Жила-была девочка, и звали ее Алёшка
Шрифт:
— И вообще — это опасно! — кивнул Яр, привычно-небрежным жестом убирая челку с глаз. — Так что уж будь добра, хоть ему не вешай лапшу на уши о нашей неземной любви до гроба.
— Нет, ну действительно? Ты не возражаешь? — я попыталась закончить разговор на серьезной ноте. — Я найду, что ему сказать, не раскрывая всей ситуации. Например, что у тебя проблемы с семьей, и тебе негде жить! Какие проблемы не важно — но вы как будто жутко поссорились!
— О да-а, жуткие родители-маньяки меня вообще из дому выгнали! — важно закивал головой Ярослав. — Ты же видела их — просто оплот тоталитаризма и домостроевщины!
— Ну
— А почему мне это должно хоть как-то мешать? Я себе спокойно смоюсь из дому, благо, погода на улице прекрасная, а ты тут сама уже разбирайся со своим супер-учителем и потенциальными романами! — Яр не выдержал и снова рассмеялся от нового всплеска моего негодования.
Как бы там ни было, к моменту моего возвращения из университета, Ярослав был дома. Я нашла его сидящим в кресле и читающим книгу детских сказок (других книг в нашем обиталище временно не водилось) по-прежнему в очень веселом расположении духа.
По поводу предстоящего визита Вадима Робертовича больше волновалась я, потому что за весь день не успела с ним даже словом перемолвиться.
Пробегав по коридорам для объяснений с другими преподавателями и собирая материал для скорейшей сдачи долгов, пару раз во время случайных встреч, я ловила на себе выразительный взгляд учителя. С одной стороны, он вселял в меня чувство безопасности, с другой — вызывал подсознательный страх.
Я больше не была хозяйкой своей жизни и не смогла бы пустить ее под откос, даже если бы очень этого захотела.
Поэтому, когда вечером Вадим Робертович ожидаемо позвонил в дверь, я открыла ему, чуть дрожа от волнения. Неизвестно, то ли на меня подействовали слова Ярослава о том, что он не просто так к нам ходит, то ли беспокойство от того, как пройдет их встреча.
Впрочем, стоило только взглянуть в уверенные глаза учителя, как волнение и растерянность понемногу отступили.
— Привет! — чувствуя, как по губам расползается неконтролируемая улыбка, заявила я совершенно по-свойски. Мне все больше и больше нравилось наше домашнее общение, не скованное рамками статусов, которые я, в отличие от Вадима Робертовича, старалась соблюдать на людях.
— Проходи… пожалуйста. Только я в этот раз не одна.
— А мне плевать, — по привычке, пренебрегая этикетным приветствием, заявил он, переступая порог так, будто уже здесь живет. — Я пришел не на жениха твоего любоваться. Я принес то, что обещал.
Я не смогла сдержать тихий смех.
— Подожди. Для начала я хочу вас познакомить.
— Алексия! — Вадим Робертович явно разозлился от подобной перспективы. — Для твоей же безопасности предупреждаю — не втягивай меня в ваши дурацкие смотрины! Пусть это чучело сидит себе, где сидело и не суется мне под руку! Потому что я… — и тут он умолк, растерянно уставившись на Яра, вышедшего в коридор на звуки наших голосов. — Это еще что такое?! Ярослав! Антоненко! А ты какого лешего здесь делаешь?!
На минуту между всей нашей троицей, собравшейся у входной двери, повисла тишина в лучших гоголевских традициях.
— Здр…здравствуйте… —
— Так вот оно что, ребята. У вас тут, оказывается, партизанщина. Прятались от меня оба, значит, — по тону учителя, чувствовалось, что он неприятно удивлен и с трудом подбирает слова. И эта его мрачная растерянность выглядела крайне пугающе.
Поэтому я поспешила скорее вмешаться:
— Ну что за глупости, никто ни от кого не прятался!
— Молчи, птичка! — резко разворачиваясь ко мне, рыкнул Вадим Робертович, от чего я застыла с полуоткрытым ртом и расширенными от ужаса глазами. Похоже, встреча обещала пройти гораздо экспрессивнее, чем я могла себе представить. — Лучше молчи от греха подальше! С тобой я потом разберусь! Антоненко… — вновь проговорил учитель, надвигаясь на Ярослава так же, как вчера надвигался на меня. — Ты что, совсем страх потерял, прогульщик хренов? Ты хоть понимаешь, к кому ты полез?
— Вадим Робертович, я ни к кому не лез, вы что! Я ничего такого не… не делал! Никогда! — затараторил Ярослав пятясь в комнату, сигнализируя испуганным взглядом из-за широкой спины Вадима о том, что ситуация начинает выходить из-под контроля.
"Ну что я тебе говорил! Ты только посмотри на него!" — говорило выражение лица Яра, и я поняла, что положение надо спасать немедленно.
— Эй, а не пора ли нам всем успокоиться? Я понимаю, что ситуация получилась странной! И может показаться, будто Яр сбежал из твоей группы, а я его покрывала! Но, поверь, все совершенно не так, как ты подумал! — вернувшись из кухни со стаканом воды, который мог бы помочь разрядить обстановку, затараторила я, обращаясь к Вадиму Робертовичу.
— А ты откуда знаешь, что я подумал! — мгновенно меня направление наступления, развернулся ко мне он, и я снова попятилась. — Это ты, птичка, о чем думала, когда решила жить с… — он бросил на Ярослава уничижительный взгляд. — С ним! Где были твои мозги? Ты хоть думала, какие у вас дети получатся? Вы же не люди, а два грёбаных привидения! Вам самим еще няньку надо, а вы решили в семейство поиграть!
— Вадим Робертович, выслушайте меня, пожалуйста! — со своей стороны ринулся спасать меня Ярослав. — Мне тоже очень понятно ваше возмущение, но, поверьте, мы с Лекс не таились за вашей спиной, а университет я бросил совершенно не потому, что мне не нравилось учиться у вас! Наоборот — это был такой нужный опыт и вы столько всего мне дали, но… Но так уж вышло! И Лекс не собиралась бросать учебу, она просто немного отвлеклась!
— На что отвлекалась эта "Лекс" мне прекрасно известно, может, даже побольше твоего! — гаркнул на него Вадим, автоматически забирая стакан с водой из моих рук и залпом опустошая его.
Похоже, первый приступ ярости у него прошел и теперь, чудом сдержавшись от того, чтобы не стукнуть нас лбами, он собирался приступить к допросу.
— Слушай меня сюда, птичка. У тебя есть полминуты. Ровно тридцать секунд чтобы внятно, парой предложений рассказать мне, что здесь у вас творится. На большее моего терпения не хватит. Все, погнали, время пошло!