Живое и Мёртвое
Шрифт:
Агнесса больше ничем себя не проявляла, да и вам не очень-то хотелось видеть ту, по чьей милости вы вчера ревели в три ручья, проникшись горестными эмоциями одинокой, брошенной и никому не нужной девочки, чья жизнь трагически оборвалась в двенадцать лет.
Отдельного испанского стыда заслуживало поведение чудика, сочувственно похлопывавшего вас по спине на протяжении всего сеанса и по-рыцарски подставлявшего свой носовой платок всякий раз, когда вам было необходимо высморкаться.
Вся в соплях и в слезах, вы едва
«Жуть, как мне теперь ему в глаза смотреть-то?!..» думаете вы, поспешно натягивая на себя пуховик и вдевая ноги в отороченные мехом ботинки. «На месте чудика я бы уже заклеймила себя дурой, которая не стоит того, чтобы с ней связываться».
— Утречка, бука, — вышедший из-за ближайшего сугроба приятель заставляет вас слегка смешаться. — Нормально спалось? В смысле, вчера ты словила эмоциональное перенапряжение и всё такое, но сейчас-то нормально?
— Нормалёк, — вынужденно бурчите вы, издавая гневное восклицание, когда одноклассник лишает вас ранца и подобно вьючному ослу закидывает себе на спину. — Это ещё что такое? По-твоему, я настолько жалкая, что и сумку до школы донести не могу, да?!
— Спокойствие, только спокойствие, — смеётся чудик, протягивая вам руку, за которую вы после минутного замешательства берётесь. — Из-за моего опрометчивого предложения ты вчера едва ли не воедино слилась с тем несчастным привидением, так что… Помочь с вещами — меньшее, что я могу предложить.
— Откуда нам вообще было знать, что мы с Агнессой в тот момент станем единым целым? — вздыхаете вы, крепко сжимая пальцы чудика. — Мы-то думали, она просто напишет, что захочет — и всё. Кто ж знал…
— Настоящий охотник за привидениями, в качестве которого я вчера провалился, всегда рассматривает самые невероятные возможности, — сбивает вас с мысли одноклассник и, задрав голову кверху, какое-то время рассматривает снежинки. — А я — недосмотрел. Извини.
— М-м-м, — неразборчиво мычите вы, придвигаясь поближе к чудику, как если бы Агнесса готовилась выпрыгнуть на вас из-за ближайшего сугроба. — Всё в порядке. Относительном порядке. Для нас главное то, что она дала ответ на второй по значимости вопрос: «Зачем?»
— Кстати об этом, — мгновенно оживляется чудик, поворачивая к вам раскрасневшееся от мороза лицо. — Долго думал, полночи не спал, но так и не понял отчего Агнесса поставила «Зачем?» вторым вопросом. Разве не логичнее было спросить: «Почему?»
— Зависит от того, что она подразумевала, — медленно говорите вы, просчитывая и тут же отбрасывая различные варианты. — «Когда?» — здесь всё понятно, хотя дата смерти Агнессы и не совсем согласуется с той, которую мы приблизительно можем рассчитать из написанного вчера. Зачем, зачем, зачем…
Продолжая
Зачем они это сделали?..
Остановившись как вкопанная, вы со свистом втягиваете воздух, чем изрядно пугаете своего бессменного компаньона по всякого рода паранормальщине.
— Эй бука, ты чего? — лепечет чудик, на всякий случай делая шаг назад. — Или всё-таки Агнесса? Кто вас там разберёт…
— Бука я, бука, — нетерпеливо отзываетесь на дурацкую кличку вы. — Знаешь, чудик, благодаря тебе я кое-что поняла.
— О, и что же именно? — польщённо проговорил тот, впрочем, не делая и шага вперёд, из опасения, что «Агнесса» сумела завладеть вашим телом.
— Вопросы… нам с самого начала следовало обратить внимание на порядок задаваемых вопросов, — торжественно произносите вы, обращая к приятелю сияющие глаза. — Смотри… первый вопрос звучит так: «Когда [это произошло]?» Ответ нам преподнесли практически на бумажном блюдечке: «лето одна тысяча семьдесят пятого года», а чуть позже уточнили «начало августа одна тысяча семьдесят пятого года».
— Давай-ка ближе к делу, — прерывает поток вашего красноречия чудик. — Насчёт первого вопроса догадаться несложно, но вот второй и, тем более, третий — полнейшая головоломка. «Зачем» идёт перед «почему» и всё такое прочее.
— Зачем [они это сделали]?.. — вполголоса произносите вы, спиной чувствуя чей-то внимательный взгляд и вместе с ним — едва ощутимое прикосновение к плечу. — Агнесса искренне хотела понять и вместе с тем не понимала, зачем они это сделали. Даже подсказку дала сразу как мы переехали — завалила меня ведьмовской литературой.
— Третий вопрос, бука, третий вопрос, — продолжал настаивать чудик, возбуждённо размахивая руками и роняя оба рюкзака в снег. — Мы почти у цели, коллега. Клянусь, если мы его разгадаем, то я лично состряпаю нам отмазку, чтобы оправдать грядущий прогул!
Вам хочется произнести ответ как можно пафоснее и приняв соответствующую позу, но на деле вы ощущаете чуть ли не вселенскую усталость. Слишком долго томившаяся в потёмках разума и оттого потерявшая всякую ценность разгадка усталой синицей выпорхнула из вашего рта:
— Почему [именно я]?..
Глава семнадцатая. Почему?
Заручившись помощью верного чудика, вы принимаетесь обыскивать дом сверху донизу. Ещё с момента первого видения вы чувствовали неладное, а теперь, когда Агнесса «заговорила» с вами посредством автоматического письма, всё стало кристально ясно.
Несчастный ребёнок по-прежнему томится где-то в доме.
Испуганный, обозлённый и донельзя потерянный, он бродит из угла в угол в надежде, что однажды… однажды…