Живые Мертвецы

Денис Марк

– Никого тут не было. Ты совсем, что ли, ослеп? Следы какие-то увидел, – Саша фыркнул, будто его обидели. – Кто бы сюда осмелился ходить?

Вадик пожал плечами и признал, что ему показалось.

Но следы были. Я тоже их видел.

Дождь усилился. Вскоре ноги зачавкали по грязи. Мне показалось, будто деревья стали гуще, длиннее, страшнее. Давление ощущалось все больше. Я видел, что мои спутники чувствовали то же самое. Если в начале пути мы просто быстро шли, то теперь уже почти бежали. Я оглянулся назад и ужаснулся – города не было видно. Одни лишь черные ветки и кривые стволы деревьев. Чье-то присутствие теперь было настолько очевидным, что мы обязательно закричали бы, хрустни

под ногой ветка – настолько сильным было напряжение.

Радовало лишь одно – мост был совсем рядом.

К мосту мы уже неслись во всю прыть, сами не заметили, как перешли на бег. Выглядел мост, как и все здесь – уныло и мрачно. Конструкция доверия не внушала. Мне сразу вспомнилась легенда о злобном тролле под мостом и трех козлятах. Нас как раз трое. Получится ли у нас пройти по мосту или же тролль нас всех сожрет?

На другом берегу реки среди все тех же призрачных деревьев возвышался дом Старика, нависая над городом и будто украдкой подглядывая, как идут дела у тех, кого когда-то покинул его хозяин. Дом был абсолютно черным, будто солнце выжгло доски за многие годы, что, надо заметить, весьма странно, ведь солнце в старой части города появлялось редко, а если и появлялось, то с трудом пробивалось сквозь деревья.

Мы как завороженные уставились на дом и не могли отвести взгляд. Мне не верилось, что я вижу своими глазами легендарный дом Старика. Даже ливень, вымочивший до нитки, не мог отвлечь нас.

– Супер, – восторженно произнес Вадик. От былого страха не осталось и следа. – Не могу поверить, что стою здесь и смотрю на него.

– Говорил же, что будет круто, а вы боялись, – Саша замолчал и изменился в лице. – Подойдем поближе?

Вадик перестал улыбаться и запротестовал. Мне тоже эта идея не сильно симпатизировала, но с другой стороны я был так увлечен духом приключений, что забыл обо всех рисках и быстро согласился. В итоге и Вадик перестал сопротивляться, в одиночку-то через лес он идти не хотел.

Саша шел первым. Я ступил на мост и слегка попрыгал. Вроде бы крепкий.

– Пропускайте гнилые доски, наступайте только на целые, – крикнул Саша через плечо. Будто мы этого не знали, спасибо.

Мы медленно двигались по скользким от дождя доскам, вцепившись в хилый поручень. Если бы он отвалился, то вся наша троица дружно рухнула бы в бурлящую реку. Из-за дождя уровень воды заметно увеличился, река грозила вот-вот выйти из берегов. Я очень живо представил, как мощный поток сносит опоры моста и черная пучина поглощает наши тела. От таких мыслей мне стало тревожно и я постарался отогнать их, отведя взгляд от воды. И в этот момент я что-то заметил. Невероятно, но под мостом сидел ребенок и беззаботно швырял камешки в воду. Я видел его через щель между досками в полу, наши взгляды встретились и от пустоты в его глазах меня пробрала дрожь. Я мог видеть его лишь частично и нечетко, но я был уверен, что с ним было что-то не так, он выглядел как-то… неправильно.

– Не останавливайся, пожалуйста, – Вадик толкнул меня в спину. – Давай быстрее перейдем этот чертов мост.

Мы сошли на другом берегу и я немного прошел вдоль реки, чтобы мне открылось то место, где сидел странный ребенок, но там никого не было.

– Эй, ты чего? – крикнул Саша.

– Я там кого-то видел. Кажется… кажется, там был мальчик.

– Неправда, – застонал Вадик. – Ты ведь это выдумал, да?

– Конечно, он выдумал. Ты сдурел? Откуда там кому-то взяться? Давайте уже закончим, что начали.

