Живые и мёртвые

Уорнер Уильям Ллойд

Между тем, макросоциологические выводы, полученные из исследования личности в сфере крупного бизнеса, открыли новый — и последний — этап интеллектуальной эволюции и научной работы Уорнера, связанный с темой эмерджентного общества и крупных корпораций, этап наиболее противоречивый и наименее оцененный его коллегами по профессии. Начало этого этапа ознаменовано уходом Уорнера из Чикагского университета; в 1959 г. он занимает место профессора социальных исследований в университете штата Мичиган, где и остается вплоть до самой своей кончины.

Неподведенный итог: изучение крупных корпораций и эмерджентного общества.

Получив грант на исследование от Корпорации Карнеги, Уорнер энергично приступает к своему последнему творческому проекту. В 1961 г. его уже приглашают как одного из крупнейших в США специалистов по проблеме структурных сдвигов в американском обществе прочесть несколько лекций в Школе коммерции, бухгалтерского учета и финансов при Нью-Йоркском университете. На основе этих лекций Уорнер публикует небольшую книжку «Корпорация в эмерджентном американском обществе» (1962), в которой разрабатываются

ключевые гипотезы и направления дальнейших изысканий. После этого под руководством Уорнера вновь развертывается широкомасштабное эмпирическое исследование для проверки выдвинутых гипотез и углубления анализа. В 1967 г. начинает выходить серия «Эмерджентное американское общество»; однако первый том этой серии — «Крупномасштабные организации» — оказывается последним. Проект так и остается неоконченным.

Суть этого проекта заключалась в макросоциологическом анализе основных структурных сдвигов, произошедших в XX веке и приведших к кардинальной трансформации американского общества. К решению этой проблемы Уорнер вновь подошел как социальный антрополог, последовательно и настойчиво развивая ту линию структурного анализа, которая шла от Дюркгейма и Радклифф-Брауна и, обогатившись по пути новыми влияниями, воплотилась в его прежних исследованиях. Широкий взгляд на логику развития его интеллектуальных интересов ясно показывает, что он должен был обратиться к этой теме, просто не мог к ней не обратиться. Схематично эту логику можно было бы представить следующим образом: от исследования примитивного общества — через исследование отдельных сообществ и организаций современного (американского) общества — к анализу современного (американского) общества в целом, или так называемого «великого общества» (с одной поправкой: под «сообществом» и «обществом» Уорнер понимал структурированную систему отношений и группировок).

Следует подчеркнуть, что анализ «великого общества» и крупных корпораций остался незавершенным, и при ознакомлении с последними идеями Уорнера следует это учитывать [340] . Это не готовая теория, а лишь предварительные наброски узловых моментов интерпретации.

По мнению Уорнера, в системе американского общества в XX веке произошли следующие основные крупные сдвиги: уменьшилась роль локального сообщества, что нашло отражение во все большем упадке его автономии, и возросла роль крупных корпораций и иных крупных организаций (национального государства, крупных профсоюзов, централизованных церквей и т. п.) в поддержании связей, скрепляющих «великое общество».

340

 Стоит отметить и такой момент, что Уорнеру вообще свойственно постоянное проговаривание «фоновых» исходных посылок и тех фактических данных, на которых он строит свои обобщения — иногда излишнее, — которое легко вводит в заблуждение и создает обманчивое ощущение «наивности» и «поверхностности» того, о чем он говорит. (В качестве контраста можно сослаться на «лаконичную» манеру письма, когда такие посылки и данные не проговариваются и, пробуждая воображение заинтересованного читателя, создают в нем иллюзию «глубины».) Этот тезис не стоит абсолютизировать, но при чтении Уорнера необходимо иметь в виду, что многое в его текстах — это «фон», который он при желании мог бы спрятать. Последние работы Уорнера — это почти всецело такой «фон».

Однако самое главное изменение он усматривал в том, что американское общество стало «эмерджентным». Под этим определением Уорнер имел в виду, «что процессы изменения сами по себе являются неотъемлемыми частями социальной системы, что сама природа системы, поскольку она упорствует в бытии тем, что она есть, должна находиться в постоянном изменении — что каждая часть имеет внутри себя нечто возникающее и нечто исчезающее. Более того... культурное прошлое постоянно абсорбируется в настоящее, а настоящее — в будущее, и... каждое из них теряет в этом процессе абсорбции часть своей идентичности. Наше общество не может осуществить само себя и быть тем, что оно есть, в каждый данный момент времени, если оно не изменяется и не становится постоянно чем-то другим... Это значит... что ничто не статично, что все есть движение и изменение... Изменение, присутствуя в самой природе нашей социальной системы, встраивается в природу каждого из нас» [341] .

341

 Warner W. L. The Corporation in the Emergent Society. N. Y.: Harper & Brothers Publishers, 1962. P. 18.

Из этой большой цитаты должна стать абсолютно ясна неправомерность бросаемых в сторону Уорнера упреков в статичности его подхода. Можно рискнуть предположить, что статичным был не сам антропологический структурный функционализм, а его «стороннее» восприятие (и не в последнюю очередь восприятие того языка, которым он оперировал). Клише «статичности» было удобным орудием «каталогизации» этого подхода и сыграло дурную шутку с теми, кто принял его всерьез.

