Житие старца Паисия Святогорца

Иеромонах Исаак

Спустя два-три месяца после прихода к отцу Кириллу, отец Аверкий попросил у него благословения съездить в Коницу и привезти на Святую Гору своего брата Луку [46] , чтобы и тот стал монахом.

— Он что, не знает дороги и не может приехать сам? — спросил Старец.

— Знает.

— Э, тогда оставь его. Вот если он приедет, то ты ему поможешь и даже отдашь брату свою келью.

Итак, отец Аверкий нашел себе по сердцу святого Старца и тихое пристанище спасения. Однако диавол не мог успокоиться и наводил на него различные искушения. Несмотря на то что отец Аверкий ушел из Эсфигмена с благословения игумена, антипросоп [47]

монастыря стал настаивать, чтобы тот вернулся в обитель, потому что в нем нуждались как в плотнике. Антипросоп угрожал, что если отец Аверкий не вернется, то он изгонит его со Святой Горы.

46

Старец говорил, что его младший брат Лука «был человеком благоговейным и чистым, хотел стать монахом». Однако Лука по­лагал, что, как монаху, ему надо будет изнурять себя такими же сверхчеловеческими подвигами и проводить такую же строгую ас­кетическую жизнь, какую проводил его брат Арсений, еще находясь в миру. Осознавая, что такое самоотречение ему не по силам (он отличался болезненным складом), Лука отказался от мысли стать монахом.

47

Представитель каждого из двадцати афонских монастырей в Священном Киноте Святой Горы.

Тогда отец Кирилл спросил Аверкия, нет ли у него знакомых или родственников в другом монастыре. В монастыре Филофей у отца Аверкия был дальний родственник и земляк — иеромонах Симеон, который был знаком еще с преподобным Арсением Каппадокийским. Узнав об этом, Старец Кирилл посоветовал Аверкию перейти в Филофей и быть под покровительством отца Симеона, потому что, как он говорил, «иначе ты не найдешь себе покоя».

Отец Аверкий послушался и перешел в монастырь Филофей, который в то время был еще особножительным [48] . Живя там, он время от времени ходил пешком к отцу Кириллу и советовался с ним по духовным вопросам.

48

В святогорских особножительных (идиоритмичных) монасты­рях общим было только богослужение. В таких обителях не было игумена, общей трапезы, все монахи получали за свои послушания денежное вознаграждение и продукты и сами заботились о своем пропитании, одежде и тому подобном.

Часто Старец Кирилл, получая извещение от Бога, заранее знал о посещении Аверкия и о том, на какой духовный вопрос тот хотел получить ответ. Старец ничего не говорил и лишь показывал отчеркнутое место в той или иной книге. Это и являлось ответом на вопрос молодого монаха.

Впоследствии Старец Паисий в одной из своих книг [49] описал то чудесное, что он видел в этом святом Старце. Отец Кирилл имел дар прозорливости, изгонял бесов, а когда читал Евангелие, из его глаз ручьями текли слезы.

49

Старец Паисий. Святогорские отцы и святогорские истории.

Усердный труженик и незаметный подвижник

Отец Аверкий искал безмолвной жизни, однако, оказав послушание Старцу, оказался в особножительном монастыре. Ему дали ответственное послушание келаря и трапезника. В его обязанности входило раздавать отцам продукты и вино. Потом его поставили старшим в столярную мастерскую, и кроме того, он помогал месить тесто в пекарне. Отец Аверкий уставал на послушании, но, несмотря на это, был всегда готов жертвовать собой ради других и помогать

там, где была нужда.

Один старый насельник монастыря Филофей вспоминает: «На всех нас производили впечатление кротость, доброта и мирное устроение Аверкия. Это в нем было очень ощутимо. Как трапезник он быстро и ловко раздавал братии продукты. Все время, пока он был в трапезе, он ни разу не вызвал нарекания ни у кого из отцов. Он раздавал продукты с таким благоговением, словно антидор. Он всех нас умиротворил, оказал влияние на братию примером своей жизни, своим характером и безупречным поведением. Стареньким монахам он носил воду и дрова. Помню, старец Евдоким на него показывал и говорил: "Вот хороший монах".

Еще он помогал архондаричному, отцу Авксентию, человеку болезненному и слабому. Когда отец Аверкий ушел из Филофея, отец Авксентий говорил: "Лишились мы благословенного человека Божия!"

Видели мы его только на послушании и в храме, где он читал Девятый час и Полунощницу. Друзей и приятелей он себе не заводил — сидел у себя в келье и молился. Мы слышали, что он много постится и мало спит. В словах он был очень внимателен. Все молчал, говорил только "благословите"».

Отец Аверкий неопустительно участвовал в богослужебной жизни монастыря. Кроме этого, у себя в келье он тайно совершал большие подвиги и много молился. Он поставил себе духовную цель: как можно лучше подготовиться к жизни в пустыне. У него была возможность подвизаться незаметно для других, так как условия особножительного монастыря были для этого благоприятны.

Старец рассказывал: «В келье вместо подушки у меня был обрубок каштанового пенька. Вместо кровати — две доски с пустым местом посредине, чтобы позвоночник не прикасался к доскам и не нагревался. Каждый день я постился до Девятого часа. Кроме этого, старался много дней подряд есть какой-то один вид овощей — например, одни помидоры, один латук, одну капусту, до тех пор пока эта пища не надоедала, так что я ел ее уже без желания. Каждую ночь я совершал бдение. Спал немного. В храме не садился в стасидию, чтобы меня не поборол сон».

Монастырь Филофей находится на значительной высоте. Зимой там выпадает много снега и бывает очень холодно. Однако отец Аверкий ради аскезы не топил у себя в келье печку. Благодать Божия согревала его и сохраняла от серьезных болезней, несмотря на то что совсем здоровым он никогда не был — постоянно страдал от какой-нибудь немощи. Видя, что кто-то из старцев запирает свои дрова на замок, опасаясь, что их украдут, отец Аверкий расстраивался. Он считал подозрительность несовместимой с монашеским званием и просил такого монаха не запирать дрова, обещая, что сам будет носить дрова ему или даже всем, чтобы никто не брал чужого.

Помысел гордости

«И вот, — рассказывал Старец, — хотя от аскезы я стал похожим на скелет, однажды ночью я почувствовал искусителя — как бы женское дыхание прямо у себя над ухом. Я тут же поднялся, начал церковное песнопение и зажег свечу. Когда я исповедал происшедшее духовнику, он мне сказал: "Должно быть, в тебе есть тайная гордость. Если человек совершает такую аскезу, то подобным искушениям оправдания нет". И действительно, исследовав себя, я убедился, что иногда мой помысел говорил мне, что я что-то из себя представляю и будто бы делаю — как бы это сказать? — ну, якобы делаю что-то значительное. Ух, какая же это чушь собачья!..»

Для того чтобы отец Аверкий смирился и очистился от тайной гордости, его духовник велел приходить к нему каждый день и брать у него приготовленную пищу. Сам отец Аверкий пищи на огне не готовил, тогда как отец Симеон, заболев туберкулезом, следил за своим питанием. Целый месяц отец Аверкий приносил ему крупу, рис, макароны и забирал у него готовую пищу. Когда искушение прошло, он снова начал поститься. Но наученный опытом искушений, подвизался уже с большим смирением и познанием себя.