Живи в удовольствие
Шрифт:
– Я работаю на нее. Вы работаете на Джульена. Словно мы созданы друг для друга, верно? – поинтересовался Меррик.
– Вы влюблены в меня? – спросила Салена в замешательстве от энтузиазма Меррика.
– Пока нет, но дайте мне пять или шесть минут, и я буду.
Салена грациозно кивнула.
– Не торопитесь, – ответила Селена. Она показала им гостиную. Хотя дом снаружи казался тесным и непримечательным, внутри Реми обнаружила, что дом Джульена был, хоть и не величественным, но идеальным сочетанием классики и уюта.
– Чем
– Пожалуйста, называйте меня Реми. Простите за вторжение. Мне нужно поговорить с Джульеном несколько минут, и затем мы уйдем.
– Я приведу его, – ответила она. – Он в кабинете.
Женщина отправилась к выходу, но остановилась и развернулась.
– Он упоминал о вас ранее, – призналась Селена. – Приятно сопоставить лицо и репутацию.
– Плохую репутацию, – добавила Реми, пытаясь не краснеть или морщиться.
– Совсем противоположную, – ответила Салена. Она одарила Реми понимающей улыбкой и вышла.
– Как думаешь, что она делает для Джульена? – прошептал Меррик, как только Салена исчезла за дверью.
– Не знаю. Она может быть его ассистентом, так что, скорее всего, тоже самое, что и ты для меня.
– Раздражать и бесить тебя постоянно, и заставлять желать, чтобы я никогда не попадался тебе на глаза? – уточнил Меррик.
– Кроме всех прочих полезных задач.
– Она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни, – сказал Меррик на удивление искренне. – Можно мне ее?
– Она человек. Я не могу ее тебе купить.
– Если бы ты любила меня, то помогла бы, – сказал он отчаянным шепотом, уставившись на дверь, в которую только что вышла Селена.
– Я не люблю тебя.
Она начала хлопать его по коленке, но остановилась на полпути, когда Джульен Брайт появился в дверях гостиной.
– Должен сказать, – начал Джульен, с дьявольской улыбкой на лице, – я очень рад, что моих родителей здесь нет.
Он посмотрел на нее, и Реми ощутила, как что-то стянуло ее грудь от вида того, как он прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди, и веселье блестело в его темных глазах.
– Мы убедились, что они не навестят тебя, прежде чем забронировали поездку, – ответила Реми. – И привет. Приятно снова увидеть тебя.
– И мне очень приятно снова увидеть тебя, – с улыбкой ответил Джульен. Он был в обычных джинсах и обычной белой футболке, без обуви, без носков.
– Как поживаешь, Джульен? – спросила Реми, не в силах оторвать взгляда от Джульена. Она надеялась, он не против. Он не утратил своей подростковой долговязости, хотя плечи безусловно стали шире. Его волосы потемнели до более глубокого рыжего оттенка и были длиннее и художественно взъерошены. Он выглядел старше, безусловно. И более того, более угловатым, будто прошел десять тысяч миль по пустыне, и ветер и песок стерли его юношескую невинность.
– Я не мертв, – ответил он и усмехнулся, словно пошутил. – Следовательно, со мной все хорошо. А ты?
– Замечательно.
– Ты далековато от дома, не так ли? – спросил Джульен.
– Тоже самое могу сказать и про тебя, – ответила Реми и наконец встала, и подошла к нему. – Меррик сказал, ты переехал в Париж, и я подумала...
– Париж, Кентукки, – ответил он. – Как ты думаешь, мне удалось обмануть свою семью позволить мне переехать сюда?
– Умно, – ответила она.
Он снова улыбнулся и протянул ей руку. Реми приняла ее, и легкая дрожь пробежала по ее телу, когда их руки соприкоснулись. Последний раз, когда она прикасалась к ней, был более интимным, чем рукопожатие.
– Мне очень неловко появляться на твоем пороге, – призналась она, Джульен все еще держал ее за руку. – Я всегда боялась, если мы позвоним, ты отошьешь нас.
– Я до неприличия счастлив видеть тебя снова, – сказал он, и Реми была до неприличия рада услышать это. – Мама сказала, ты сейчас менеджер в Арден?
– Твоя мама рассказала о моем повышении?
– О да, – ответил Джульен, и Салена появилась в дверях позади него. Она прикоснулась к его бедру, давая понять, чтобы тот ее пропустил, и он подвинулся на необходимые сорок сантиметров. Такой жест говорил о близости между ними, Салена прикоснулась к его бедру, и он мгновенно понял, что ей нужно, чтобы он подвинулся и дал ей пройти. Может, Салена и Джульен были больше, чем работодатель и работник. – Мама держит меня в курсе всех деревенских сплетен, хочу я того или нет. Я знаю о твоем повышении. Знаю, что родители купили дополнительную ферму за Версалем. Знаю, что твой ассистент Меррик Файнголд сидит на моем диване и пялится на Салену. Ты посещал Гарвард? – спросил он Меррика.
– Да.
– Что компьютерный умник из Гарварда делает на конюшне? – спросил Джульен, одновременно обыденно и подозрительно.
– У меня нет навыков общения с людьми. Или Уолл Стрит, или животные. И когда ты работаешь на Реми Монтгомери, у тебя самый сексуальный босс в мире.
Меррик подмигнул ей. Это был «Я говорю это ему ради твоего блага» подмигивание. Она это оценила.
– И как ты узнал, что я был компьютерным умником? – поинтересовался Меррик. – Моя мама звонила и хвасталась?
– Мама рассказала, что Реми наняла в ассистенты какого-то гарвардского компьютерного гения, который ничего не знает о лошадях. И что он пугает всех, потому что носит постоянно черные очки и очень странный.
– «Странный» – это кодовое слово, которое обозначает «еврей»? – спросил Меррик. К слову об очках, сейчас они находились на его макушке.
– Для моей матери, да, – ответил Джульен. – Но двое из трех моих сестер по какой-то причине любят тебя.
– Сестры? У тебя есть сестры? Не знал, что у тебя есть сестры. – Меррик присвистнул и осмотрел апартаменты. – Эти предполагаемые сестры, должно быть, говорили о другом Меррике Файнголде. Очень распространенное имя в Кентукки.