Жили-были (худ. Е. Рачёв)
Шрифт:
Евгений никак не мог определиться со своим статусом и из-за этого не мог понять, с каких позиций атаковать разъяренную тещу. То ли он должен был вступить в неравную схватку как бывший муж, то ли как будущий. И тут появилась Валентина.
— Что вы тут орете? — максимально нейтральным, но при этом донельзя фальшивым тоном спросила Валя. — Вы кто? Соседи? Мы вас затопили? Или вам скрип кровати спать мешал, и вы пришли пообщаться?
— Пообщаться пришли, — с готовностью выбрала предложенный вариант Светлана Николаевна. — Вопрос имеем: что это финтифло
— Это не «финтифло»! — обида Валентины выглядела вполне натуральной. — Это мой гражданский муж! И потрудитесь очистить помещение! Мы заняты!
— Да уж видим, чем вы тут заняты, — Светлана Николаевна понимающе оглянулась на безучастную дочь. Вместо того, чтобы вести себя естественным образом и порадовать мать, Галина опять только раздражала родительницу своим присутствием. — Пойдем поболтаем, сынок!
Первый ужас, обуявший Евгения после вторжения Светланы, прошел. Стыда перед Галей он не ощущал. И обязанности как-то оправдаться тоже. Она была слишком безропотной, слишком тихой и невероятно осложняла его жизнь своим наличием. То есть раздражала. Так раздражают нас давшие в долг люди, в момент, когда этот долг пора возвращать.
— И куда пойдем? — с ехидным подтекстом поинтересовался Женя, не утруждая себя подробным опровержением поступивших в его адрес оскорблений.
— Домой, — ответила Светлана Николаевна, не ожидавшая, что загулявший зять так быстро перестроится.
— К кому домой? К вам? — нагло спросил Евгений.
— К тебе, — опешила теща.
Бояться и заискивать он не собирался. Просить прощения тоже. Вызывающий тон и блеклая полуулыбка, постепенно набиравшая силу, предвещали нечто недоброе.
— С каких это пор вы всех приглашаете ко мне? Разве я когда-нибудь говорил вам: «Теща, дорогая, мой дом — твой дом»? Я эту квартиру снимаю и провести эту ночь собираюсь здесь. Так что — до свидания. А лучше — прощайте!
— То есть как это — прощайте? — озверела Светлана Николаевна. — Ты на всяких… деньги тратишь на моих глазах, да еще меня же из квартиры гонишь?
— Гоню, — согласился Евгений, по-птичьи склонив голову набок. — А собственные деньги я буду тратить на свое усмотрение. Не советуясь с посторонними!
— Это я-то посторонняя?! — взвыла Светлана Николаевна и пихнула в бок Галочку, оцепеневшую от ужаса. — Я — твоя теща, забыл?!
— Бывшая, — коротко прояснил свое видение мира Женя. — По-моему, тут все ясно. Галя, тебе ясно?
Она лишь кивнула. Яснее и быть не могло. Полной четкости не было только в вопросе с квартирой. Ее не волновали квадратные метры, Галину удручала перспектива вернуться к маме. Но не оставаться же на жилплощади, куда в любой момент могла нагрянуть новая хозяйка!
— Раз уж мы все здесь собрались, — словно читая ее мысли, вступила в диалог Валя, — то давайте разберемся с основными вопросами.
— Я не поняла, почему она здесь командует, — попыталась поскандалить мама, но ее проигнорировали. Причем все.
— Когда ты сможешь съехать? — Валентина в упор смотрела на Галочку наглыми
Это беспрекословное «мы» окончательно расставило точки над «i». Женя не кивал. Но и не возражал.
— Завтра, наверное, — Галя неуверенно посмотрела на мужа, теперь уже явно бывшего. Он не реагировал.
— Ладно. С этим ясно. Теперь еще надо, чтобы вы вместе сходили в загс и написали заявление на развод по обоюдному согласию. Я узнавала, — пояснила Валентина, наткнувшись на изумленный Женин взгляд. — Детей нет, так что можно и без суда обойтись. Делить вам нечего — так что никаких проблем.
То, что ее разрушенную до основания жизнь можно было подвести под определение «никаких проблем», оказалось для Галочки сюрпризом. Но со стороны, если не особо копаться, а опираться на логику продумавшей и предусмотревшей все мелочи Валентины, все выглядело именно так. Сошлись — разошлись.
— Па-а-азвольте! — вскипела Светлана Николаевна. — Как это нечего делить? А совместно нажитое имущество? А жилплощадь? И вообще — мы не согласны на развод!
— Мама! — Унижение стало невыносимым. Галя не собиралась торговаться на руинах своего счастья, да еще в присутствии этой отвратительной девицы, лишившей ее последних иллюзий. В том, что Женина любовь была иллюзией, она уже не сомневалась. Но лучше спать и видеть сны, чем обустраиваться на пепелище.
— Так, тогда давайте обсудим, на что вы претендуете, — не растерялась Валя. — В конце концов, у нас вся жизнь впереди. Можем сегодня перекантоваться в вашем обществе — сейчас съездим в Женину квартиру и решим, кому что отойдет. Чтобы потом без недоразумений обошлось.
— Мне ничего не надо, — почти промычала Галочка. У нее разболелась голова.
— Молчи, дура! — Светлана Николаевна была близка к состоянию аффекта. От предстоящего вечера она ждала лишь удовлетворения сиюминутного желания поплясать на костях зятька. Она еще не могла окончательно осознать, что именно теряет в связи с уходом из семьи Евгения. Список потерь начал быстро оформляться в ее мозгу: подарки по праздникам, поездки на машине загород, ремонт, путевки к морю, даже дешевое, но симпатичное белье — всё оставалось в прошлом. В будущем маячила лишь перспектива получить на руки квашню-дочь, не сумевшую удержать такого выгодного во всех отношениях мужа.
— Мне ничего не надо, — уперлась Галя. — Мама, пошли.
— Что ты несешь, — Светлана Николаевна злобно дернула ее за руку, — Завтра пожалеешь, да поздно будет! Ты на него потратила лучшие годы жизни…
— Но Женя тоже потратил на вашу дочь лучшие годы жизни и кучу денег! — резонно возразила Валентина, поскольку Женя не вступал в дальнейшие дебаты. — Так что не надо тут цену себе набивать!
— Имущество — совместно нажитое! — не сдалась мама. — Не имеете права…
Она совершенно не была готова к происходящему, поэтому реагировала только вполсилы.