Жестокое пари

Чейз Бекки

Рон молчал, наблюдая за Пэнси. Тишину нарушали только ее редкие всхлипывания. Наконец, она подняла глаза.

– Почему ты такой бесчувственный?

– Я не знаю, что сказать, – невнятно промычал Рон. – Ты… такая…

– Не говори ничего, – прошептала она, снова накрывая его губы ладонью. – Молчи.

– Пэнси…

– Ш-ш-ш, позволь сказать мне.

Девушка долго всматривалась в его глаза, подбирая нужные слова. «Главное – не переигрывать, – твердила она про себя. – Настройся и начинай».

– Я никогда раньше такого не чувствовала. И не думала,

что настанет такой день, когда я буду гоняться за человеком, как безумная.

Рон недоверчиво приподнял бровь.

– Не веришь? Конечно, я ведь не сделала ничего такого, чтобы ты поверил мне, – добавила она с горечью. – Но я правда чувствую себя, словно помешанная… В большом зале я всегда ищу взглядом твою рыжую макушку. На матче по квиддичу слежу за тобой, хотя должна поддерживать свой факультет. Да, я не подарок, и зачастую мои поступки бывают вызывающими, но я не знаю, как еще привлечь твое внимание.

Рон растерянно слушал ее монолог, понимая, что совершенно запутался. Сейчас Пэнси была совершенно другая. От прежней надменности не осталось и следа. Это пугало его, потому что именно такой эта девушка ему нравилась.

– Я еще не встречала таких, как ты, – продолжала слизеринка. – Таких открытых и честных. Ты будешь сражаться за свою правоту до конца, даже если противник будет сильнее…

– Пэнси, – перебил ее Рон. – Я, правда, не знаю…

– Разреши мне поцеловать тебя, – шепотом попросила она, делая очередной шаг к нему. – Один раз. Один единственный раз. Клянусь, что об этом никто не узнает.

– Пэнси…

– И я навсегда оставлю тебя в покое, – добавила слизеринка, обнимая его за плечи. – Пожалуйста. Один раз.

Ее шепот заполнил все его сознание. Прикосновение ее рук будоражило. Гриффиндорец пытался отстраниться, но забыл все отговорки. Влажные губы девушки прикоснулись к его губам, и Рон неожиданно почувствовал, как брюки стали тесными. Пэнси прижалась к нему всем телом, и он, позабыв обо всем, резко притянул ее к себе. Его грубые ладони опустились на ее шею, царапая нежную кожу, но слизеринка не обращала на это внимания. Она дернула завязки на вороте, и ее мантия медленно соскользнула на пол. Проворные пальцы девушки принялись расстегивать пряжку ремня, и в этот момент Рон опомнился.

– Не надо.

– Рон, – прошептала девушка, отрываясь от него. – Не мучай меня. Ты не можешь целовать меня так, ничего ко мне не чувствуя…

– Мне лучше уйти.

– Останься, – тихо попросила она.

– Я не могу, – он покачал головой.

– Грейнджер, стой!

Гермиона бежала вперед под проливным дождем, не замечая ничего вокруг. Довольно быстро Драко догнал ее и, схватив за руку, развернул к себе.

– Отпусти меня! – разъяренно воскликнула она.

– Какая же ты злая, Грейнджер.

– А чего ты ждал? Неужели думал, что, услышав красивые слова, которые ты привык повторять каждой, я растаю и кинусь к тебе в объятия?

– Кому это я их повторял? – возмутился Драко.

– Да хотя бы Пэнси, – не сдавалась Гермиона. – Помнишь такую? Вы с ней встречаетесь, и…

– Уже

нет, – отрезал Малфой.

– Как это нет? – опешила гриффиндорка. – Но почему?

Вся ее ярость неожиданно куда-то испарилась, уступив место простому любопытству, зато разозлился Малфой.

– Ты, правда, хочешь знать? – выпалил он, не обращая внимания на капли дождя, катившиеся по его лицу. – Потому, что даже в постели с ней я думаю о тебе, и все время боюсь назвать ее ТВОИМ именем!

Он осекся, а потом смачно выругался.

– Малфой… Драко, – девушка запиналась, стараясь подобрать слова. – Мне очень жаль.

Юноша с любопытством разглядывал ее удивленное лицо, пытаясь понять, поверила она ему или нет. Гермиона выглядела такой растерянной, что он с трудом сдерживал смех. «Соберись и действуй, она тебе верит», – мысленно приказал он себе и сделал шаг вперед. Гриффиндорка видела сквозь струи дождя, как лицо Драко медленно приближается к ней. «Не слушай его. Не слушай»! – кричало ее подсознание, но этот голос был таким тихим, что девушка не обращала на него внимания.

– Просто я хотел, чтобы ты это знала, – прошептал Малфой, откидывая мокрую прядь со лба.

Он наклонился к девушке, чтобы ее поцеловать, но в самый последний момент Гермиона опомнилась и отвернулась. Губы слизеринца коснулись ее щеки.

– Почему? – прошептал он.

– Потому что так будет правильно, – ответила она в сторону, боясь повернуть к нему лицо.

– А что есть «правильно»? – шепотом продолжал Драко, обнимая ее.

Гермиона отшатнулась, почувствовав его разгоряченное дыхание на своей шее. Руки сомкнулись вокруг ее талии, и она не смогла сделать шаг назад.

– Не сопротивляйся, – прошептал он, целуя шею девушки.

Гермиона запустила пальцы в промокшие волосы Малфоя и отстранила его лицо от себя.

– Драко, не надо, – прошептала она. – Это ничего не решит.

– Это решит многое, – возразил ей слизеринец, накрывая ее рот своим.

– Нет, – успела выдохнуть Гермиона, но ее губы уже попали в плен.

Его осторожные прикосновения были такими нежными, что у нее перехватило дыхание. В какой-то миг девушке показалось, что она даже перестала чувствовать пронизывающий холод дождя, кровь словно закипала в ее теле. Окружающий ее мир растворился, оставив только ее и Драко. Она забыла обо всем. Малфой мысленно улыбался, предвкушая легкую победу, и тщательно взвешивал следующую фразу, чтобы не пустить насмарку всю проделанную работу. Неожиданно девушка напряглась.

«Так нельзя! Это неправильно!» – пронеслось у нее в голове.

Руки Гермионы упирались в плечи слизеринца, и она сделала последнюю попытку вырваться.

– Грейнджер, – выдохнул Драко, понимая, что, оказывается, не все в этом пари его раздражает. – Грейнджер…

– Отпусти меня, – прошептала она.

Малфой увидел полные слез глаза и почувствовал укол совести.

– Не плачь, – он провел пальцем по ее щеке, вытирая соленую дорожку.

– Пожалуйста, – слезы Гермионы смешивались с каплями дождя и стекали по лицу. – Отпусти.