Жестокое обояние братвы
Шрифт:
А в соседней части ещё круче: там первогодки угнали танк, и тоже метили на нём за рубеж умотать. Гнали к границе, на полной… Но маршрут выбрали неудачный, вот подстерегли их в удобном для засады месте… Ахнули залпом из самоходки, и от танка только мокрое место осталось!..
Ещё случай… Вечером в казарме подрались двое: «дед» и «помазок» (т. е. отслуживший уж год). Обычная мужская разборка, в любом коллективе парней — не без этого… Но в этот раз случилось так, что от элементарного удара кулаком в грудь «помазок» умер на месте. (Такое иногда случается). И что ж? «Деда» приговорили
Кстати, снова о Малыше. Однажды началась драка в клубе. Он — туда, разнимать дерущихся… Для начала схватил валяющуюся на полке гирю, и с размаху как швырнет её на пол — в помещении клуба загудело!.. Все от страха присели, а он, схватил с полки вторую гирю, заорал: «Немедленно прекратите, не то всех поубиваю!..»
Народ, видя такое, бросился врассыпную…
В другой раз во время свалки во дворе, кому-то не понравившемуся как вмажет в рожу!.. Потом присмотрелся — ё-моё, это же он своему комбату навернул!.. Но майор оказался не злопамятным… Позже, оклёмавшись, отловив Малыша, и в свою очередь сам начистил ему рожу. Вот они и оказались квиты, без претензий друг к другу…
Вообще в части командование смотрело косо, когда офицер жаловался на то. что его солдат побил. Если уж случилось такое — выстрой своих солдат в строй, перед ним набей рыло своему обидчику, и — всё, никаких продолжений и кляуз!.. А если уж нажаловался на подчинённого — какой же ты офицер?!.
«Армия крепко вбила мне в голову: жаловаться нельзя! В любой ситуации рассчитывай лишь на самого себя…» — так закончил Леший рассказ о своих армейских буднях.
Глава два.
«БОЕВОЙ СЛОН»
Каким образом солдат элитной Бригады Особого Назначения Альберт Лещенко стал бандитом — «группировщиком» Лешим, — я так и не понял.
Не то чтоб вообще об этом — ни слова… Наоборот, говорил много и охотно, но — невнятно, с пропуском важных моментов… И получалось в итоге, что с «братвой» он сошёлся случайно… Однажды в кабаке «перетёр» с пацанами, в другой раз — выполнив небольшую просьбу, получил вознаграждение…
И в итоге оглянуться не успел, как стал братве своим в доску!.. Согласитесь, для перековки честняка в мафиози — маловато оснований!..
Но вообще понять, почему именно такие парни со спецназовски — спортивным прошлым в начале 90-х косяком попёрли в «бригады» — нетрудно…
Государство для своих надобностей десятилетиями растило специальную породу людей — агрессивных, резких, нацеленных на конечный результат и победу любой ценой… Разведчики, диверсанты, рекордсмены, чемпионы, — п одна и та же разновидность человечества, — ГЕРОИ.
Но потом прежняя Система государственного зла рухнула, новую же быстро создать не успели, и множество получивших спецподготовку ГЕРОЕВ оказалось не у дел…
Между тем жизнь становилась всё заковыристей, и у легиона оказавшихся безработными государственных убийц и рекордсменов
Для получения больших бабок приходилось регулярно творить зло — много-много всевозможного зла… Но ведь они и раньше творили его в таких же объёмах, — только тогда прикрывалось оно красивыми словесами о патриотизме и интересах горячо любимой, но лично никак не осязаемой «Родине», сейчас же это лицемерие было отброшено, и конкретные пацаны грабили и убивали исключительно ради самих себя…
…Вернусь к Лешему.
Окончил после армии вуз, два года инженерил на заводе, занимался спортом (кандидат в мастера по велоспорту), по настоянию отца готовился сдавать кандидатский минимум в аспирантуре… На своём предприятии вполне реально лет через пять мог пробиться на должность заместителя начальника цеха!..
Но потом — рухнул СССР и обрушилась экономика, чём ловко воспользовались всевозможные умники, извлекая личной выгоду и сколачивая крупнейшие капиталы. А многочисленные дурни — страдали и разорялись, опускаясь на дно бытия…
Алик тонуть вместе со своим залихорадившим заводом не хотел. Тут ещё и дружки-спортсмены позвали «в братву»… Вот он к ним и подался!..
«Почему?.. — Леший задумался над моим вопросом, затянувшись «Кентом», и пустив к потолку струйку дыма. — Н-ну… Завораживало ощущение силы… Чувство, что ты — в СИСТЕМЕ и с корефанами, которых все боятся… И стоит свистнуть, как к тебе на выручку примчится несколько битком набитых роскошных тачек с верными дружками, почти у каждого м из которых — «плётка» (пистолет)… А если случайно угонят твоё авто, и потом узнают, на кого «наехали», — тут же вернут с извинениями, мол: «Прости, брат, не знали, что ты — из «центровых»!..» И зная это, ты и сам, в свою очередь, ради корефанов тоже на что угодно готов пойти!..»
Вот определение Лешим своего тогдашнего спортивно-бандитского окружения: «Умственно ограниченные, но весёлые… С такими — клёво!..
Какой-либо сверх — Идеи никто не имел, конечная цель всего проста — личная выгода!.. В то время возможностей зашибить лёгкую деньгу было не счесть… Большие бабки валялись под ногами, — наклоняйся и подымай!..»
Начал с мелочевки — поставлял в торговые точки китайскую тушёнку. На самом деле производилась она не в Китае, разумеется, а на местном подпольном заводике. И не из говядины, а из отловленных на улице дворняжек. Наловят собачек, забьют, выпотрошат, стушат, расфасуют по банкам, наклеят этикетки, и — продавай за милую душу!..
До 30 центов чистой прибыли на каждой банке, при многотысячном обороте — не шутка!..
Но — пошли предъявы от покупателей, скандальчики всякие… Плюс к этому — огромное количество конкурентов. И когда при очередной сделке надумал Алик тысячу банок своей «тушёнки» обменять на двести банок настоящей, то при ближайшем рассмотрении оказалось, что и настоящая тоже — из собачины… Понял он тогда, что слишком погряз в мелочах, и пора ему, как и подобает большому кораблю, выплывать на глубины…»