Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях
Шрифт:
– Как твое самочувствие? – услышала она дежурный вопрос Матвея.
– Сегодня таблетки уже не пила. – Ей действительно стало легче. – Как ты?
– Сижу в клинике, – в голосе сквозило разочарование. Видимо, поездка не давала того результата, на который он рассчитывал.
– Ты завтра уже приедешь?
– Угу, – послышалось в ответ.
Анна вздохнула.
– Я хочу спросить кое-что.
– Не стоит, Аня.
– Но ты же не знаешь, о чем я хочу спросить.
– Я вернусь завтра – и все изменится, – ответил Матвей, и Анна снова вздохнула. –
Анна положила телефон на кровать. Она хотела спросить: «Может, ты жалеешь меня из-за операции? И не знаешь, как закончить наши отношения? Не стоит меня жалеть». Но он не дал ей возможности. Фотография из ленты Матвея в Facebook сегодня исчезла. Наверное, он попросил удалить ее. И, скорее всего, ожидал, что она спросит об этом. Анна по-прежнему находилась в состоянии эмоционального разрыва. Ее сковывали цепи глухой боли и ожидания. Никогда в жизни она не любила так сильно. И никогда так сильно никого не ждала. Она покорно ждала его возвращения, продолжая верить в него.
Наступил вечер пятницы. Матвей звонил несколько раз в день, но ей все время казалось, что он не может говорить.
Она безумно устала за эти три дня. Три дня покинутости, непонимания и поиска оправданий. Три дня ожидания и беспрерывной боли – физической и моральной. Три дня полной безнадежности. Три дня разорванности. Она слишком много прошла в жизни, чтобы позволить этой боли убить себя. Ее инстинкт самосохранения сработал. Ее характер. Ее воля. Она не могла смириться со своим состоянием. Анна начала искать выход.
«Ты где?» Ответ пришел через минуту: «Я в Киеве. И завтра полностью свободен после обеда. Могу провести это время с тобой». Анна обрадовалась: он был ей очень нужен именно сейчас. «Ты – мой спаситель! Завтра мы встречаемся! И я не переживу, если ты перенесешь эту встречу».
Встреча с Виталиком стала для нее поводом. Неожиданным, но очень важным. Анна впервые вышла из дома после операции. Физическая боль еще не отпустила до конца, но уже стала значительно меньше. Он сказал, что полностью в ее распоряжении до вечера, и она привезла его сюда. Анна устала от воздуха, наполненного одиночеством и болью. Она задыхалась. Ей не хватало кислорода. До крика хотелось к воде и деревьям. Хотелось вдыхать. Они вышли из машины и направились в сторону озера.
– Красиво здесь! Энергетика удивительная.
– За что я и люблю это место. Мое место силы.
– Действительно место силы, – растягивая слова, согласился он.
– Не могу поверить, что ты сегодня только мой, – пошутила Анна.
– Я тоже очень рад тебя видеть!
Ему под сорок – красивый мужчина в самом расцвете сил. Худощавое телосложение, строгие черты лица, пронзительный взгляд и гладко выбритая голова. Всегда ухожен, в идеально выутюженной рубашке, с отполированными ногтями.
Они шли по облагороженной извилистой тропинке. Они не спешили нарушить тишину: еще будет время наговориться. Пока вдыхали первозданность этого места. Анна чувствовала, как с каждым вдохом ей становится легче.
– Какой столик тебе нравится? –
– Вон тот, возле воды! – уверенно выбрал он.
Виталик – ее друг. Он принадлежит к той категории людей, которые остаются твоими друзьями, как бы редко вы ни виделись. Они знакомы много лет, и он умудряется появляться именно в те моменты, когда Анне жизненно важно что-то прояснить. Последний раз они встречались три месяца назад. Та встреча помогла начать жить после смерти Стаса. Он нужен ей именно сейчас – и он появился. Анна восприняла это как знак. Она нуждалась в объективном совете, основанном на анализе.
Такой совет она не могла получить ни от Туси, ни от Галы: их материнская любовь не позволяла оценивать ситуацию объективно. Их восприятие мужчин в жизни Анны сводилось к одному критерию: если не обижает ее – он хороший, если наоборот – враг. Матвей стал врагом после отъезда в Одессу: Туся до слез жалела Анну, Гала была готова его убить. Все это мешало им оценивать поведение Матвея.
Взгляды Виталика на жизнь отличались от принципов большинства, его профессия способствовала этому. Он смотрел на события в жизни людей сквозь призму «рационально – иррационально». Он умел отсечь все лишнее и помочь увидеть настоящее, скрытое глубоко внутри. Его доброе отношение к Анне не мешало видеть ее подсознательные программы и те уроки, которые хотела преподать ей жизнь. Виталик был успешным бизнес-тренером и коучем, но главное – он был специалистом по глубинной психологии.
Его семинары востребованы по всему миру, а график расписан на полгода вперед – они виделись редко еще и потому, что его трудно застать в Киеве. Он жил своей работой, он любил только ее: это его талант и его предназначение. Он мог разложить любую ситуацию на молекулы и часто оказывался прав в своих выводах. Он делал эти расклады и для нее, часто это было неприятно, иногда даже больно, но всегда эффективно. Она искренне восхищалась, гордилась им, уважала его. Он был именно тем человеком, с которым она оставалась искренней до конца и от которого могла получить действительно честное мнение, а значит, ценный совет, не отягощенный личным отношением.
Они сидели за столиком. Сегодня пасмурно – это стало благословением. К ним подошла официантка и подала меню.
– Вам, как всегда, шашлык из телятины, свежие овощи, кофе с молоком и наполеон вначале? – спросила она Анну.
– Да, и еще бокал белого вина и воду без газа комнатной температуры.
Виталик удивленно поднял брови:
– Ты часто здесь бываешь?
Анна отрицательно покачала головой.
– Вас этому обучают? – спросил он уже официантку. Та смутилась. – Может, семинары какие-то по работе с клиентами?
– Нет, просто я Анну запомнила, – ответила ему девушка и добавила: – Я вас обслуживала, когда вы были с подругой в прошлый раз.
– Понятно. Мне то же, что и Анне. – Девушка отошла от столика, и Виталик разочарованно констатировал: – Я-то думал, их обучают, а это, оказывается, ты!
Анна засмеялась:
– Это моя карма!
– Ты, Аннушка, необычный человек, и для тебя это нормально. Как ты? – спросил он с отцовской заботой.
– Отхожу после операции.
– Как все прошло?