Жезл маршала. Василевский

Золототрубов Александр Михайлович

В штаб фронта позвонил командарм 5-й Ударной генерал Цветаев. Он доложил Малиновскому о том, что город Николаев очищен от немцев.

— Нам достались большие трофеи. — Голос в трубке звучал бодро, и Малиновский понял, что у командарма хорошее настроение, о чём он и сказал генералу. Тот, однако, возразил: — Не очень-то весело у меня на душе, товарищ командующий...

— Отчего вдруг, ты же освободил город и порт?

— Не в этом дело, товарищ командующий. Армию генерала Гречкина, моего соседа, выводят в резерв Ставки — это правда?

— Правда, Вячеслав Дмитриевич. Она понесла большие потери, надо укрепить

её, дать людям отдохнуть. А тебе, дружище, нужно ещё взять Одессу. Так что наращивай удары.

— А я и не жалуюсь, товарищ генерал армии, просто хотелось уточнить.

Бои не утихали ни днём ни ночью. Прорыв обороны врага ни флангах приморской группировки противника и угроза выхода си в тыл войск 2-го Украинского фронта вынудили гитлеровское командование начать поспешный вывод войск за Днестр. Войска правого крыла 3-го Украинского фронта с боями продвигались к Раздельной, а левого крыла — на Одессу. 30 марта части 5-й Ударной армии при поддержке морского десанта освободили Очаков.

Маршал Василевский склонился над картой и долго над ней размышлял. Потом окликнул Малиновского. Тот подошёл.

— Где у тебя сейчас действует конно-механизированная группа генерала Плиева? Всё ещё в рейде по тылам врага?

— А что?

— Свяжись с Плиевым по радио и прикажи ему срочно двигаться к станции Раздельная, — сказал маршал. — По данным воздушной разведки, о чём мне сейчас доложил генерал Судец, на станции скопились десятки немецких эшелонов с живой силой и техникой. А через Раздельную, как ты знаешь, проходит единственная железная дорога, ведущая за Днестр, в Румынию. Взять Раздельную — значит не дать возможности уйти в Румынию гружёным эшелонам врага, а главное — загнать немецкого генерала Холлидта в «мешок», разгромить его войска. Кстати, — продолжал Василевский, — пленный немецкий офицер на допросе показал, что 6-ю армию, которой командует Холлидт, создал лично Гитлер. А знаешь почему? Чтобы отомстить русским за разгром под Сталинградом 6-й армии фельдмаршала Паулюса. Фюрер назвал 6-ю армию Холлидта «армией мстителей».

— Ишь чего захотел Гитлер! — усмехнулся Малиновский. — Но мы «армию мстителей» уничтожим!

— Потому-то генерал Плиев и должен взять Раздельную! Он уже крепко выручил нас, когда в начале марта во взаимодействии с 8-й гвардейской армией генерала Чуйкова внезапным ударом по врагу углубился в его тыл, захватил город Новый Буг, повернул к Снегиревке, уничтожая оперативные резервы врага. Словом, орёл Плиев!..

«Красный барон» — так любовно называли кавалеристы генерала Плиева. Получив приказ комфронта двигаться на Раздельную, Плиев решил лично возглавить атаку на станцию в ночь на 4 апреля. Атака кавалеристов была стремительной и внезапной, немцы даже не успели организовать сопротивление, и к утру казаки Плиева и бойцы 37-й армии овладели крупным узлом железных дорог и станцией Раздельная. Железная дорога Одесса — Тирасполь была перерезана нашими войсками, пути отступления врага в Румынию перекрыты.

— Знаешь, о чём я подумал? — спросил Василевский командующего фронтом.

— Скажите, Александр Михайлович.

— Взгляни на карту. У нас ещё остались переправы через Днестр в сёлах Маяки и Беляевка. Пока наша пехота туда доберётся, немало гитлеровских войск улизнёт в Румынию. Туда надо послать Плиева, и хорошо, если бы эти сёла казаки захватили с ходу.

— А в Беляевке,

как доложил мне начальник разведки, — сказал Малиновский, — расположена водопроводная станция с огромной водонапорной башней. Вся Одесса получает из Беляевки пресную воду. Станцию и башню немцы могут взорвать. — Командующий фронтом вновь связался по радио со штабом Плиева. На месте генерала не оказалось, и приказ Малиновский отдал через начальника штаба.

— Будет сделано, товарищ командующий, Маяки и Беляевку возьмём! — громко ответил начальник штаба. В эфире были сильные помехи, но Малиновский разобрал его слова.

«Я задумался, — вспоминал об этом эпизоде генерал армии Плиев. — Ясно, что спасти станцию может лишь быстрый, ошеломляющий противника удар. Но, если мы нанесём этот удар в лоб главными силами группы, гитлеровцы могут успеть взорвать станцию. Значит, надо хорошей подвижной группой напасть на водокачку и захватить её. Для такого дела нужны отборные люди. Не откладывая, мы подобрали в передовой отряд самых лучших казаков. Вместе с ними я приказал отправить роту танков...

— Ну, станичники! — пошутил я в заключение. — На вас вся Одесса смотрит! Сами знаете: без воды — ни туды и ни сюды!..»

Стремительный бросок казаков, схватка с охраной — и водопроводная станция в руках гвардейцев Плиева! Как потом выяснилось, сапёры разминировали водопроводную станцию, из неё они извлекли пять тонн взрывчатки.

Василевский пил чай, когда к нему вошёл Малиновский.

— Оба села, Беляевка и Маяки, кавалеристами генерала Плиева захвачены! — сказал он. И, помедлив, добавил: — Дать бы надо Героя Плиеву. Как вы считаете?

Александр Михайлович молча достал из папки листок бумаги и написал на нём текст телеграммы: «Генералу Плиеву. По-прежнему обязан благодарить вас и ваши войска за победу. Ваша дальнейшая задача: внезапной атакой с тыла овладеть Одессой, после чего группа будет выведена в резерв для пополнения и заслуженного отдыха. Возбуждаю ходатайство перед правительством о присвоении вам лично звания Героя Советского Союза. Уверен, что вы это и в дальнейшем, безусловно, оправдаете. Желаю вашим войскам и вам лично дальнейших успехов на благо нашей социалистической Родны. 8.4.44 г. Василевский».

Малиновский прочёл, улыбнулся и поспешил к радистам.

В штаб фронта прибыл командующий 17-й воздушной армией генерал Судец. Был он, как всегда, спокойный, улыбчивый и почти никогда не задавал маршалу вопросов, больше слушал его. Сейчас он спросил:

— Вызывали меня?

— Вчера, а ты прибыл через сутки. Почему? — нахмурился маршал.

— Принимал в штабе молодых лётчиков, беседовал с ними, ставил задачи, — негромко отозвался генерал.

— Владимир Александрович, твоя авиация работает что надо, но я на тебя зол, — сказал Василевский.

— Не понял вас, товарищ маршал? — Генерал посерьёзнел.

— В бою под Березовкой погиб командир 4-го гвардейского Сталинградского механизированного корпуса генерал Танасчишин. Я его знал и высоко ценил. — Маршал сделал паузу. — Неужто твои самолёты плохо прикрывали танки корпуса?

Но Судец уже знал, что танк комкора наскочил на вражескую мину.

— Самолёты выручить генерала Танасчишина никак не могли, — развёл руками генерал. — Я тоже его знал, замечательный, душевный был человек. Пусть земля будет ему пухом.