думаешь, может?.. — напряглась Юлька.
— Вряд ли, — мотнул я головой, — но лучше подстраховаться. Ты, кстати, заметила, что наш прототип не… э-э-э… не обгадился?
— Нет… а что, остальные, типа, того? — уточнила напарница.
— Угу. По крайней мере, те трое, которых я в тупике пристрелил… а, ну ты же их не видела! — припомнил я. — Короче, на грех и грабли стреляют. В том же Барди, по отчёту медкапсулы, ровно один паразитоид сформировался. Но где гарантия, что в прототипе нет дополнительного комплекта? А Макс нам ещё пригодится, особенно в здравом уме и трезвой памяти.
— Кстати, а долго он ещё… ну, проваляется?
— Так-то уже примерно очухаться должен был, — прикинул я, — но он в экстра-режиме «зубастика» подстрелил, а это ещё минимум час-полтора плюс. И это я ещё про реабилитацию молчу. Недели на две вперёд теперь головняк обеспечен.
— Бедненький, — посочувствовала старшему технику девица. — Трудно ему!
— Зато живой, — пожал я плечами. — Это гораздо лучше, чем медленно загибаться от неизлечимой болезни. Кстати, он эти особенности своего организма не очень-то афиширует, только ветераны в курсе, да руководство. Так что ты тоже помалкивай. Или, если совсем уж невмоготу, без имён обходись. И без конкретного диагноза.
— Ладно, Никит, как скажешь, Никит, — засуетилась Юлька.
Ну и пусть её. Руки… э-э-э… руку заняла — и ладно. Пока потрапезничаем, сколько-то времени пройдёт. А там и Макс, глядишь, очухается. Главное, что время мы не упустили. Скорее всего, хе-хе.
… кстати, в кои-то веки всё прошло по плану — я и Макса переволок в холодильное отделение, предварительно соорудив ему лежанку из матраса с верхней шконки и подушку из его собственного рюкзака, и перекусили мы с Юлькой вполне неплохо — набор консервов у колонистов давал альфовскому сухпаю сто очков вперед. С питьём только проблемы, исключительно минералка без газа.
Правда, Юлька поначалу недовольно скривилась, но я придумал крайне удачный обоснуй для собственного любопытства:
— Чего морщишься?! Сама же сказала, что на всё согласна! А как я тебя вовлеку в преступный сговор, если я без понятия, против кого интригуем?!
— Аргумент, — вынужденно признала репортёрша. — А может, я тебе просто файл перекину? Связь же частично восстановилась!
— Кидай, — согласился я. — Но и рассказывай. Меня твои впечатления интересуют. А также намётки в плане объектов шантажа. Ты же не будешь меня уверять, что планировала взять за мягкое место Голдстейна? Какой смысл ему папенькой угрожать, когда он для корпа небожитель? Тут кто-то другой нужен.
— Нет, конечно! — фыркнула Юлька. — Он мелкая сошка! Вне Мира Эндрюса никто, и звать его никак!
— Хм… а на ракетную атаку, значит, власти хватило? — задумчиво хмыкнул я. — Или… он и своё начальство опрокинул?
— Похоже на то, Никит, — подтвердила мою догадку журналистка. — А может, получил приказ действовать без ограничений… с последующей перспективой превратиться в козла отпущения. Это, если ты не в курсе, стандартная схема, отец её частенько использует. А кто я такая, чтобы родителю перечить?
— Судя по гнилой натуре Голдстейна, он и самоуправством заняться мог, — пропустил я мимо ушей ребяческий выпад Юльки.
— Ну и как бы тогда перед начальством оправдывался? — усомнилась та.
— А никак! — развёл я руками. — Победителей, как известно, не судят! А с такой технологией в клювике, да ещё и с компроматом… что-то мне подсказывает, что наш знакомец Голдстейн навострился куда-то наверх. И как минимум через две, а то и три ступеньки в иерархии. Иначе игра бы не стоила свеч.
— Возможно, возможно, — покивала напарница. — Кстати, можно прикинуть, кого из нынешних небожителей он собирался подвинуть! Думаю, им будет очень интересно! А уж как им эту информацию подсунуть, я придумаю. В конце концов, не постесняюсь родственные связи задействовать. На отца у них руки коротки. Так что к нему точно прислушаются.
— Женское коварство! — показал я Юльке большой палец. — Я бы до такого не додумался!
— Это потому что ты не офисный планктон и к интригам не привык, — успокоила меня репортёрша. — А я на таких вещах, можно сказать, собаку съела. В общем, слушай, что я раскопала! Тут у них самое натуральное осиное гнездо, а где не гнездо — там кубло змеиное…