Жить и сгореть в Калифорнии
Шрифт:
— Больше вопросов не имею, — каркает окружной прокурор.
Однако у защитника Азмекяна вопросы имеются.
— Вы сказали, что ваше показание ложное, мистер Кул.
— Ага.
— Зачем же было лгать?
Кул лыбится в сторону Джека, потом говорит:
— Потому что помощник шерифа Уэйд выбил из меня эту ерунду.
И очень весело он живописует, как этот Уэйд грозил еще не так его отделать, если он не наговорит на Азмекяна. И что он готов был признаться в чем угодно, только бы прекратилось это избиение. И что знать не знает он Азмекяна. Да, сэр, чистая правда, сегодня в первый раз его видит.
Джек наблюдает эту сцену и думает:
Затем до него долетает вопрос защитника:
— Вы узнаете помощника шерифа Уэйда, присутствующего в зале?
— Еще бы, — говорит Кул. — Вот эта мразь, тут сидит!
За чем следует вполне предсказуемый шум в зале.
Судья стучит молоточком. Защитник ходатайствует о прекращении заседания. Окружной прокурор требует немедленного ареста Кула за лжесвидетельство. Защитник требует немедленного ареста Джека за лжесвидетельство. Судебный пристав шепчет Тедди, чтобы не выражался в зале, а не то в перевозке он из него котлету сделает. Защитник ходатайствует о признании процесса незаконным и предлагает повторное разбирательство. Судья заявляет, что никакого повторного разбирательства не будет — для этого у него, черт возьми, нет времени, и приступает к заслушиванию свидетельских показаний, которые вертятся в основном вокруг Уэйда.
Его честь главный судья Деннис Мэллон очень зол.
Мэллона обуревает смутное подозрение, что им манипулируют, и он думает, что манипулятор не кто иной, как помощник шерифа Уэйд. Поэтому он ставит Джека перед собой, напоминает ему, что тот все еще находится под присягой, и весьма недружелюбно спрашивает:
— Принуждали ли вы, господин помощник шерифа, свидетеля Кула к даче ложных показаний?
Трудностью, а по существу одной из многих трудностей, для Джека в этом деле явилось то, что у него не было времени все обдумать. Если б Джек был опытнее, он воспользовался бы Пятой поправкой, [14] что завалило бы процесс, но, возможно, спасло бы собственную его шкуру.
14
Пятая поправка к Конституции США дает гражданам право не свидетельствовать против себя в суде.
Однако Джеку это в голову не пришло. Он думал только о том, чтобы защитить свидетеля. А к тому же он помнил, что на кон против их с Бентли честного слова поставлено слово преступника-рецидивиста и всем известного подонка Тедди Кула — да что говорить, если на руке у этого Кула вытатуирован медведь с вздыбившимся членом! Так что Джек решил держаться до последнего.
— Нет, ваша честь.
— Есть ли доля истины в том, что сообщил нам этот Кул?
— Ни малейшей, ваша честь. — Я и Кул, мы оба лжем как последние подонки!
Судья Мэллон злобно хмурится, и тогда защитник просит разрешения подойти к нему. Он, окружной прокурор и судья шепчутся друг с другом, слов Джек разобрать не может, а когда порядок восстанавливается, Джека начинает допрашивать защитник.
— Помощник шерифа Уэйд, на основании чего вы стали подозревать моего клиента в поджоге?
— Способ действия изобличает его руку.
— Но доказательством это служить не может, не так ли?
— Нет, может.
— Вы сказали, что располагаете канистрой с отпечатками пальцев моего
— Да.
— Вы утверждаете это?
— Да.
Что, строго говоря, является правдой, так как они с Бентли, выйдя, достали канистру и, притиснув к ней ладонь Тедди, «обнаружили» отпечатки.
— Вы сфабриковалиэту улику, не так ли?
— Нет, сэр.
— Избивали вы моего клиента?
— Нет, сэр.
— Вы выбилииз него так называемые показания, не правда ли?
— Нет.
Джек крепится.
Билли Хейес, наблюдая эту сцену, решает, что помощник шерифа Уэйд — крепкий орешек.
Судья Мэллон отпускает Уэйда, но велит ему оставаться в зале. Джек, весь взмыленный, усаживается в задних рядах, после чего происходит еще одно нескончаемое и сумбурное совещание судейской коллегии, секретарь суда звонит по телефону, и двадцать минут спустя в зал входит Брайен Бентли.
Не глядя, он проходит мимо Джека, и спина у него мокраяот пота.
Его приводят к присяге, он встает за трибуну для дачи показаний, судья спрашивает его, каким образом было добыто признание, и Бентли говорит, что Джек Уэйд выбил это признание из Тедди Кула.
Бентли, потея как в парилке, разыгрывает за трибуной роль Болтушки Кэти. [15] Рассказывает, что Джек велел ему выйти, после чего бил Теодора Кула ногами, угрожая «еще не так его отделать». Рассказывал, что оттащил Уэйда от подозреваемого, объяснив последнему, что у них имеется свидетель всего происшедшего.
Нет, нет, нет,мысленно вопит Джек.
— …который может все ему напомнить, так что лучше ему попробовать сделать это самому и тем облегчить свою участь, и как в результате Кул написал свое признание. Как Джек силой заставил его приложить ладонь к бензиновой канистре и тем сфабриковал улику, в чем и необходимости-то не было, потому что у них имеется свидетель.
15
Болтушка Кэти — говорящая кукла.
— Он должен предстать перед судом, — говорит судья Мэллон, обращаясь к прокурору.
Нет, нет, нет.
— Да, ваша честь.
— Как его имя, помощник шерифа Бентли?
— Мистер Порфирио…
Джек вскакивает с криком: «Нет!»
— …Гусман.
Джеку хочется выскочить из зала суда и броситься прямиком к Гусману, но на нем наручники, потому что судья приказал взять его под стражу за лжесвидетельство. Тедди глядит на него с ухмылкой, Азмекян улыбается Билли Хейесу, который уже прикидывает, во сколько миллионов обойдется ему процесс. Стоящий за трибуной Бентли лезет за своим блокнотом на пружинке, чтобы сообщить суду адрес Гусмана.
Что он и делает, честно и обстоятельно, перед лицом Всевышнего, а также лицами судьи и защитника, но когда полиция отправляется за мистером Гусманом, чтобы препроводить его в суд, ко всеобщему удивлению, она его не находит. Он исчез.
Сгинул, и след простыл.
Джеку иногда видится в мечтах, что Гусман сейчас где-нибудь в Мексике — живет себе тихо-мирно в приморской деревушке и попивает холодное пивко под звуки canciones.Но он знает: куда вероятнее, что до него добрались дружки Тедди.