Жить и работать для людей
Шрифт:
Город Тулун – город творческий. Еще с давних пор при редакции газеты «Путь к коммунизму» активно работало творческое объединение «Родник», затем оно преобразовалось в «Тулунские жарки», стихи, очерки и рассказы постоянно печатались на страницах местных изданий и не только местных. Правда, в последние годы уровень публикаций подобного рода резко снизился. Причина в низком профессиональном уровне тех, кто отвечает за подобные разделы газет и телевидения.
На мой взгляд, сегодня из многочисленного разнообразия периодической печати, редакция газеты «Компас» под руководством Светланы Баженовой старается более полно освещать литературную жизнь нашей территории, представляя читателю произведения молодых авторов и уже вполне известных поэтов, писателей,
– Процесс некоторой деградации русской литературы, который наметился в последние полтора десятилетия, когда «писательством» стали заниматься все, кому не лень, а всевозможные газеты и телевизионные каналы стали такое «творчество» пропагандировать, к нашему удовлетворению, проходит, – отметил на одном из заседаний Иркутского регионального отделения Союза писателей России Василий Васильевич Козлов. – Все больше выпускается хороших книг, в литературу все больше приходят молодые и не очень молодые перспективные люди, для которых работа с великим русским языком – великая ответственность и честь. Один из таких – Владимир Киреев из Тулуна, с которым мы довольно плотно и плодотворно работаем добрый десяток лет. Книги его – о самом главном, что только и есть в нашей жизни – о простом человеке, который мучается сегодняшними реалиями, перемалывая в себе происходящие перемены в сторону материализации всего и вся с поразительной стойкостью и мудростью. И Владимир Киреев на правильном пути.
Откровенно говоря, слышать подобное в свой адрес мне было очень приятно, но вдвойне ответственно, ибо сказанное маститым писателем на представительном писательском форуме – всего лишь только аванс за будущие очерки, рассказы, повести, которые ещё предстояло написать.
Моя первая повесть, положенная в основу книги с одноимённым названием, «Возвращение к себе». Возвращение к себе – это возвращение к родоначальникам Киреевского рода – Ермолаю, его сыну Павлу и дочери Павла Ирине – моей, скончавшейся в 1984 году. Вроде бы и не так давно, но тут же понимаешь, что жизни Ирины Павловны предшествовали ещё и жизни ее отца и деда, а это более чем столетний отрезок времени. К тому же сама Ирина Павловна родилась в 1902 году, а в 1903 родители привезли её с Черниговщины в Кемеровскую область. И это ещё одна яркая страница жизненного пути, осветившая последующие десятилетия сразу нескольких поколений.
В очерках мои личные наблюдения, размышления, и это, наверное, вполне объяснимо, если помнить о том, что писатель не потребляет окружающую его благодать, а дышит ею, осознаёт себя её частью, сопереживает, осветляется душой от соприкосновения с нею. Очерк – жанр, может быть, наиболее приспособленный для такого рода литературного творчества. Вспомним хотя бы очерки Пришвина, Паустовского, Астафьева, Чивилихина, других известных и не очень известных авторов. Невольно думается и о том, что в данном случае сама тема как бы навязывает автору форму повествования, в рамках которой он пытается выразить и мысли свои, и собственное отношение к окружающему миру, и радость, и восхищение, и боль.
Книга «Возвращение к себе» вышла в свет в 1999 году, а через некоторое время была подготовлена и издана новая, в основу которой также легла повесть, но уже на тему производственных взаимоотношений в пору перестроечных процессов, когда уничтожалась вся местная промышленность. А ведь я – производственник до мозга костей, к тому же тридцать лет руковожу одним из таких предприятий местного значения.
Главный герой, директор комбината Александр Петрович Руднев, человек цельный, деятельный, знающий и умеющий. Все силы и всё свое время отдаёт производству, и потому комбинат выживает, тогда как рядом, одно за другим «приказывают долго жить» соседние предприятия. У Руднева сложные взаимоотношения с местным криминалитетом, милицией, с чиновниками головной структуры комбината. С одной стороны, он вроде и пытается не конфликтовать,
Руднев даже и не понял, отчего произошла эта, явно не на пользу производства и коллектива, подмена. И то ли от обиды, то ли по чисто русской привычке заливать беду вином, – запил с размахом, надолго. Однако в какой-то момент просветления осознал, что это не его стезя, и пошёл трудиться на другое предприятие, где, безусловно, не могли не обратить внимания на дельного, хваткого и жадного до работы профессионала-производственника. Руднев и здесь добился бы многого, но однажды квартиру его посетили бывшие коллеги по комбинату, который после ухода Руднева влачил жалкое существование. И он дал себя уговорить вернуться на прежнее место работы.
Повесть вроде бы написана по следам событий десятилетней давности, но то, о чём в ней повествуется, – реалии и сегодняшнего дня. Мало того, это реалии и дня завтрашнего, что я слишком хорошо понимаю, потому что вместе со своим предприятием пережил самые худшие времена. Комбинат готов был погибнуть, и предпосылок для того было предостаточно, но не погиб исключительно благодаря усилиям той команды, которая сложилась в относительно благоприятные восьмидесятые годы. А ведь рядом погибло немало предприятий, хотя выпускали они нужную и в прошлом востребованную в городе продукцию. На каждом таком предприятии объявлялся свой «Архип», которому было наплевать и на производство, и на людей, и на город с его обнищавшей экономикой, и в считанные годы, а то и месяцы материальные ценности предприятия частично распродавались, частично откровенно растаскивались, в чём активное участие принимали и сами руководители, и их ближайшее окружение. Короче, всё те же «Архипы» и стоящие близко к ним подручные.
Новая книга названа по помещённому в ней рассказу «Вот и управились к празднику», в основу которого легли всё те же мои собственные наблюдения за окружающей жизнью, касающиеся прежде всего моих близких. Рассказ, конечно, нельзя назвать документальным в том смысле, что он фотографически отражает реальный факт, имевший место в семье моих родителей. Описанные в нём события характерны для многих семей, потому что в обнищавшей стране и зарплату выдавать водкой стало не зазорным, что происходило по всей России, и, что, безусловно, явилось позором для её правителей, ибо о какой же нравственности в обществе может идти речь, если с учителем рассчитываются таким вот образом. Но жизнь продолжалась, следовательно, и должны были в ней быть праздники. Об одном из таких, а вернее, о самом ожидании праздника, подготовке к нему и повествуется в рассказе.
Сама собой напрашивается мысль: русский человек так устроен, что даже при любой убогости жития умудряется не плакаться на свою жизнь, никогда и ни на что не жалуется, а живет тем, что есть, и внешне как бы остаётся довольным. И недаром, видно, сказано в пословице: что для русского хорошо, то для немца смерть. На этой вот удивительной способности жить, вопреки всему, отмечая какие-то праздники, и паразитируют те, от кого обустройство этой жизни зависит – имеется в виду вся, снизу доверху, вертикаль власти.
Это поколение безответных и мужественных людей, подлинно государственников – всегдашний укор такой власти, потому что так искренне и так беззаветно любить свою Родину, так служить ей и так болеть её болезнями могло, наверное, только поколение, к которому принадлежали главные герои рассказа Василий Петрович и Нина Васильевна. Поколение, снёсшее на своих плечах все тяготы довоенных, военных и послевоенных лет и сберёгшее до глубокой старости в душах своих, сердцах чистоту и незамутнённость помыслов, честность поступков и высокую веру в конечную победу добра над злом.