Включение динамики общества в круг интересов Уорнера — не позднее привнесение и не реакция на критику. Это этап последовательного развития его научных интересов, вполне гармонично вписывающийся в их исходные посылки. Еще Радклифф-Браун, которому Уорнер во многом обязан своими базисными теоретическими воззрениями, выделял в качестве особого раздела науки об обществе — наряду с «социальной морфологией», занятой изучением стабильных структурных компонентов общества, — «Социальную физиологию», изучающую динамические процессы в социальных системах («процесс социальной жизни») [342] . Изучать ли ученому стабильные или динамические аспекты общества — вопрос выбора сферы приложения своих исследовательских усилий, а не вопрос принятия теоретической позиции. Когда

Уорнера интересовала морфология (или структура) сообщества, он намеренно подобрал стабильное сообщество Ньюберипорт и исследовал в нем то, что хотел исследовать; неразумно упрекать его в нерешении тех задач, которых он перед собой не ставил. Когда объектом его внимания стала динамичная и изменяющаяся система, более интересным для него стало «социально-физиологическое» ее изучение; и это не смена теоретической позиции, а переориентация научного интереса в широком исследовательском поле, в котором есть место и для статического, и для динамического анализа.

342

 Cm.: Radcliffe-Brown A. R. On Social Structure // Journal of the Royal Anthropological Institute. Vol. 70, 1940. P. 1-12, а также, например, «введение» к книге: Radcliffe-Brown A. R. Structure and Function in Primitive Society. L., 1952. В этой связи нелишне будет упомянуть еще один важный факт, касающийся методологических воззрений Радклифф-Брауна, отозвавшихся эхом в поздних исследованиях Уорнера: Радклифф-Браун весьма скептически относился к возможностям науки, ориентированной на аристотелевский идеал, и был ревностным сторонником той абсолютно не статической трактовки реальности, которая была представлена в философии Гераклита («все течет, все изменяется») и древнекитайской метафизике.

Уорнер, правда, вписал динамические факторы в свою общую теоретическую схему в свойственной ему нестандартной манере, представив их фактически как элементы социальной структуры. Однако и это, на наш взгляд, было для него логично. Инновация, через которую в мир входит изменение, для «натуралиста» Уорнера должна было быть не чем иным, как реальным поведением, вплетающимся в столь же реальную паутину взаимодействий и взаимоотношений, которая есть социальная система.

Фундаментальная трансформация американской социальной структуры, происходящая вследствие встраивания в нее инновации, а также вследствие перехода ключевой роли в структурной организации эмерджентного общества от системы автономных локальных сообществ к системе крупных организаций («корпораций»), заключает в себе множество «видимых и наблюдаемых массивных процессов, действующих в основных областях американского поведения», которые Уорнер выделил в качестве ключевых тем для дальнейших исследований. Это: (1) рост крупных мегаполисов, становящихся центрами коллективного проживания огромных масс населения; (2) утрата различными «социальными структурами» (такими, как корпорации, церкви, государство, образование, ассоциации) своего локального характера и превращение их в крупные (национальные и международные) иерархические организации; (3) перемещение штаб-квартир организаций и процессов принятия решений в крупные городские агломерации, синхронизирующее эмерджентные процессы в различных сферах деятельности; (4) возрастающая рационализация, секуляризация и технологизация систем представлений и ценностей; (5) развитие нерациональных систем ценностей и представлений (морального порядка) и перемещение процессов их поддержания с локального на национальный уровень; (6) возрастание роли общенациональных политических партий в структурировании общественного мнения и защите традиционных консервативных ценностей; (7) реконструирование старых форм сакральной символической жизни внутри и вне церкви; (8) отмирание системы «закрытых» статусов, ослабевание факторов, фиксирующих место индивида в статусной иерархии, и возрастание социальной мобильности; (9) трансформация образования, связанная с тем, что процесс обучения перестал ограничиваться ранним периодом жизни индивида, а фактически охватил всю его жизнь; (10) укрепление центральной государственной власти и возрастание ее роли в поддержании морального порядка.

Однако Уорнеру не суждено было довести до конца этот впечатляющий замысел. 23 мая 1970 г. он умер.

Исследование символической жизни и книга «Живые и мертвые»

Мы проследили интеллектуальный путь, пройденный Уорнером, сосредоточив внимание на той позитивной логике, которая им управляла, и оставив критику того, что он делал, другому времени и другому месту.

Важной частью уорнеровских изысканий было изучение символизма вообще и символической жизни современного общества в частности. Этой тематике были специально посвящены три книги: «Живые и мертвые» (1959), «Американская жизнь: мечта и реальность» (1953, повторно издана в переработанном виде в 1962) и «Божье семейство: исследование христианской жизни в Америке» (1961).

Исследования символизма вписаны Уорнером в общую структурную (системную) парадигму, на чем следует остановиться более подробно, дав сжатую реконструкцию его теории символических систем.

Теория символизма: основные положения

Любое взаимодействие между индивидами включает в себя обмен значениями посредством отправления, получения и интерпретации знаков; а потому вокруг каждой устойчивой совокупности взаимодействий, образующей систему (будь то большую или малую), складываются устойчивые системы символов. В той мере, в какой отдельные группы взаимодействий вплетены в согласованную систему взаимодействий сообщества или более широкую сеть взаимодействий, различные символические системы образуют более крупные системы, обеспечивая устойчивый контекст, поддерживающий согласованное и эффективное протекание этих взаимодействий.

Целостную символическую организацию коллективного опыта Уорнер называл культурой. Культуру как тотальную символическую систему, подобно любой другой системе, он разделял на три подсистемы: (1) технологическую, обслуживающую приспособление людей к окружающей природной реальности, (2) моральную, обслуживающую приспособление людей друг к другу, и (3) сакральную, или сверхъестественную, обслуживающую приспособление людей к неведомому и рационально не постижимому. Соответственно проводилось различие между секулярными и сакральными, рациональными и нерациональными символами.