Житие и страсть Жоржа Сименона
Шрифт:
— А дамы мечтают о комиссаре. Такой умный и сильный мужчина!
— Главное в моем Мегрэ — стремление понять людей. Понять истоки их слабостей и никогда не осуждать.
— Не полицейский, а «Служба спасения».
— Именно так! Но мы забыли о еще одной непременной составляющей детектива — о подозреваемом.
— Верно! Ведь в нем вся соль. Особенно интересно, когда подозревают уважаемого и состоятельного человека. — Дениз прищурилась, выпуская дым сигареты к морской сини. — В каждом читатели находится толика зависти к хозяевам жизни и им очень приятно, когда толстосумов застукивают
На стеклянном столике появились бокалы и бутылка «бордо»
— И ты заметила, — Жорж наполнил бокалы, — подозреваемых должно быть как можно больше. То есть, как можно больше людей должно иметь мотив к свершенному преступлению. Необходимы подозреваемые, которых автор, ради финального сюрприза, более или менее удачно замаскировывает.
— А следователь мечется от версии к версии, нащупывая верный след. — Дениз улыбнулась.
— Инспектор или комиссар как бы играет роль перил на крутой лестнице. Читатель идет следом за ним. Вместе с ним подозревает, порой делится с ним опасениями. И вот на последних страницах раскрывается правда. Даже если детектив плох, редко бывает, чтобы читатель отшвырнул его после нескольких первых глав.
— Каждому хочется знать, чем дело кончится. С обычными романами все не там: если он не трогает, его бросают после второй или третьей части. Мне кажется, я могла бы стать неплохой Агатой Кристи. Ты не находишь?
— Достаточно нам одного Сименона! — он развернул американскую газету.
— А ты молодец — свободно читаешь газеты на английском.
— Не забудь, что я никогда не учил его. Такой способный парень.
— Джонни плачет! — Дениз вскочила, столкнувшись с Жоржем — они оба бросились к проснувшемуся ребенку.
«Идиллия! — подумала Тижи, сидевшая с вязаньем за углом террасы. — И как смешно, что этот опытный «исследователь судеб» попался на мякине. Развод? Что ж, я постараюсь огорчить эту стерву, отхватив большой куш от имущества Сименона, на которое она уже метит»
Сименон в это время, занимаясь любовью с Дениз на полу у кроватки сына, мысленно продолжал «лекцию»:
— Персонажей можно, с некоторой долей условности, отнести к двум основным категориям, резко противопоставленным друг другу. С одной стороны — властьимущие всех рангов и степеней, которые почти всегда находятся за кулисами. Этих я не терплю и подаются в резко отрицательном плане. С другой — простые маленькие люди. К ним я отношусь с бесконечной симпатией. Ведь именно они являются жертвами бесчеловечного социального буржуазного уклада! А–а–а… Это было так неожиданно… Извини, детка, я задумался.
— Задумался на мне? Это что–то новое, — Дениз поднялась, запахивая халатик. — А знаешь, что я тебе подарю?
— Галстук? Парфюм? Эротические плавки?
— Вот скажи, какие у нас у входа цветы?
— Яркие.
— А название?
— Это не розы. И не ромашки.
— Я подарю тебе справочник растений. — Дениз подвела Сименона к окну: — Это кусты олеандра, а те малиновые кусты, что лезут до самой крыши — бугенвиллии.
— Я знаю про яд белладонны, куррары и про ландышевые капли…Этого вполне достаточно. Брр, мне пора в душ.
В декабре Сименон
В январе 195 °Cименон написал роман «Зеленые ставни». В феврале «Похороны господина Буве».
В мае, когда уже начались морские купания в уютной бухточке в ста метрах от дома — был написан последний в Калифорнии роман «Рождество Мегрэ».
Неожиданно Сименон узнает, что новелла «Семь крестиков в записной книжке» опубликованная в Нью — Йоркском журнале, принесла ему премию имени Эдгара По, которую присуждали ежегодно за лучший американский детектив. Спустя два года столь же неожиданно он получит премию «За лучший детективный роман года» в виде револьвера начала Х 1Х века, времен «дикого запада», с выгравированной дарственной надписью.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. ВПЕРЕД К НОВОЙ ЖИЗНИ
1
Пока Дениз не родила ребенка, была возможность жить под одной крышей. Тижи сохраняла статус законной жены и хозяйки дома, согласившись уступить часть места «секретарше». После того, как встал вопрос о разводе, Тижи решила вести отдельное хозяйство с Марком и Буль. Сименон снял для них уютный домик в том же Кармеле и часто навещал сына.
Дениз торопила его с разводом. Адвокаты обеих сторон переписывались, пытаясь утрясти все новые проблемы, поскольку Дениз и Тижи никак не могли договорится в решение финансовых вопросов. Для Сименона в этой дележке самым важным был вопрос сохранения сыновей.
Наконец обе стороны, их адвокаты и будущая супруга Сименона — Дениз Уиме, собрались вместе. В большой гостиной дым стоял коромыслом, несмотря на распахнутые на террасу огромные двери. Сименон взял на себя вину: адвокат нашел формулировку причины развода: «отказ в течение трех лет исполнять супружеские обязанности».
— Учитывая ваше немалое состояние, мистер Сименон, необходимо признать, что вам придется выплачивать бывшей жене и сыну большие алименты, — заявил адвокат, защищавший интересы Тижи.
— На алименты мне плевать, я никогда не придавал значение деньгам.
— А мне — не безразлично, остаться или нет нищенкой после двадцати пяти лет замужества. Мне пятьдесят, я никогда не работала, отдавая все свои силы дому, мужу и сыну, — твердо обозначила свою позицию Тижи. И потребовала почти все имущество Сименона, включая дом в Нелье, освобожденный от занимавших его во время войны немецких офицеров, картины друзей художников — Пикассо, Вламинка, полотно Утрилло, все акции, которыми владел Сименон и алименты — ежемесячное пожизненное содержание. Алименты от суммы доходов Сименона в тогдашних долларах почти равнялись доходу министра.