Житие и страсть Жоржа Сименона
Шрифт:
Сименон отвозит дочь в «Беркай». Здесь приятная, радостная обстановка. Лишь одна деталь — решетки на окнах — свидетельствует о том, что это не отель. Посещать дочь можно раз в неделю. Она не плачет, только не хочет выпускать его руку. Наконец отпускает отца и смиренно уходит в свою комнату, а он возвращается домой, заливаясь слезами.
Весной Сименон везет дочь в Париж полюбоваться на каштан на бульваре Сен — Жермен, расцветающий первым. В модном доме «Доменик», в котором он с Тижи покупал вещи Марку, одевает дочку с ног до головы. Мари — Джо — стройная блондинка с очаровательным лицом эльфа, вызывает всеобщее внимание.
«Каждый раз, как мы производим на свет ребенка, мы готовим себе судью» — напишет он позже.
У него развивается невроз. Измученный бессоницами, он принимает снотворные и все равно в ужасе просыпается, слыша хриплый голос Дениз: «ни один мужчина никогда не мог устоять передо мной!»
В конце августа 1965 Сименон должен ехать в Амстердам, затем в Дельфзейл, чтобы присутствовать вместе с сорока издателями на открытии статуи Мегрэ.
Он сильно похудел, праздничный костюм приходится ушивать. А с лицом и глазами ничего не сделаешь — впалее щеки, усталые, с затаенным страхом глаза.
Организаторы празднества постарались изо всех сил. Порт украшен флагами, Сименона везут на берег хорошо известного ему канала в Дельфзейле. Фотографы, незнакомые люди, заговаривающие с ним на разных языках. Толпы народа на набережных, в окнах домов. Он видит лужайку, каменный цоколь на ней и статую, закрытую белым. Рядом стоят пять актеров, сыгравших Мегрэ, в том числе Руперт Дэвис, сыгравший Мегрэ в пятидесяти двух фильмах. Звучат фанфары. Муниципальные власти затевают торжественные речи, фотографы и телевизионщики нацелили на виновника торжества свои камеры. Сименону дают в руки веревку и велят тянуть за нее.
Сименон тянет, но безуспешно. Раздается смех. Он смеется сам и пробует еще раз. Наконец покров падает. Взорам предстает черный Мегрэ, которого голландский скульптор изобразил с тяжеловесным реализмом. Во всяком случае, фигура вполне узнаваемая для читателей. Фанфары, аплодисменты, речи. Сименон произносит несколько слов.
«К чему мы придем завтра? Не знаю. История движется отнюдь не по прямой. У нее, как у айсберга, есть скрытая часть, которая намного превосходит видимую. Я против агрессивности, я за уважение к жизни и к личности любого человека. И как многие другие, я обязан задать себе вопрос: Что я могу сделать? Всю свою жизнь я пытался влезть в шкуру другого человека, будь то человек с улицы или столп режима. Понять его и не осуждать. Этим занимается и по сей день комиссар полиции «штопальщик судеб» Жюль Мегрэ»
Сименону преподнесли подарок — связку ключей от кабинетов Управления полиции на набережной Орфевр. Среди них был и ключ от «его» кабинета.
Торжество закончилось обедом в том самом ресторанчике, где одним прекрасным утром двадцатипятилетний Жорж потягивал можжевеловую настойку, думая о неком комиссаре полиции, умеющем видеть то, что не дано другим.
11
Вернувшись домой, он спешит поговорить с профессором Дюраном.
— Что я могу еще сделать для Дениз?
— Ничто не в силах улучшить состояние вашей жены. Но нет больше причин держать ее здесь, при условии, что она будет жить отдельно и встречаться с детьми изредка, вплоть до их совершеннолетия. В соседнем поселке сдаются милые домики. Было бы разумно устроить ее там и договорится с одной
В сентябре Дениз поселилась в симпатичном доме, а по средам навещала Эшандон, приезжая с шофером на новеньком «остин–принцесс» — миниатюрной копии «роллса».
Во время этих визитов Мари — Джо старалась не выходить из своей комнаты.
«Я боюсь маму» — призналась она отцу.
Тереза, состоящая в штате обслуживающего персонала, сидит за столом с прислугой. Но ее отношения с Сименоном не могут оставаться тайной.
— Дэд, я знаю про Терезу, — начала разговор Мари — Джо в автомобиле по дороге в Лозанну — они ехали вдвоем «прогуляться», как и десять лет назад. Малышка превратилась в очаровательную девушку, наделенную многими талантами — она прекрасно рисует, поет под гитару, разыгрывает скетчи. Что бы она ни делала, главным зрителем для нее всегда является отец.
Она задумалась, крутя на пальце то давнее обручальное кольцо. Густые светлые волосы треплет ветер, в голубых глазах, затененных длинными ресницами, появляется решимость:
— Пожалуйста, ответь мне прямо… Почему Тереза, а не я?
— О чем ты, детка? — Жорж не хотел понимать вопрос дочери, хотя давно ждал и боялся его.
— Почему, Дэд, я не могу играть при тебе ту же роль, что и она?
— Тереза мне помогает…
— Я знаю все… Почему ты не выбрал меня? Ведь я ношу наше обручальное кольцо. Ты любишь меня больше всех. С тобой должна быть я, а не другая женщина.
— Ты прекрасно знаешь, что это невозможно, моя девочка.
Взгляд Мари — Джо становится жестким, она отворачивается к окну, и будет упорно молчать весь этот день.
Сименон хочет быть нежным отцом. Перед сном он обходит комнаты детей, начиная с самых маленьких. Конфетки на ночной стол, поцелуй в лоб — обычный родительский ритуал. На последок заходит к Мари — Джо и нежно желает ей доброй ночи. Задерживаться у кровати дочери он не хочет, боясь продолжения опасного разговора. Он знает, девочки часто путают влюбленность в отца с любовью к мужчине и уверен, что час придет — Мари — Джо найдет своего настоящего героя.
Дениз финансово независима, на ее имя Сименон открыл счет в банке. Она полностью свободна в своих действиях, передвижениях, приобретениях. Дениз увлекается косметической хирургией: вначале укорачивает себе нос, потом увеличивает грудь, подтягивает живот и ягодицы.
В сентябре Марк, расставшийся с Фаншеттой, женится на прелестной молодой актрисе Милен Демонжо, прославившейся ролью в фильмах о Фантомасе. Сименон получил приглашение на свадьбу, но решил не ехать.
«Я не верю в брак и никогда не верил. Не поеду и на свадьбы других детей. Что касается Терезы, то нет никакой необходимости в подтверждении наших отношений, тем более, что я не разведен с Дениз».
Случайно, найдя дневник дочери, он обнаруживает, что на свадьбе Марка у нее была случайная связь с молодым человеком, которого она едва запомнила.
«Тебе семнадцать лет. Тебе довелось пережить первый печальный сексуальный опят в ванной комнате с весьма соблазнительным мужчиной, который, однако, переходит от женщины к женщине, словно кукушка оставляя за собой ребятишек. А мне так хотелось бы для тебя иного посвящения, чем то, которое ты получила в ночь всеобщего безумства между туалетом и раковиной, когда вокруг бродили полупьяные люди!» — пишет он дочери.