Мы стали осторожно подниматься на холм, стараясь не поскользнуться на мокрой траве, как вдруг за нашими спинами раздался громкий треск. Мы синхронно обернулись и то, что мы увидели, повергло нас в ужас: мост

перекосило в сторону течения реки, часть опор была разрушена, но как? Поток не был настолько сильным, чтобы переломить пусть и старые, но массивные балки. Спустя несколько секунд треск повторился – оставшиеся опоры сдались, мост рухнул в воду и поплыл.

Мы были растеряны, потрясены и напуганы. Река пронзала старую часть города насквозь. Чтобы найти другое место, где ее можно было перейти, потребовалось бы пройти много километров. Но никто не знал, есть ли такое место, и куда нужно идти. Можно попытаться переплыть реку, но сейчас это было бы равносильно самоубийству, так как она стала еще шире, чем обычно, вода была холодной, а это значит, что повышается вероятность судорог. И Вадик не умел плавать.

– Нет! Так не должно быть! – завопил Саша. – Сука… Сука!

От ругательств нас с Вадиком покоробило. Саша казался самым смелым и эмоционально устойчивым из нас. Безусловно, мы оказались в самой кошмарной ситуации из возможных: мы вдалеке от дома, отрезанные от города, всего в нескольких метрах от дома, в котором долгие годы жил псих. Ах да, стоит также упомянуть о череде странностей, которые стали обычным делом в нашем путешествии. Например, следы в лесу и странный мальчик под мостом. Под мостом, который будто назло зажил своей жизнью и оставил нас мучиться. Конечно, все это хуже, чем ужасно, но реакция Саши обескураживала.

Он тем временем рухнул на колени и принялся колошматить кулаками землю, отчего во все стороны летели комья грязи. Из-за дождя трудно сказать, но я был уверен, что он плачет.

И что нам теперь делать?

Пока Саша истерил, а Вадик в оцепенении наблюдал за расширяющейся рекой, я пытался найти в себе самообладание и рассуждать здраво, но давалось это с трудом. Мы находились в полной заднице и, по всей видимости, только я мог придумать, как из нее выбраться. Что же, вариантов я видел не так много: впереди – река, которую в ближайшие несколько часов переплыть не представлялось возможным даже нам с Сашей, не говоря уже о Вадике; позади – дом Старика, в котором теоретически можно обсохнуть и даже найти какое-то средство связи. На это надежды почти не было. Разве станет сумасшедший отшельник, стрелявший в каждого, кого видит, держать при себе телефон? Кому он станет звонить? Абсурд. Но шанс все же был, хоть и очень небольшой. И что у нас остается? Идти по берегу вдоль реки в надежде, что мы найдем мост или сужение реки, где ее можно будет беспрепятственно пересечь.

Я отчетливо понимал, что наши шансы погибнуть или потеряться были катастрофически выше шансов выжить, и на меня стала накатывать паника. Едкой желчью она разливалось в груди, от чего становилось трудно дышать и контролировать свои мысли, в глазах темнело. Я тут же дал себе пощечину так сильно, как мог. Затем еще одну. В голове прояснилось. Я повернулся к друзьям и сказал:

– Надо попробовать зайти в дом.

Вадик посмотрел на меня стеклянным взглядом. Наверное, подумал, что ослышался. Саша же просто сидел в грязи, обхватив голову руками, и что-то бормотал.

– Я ни за что туда не пойду. Не-а. Ты забыл, чей это дом? – запричитал Вадик.

– Включи ты уже голову! – рявкнул я, от чего Вадик даже вздрогнул. Мне это не понравилось, но отчаяние и злость не отпускали. – Старик умер, понимаешь ты это? Никакой он не вампир, не оборотень, он человек из плоти и крови, и вчера он сдох! Перестань ты уже быть ребенком! Дом сейчас пуст, там может быть телефон, ты хочешь отсюда выбраться? В крайнем случае, мы хотя бы обсохнем, разведем огонь, может, найдем еду. А если повезет, позвоним домой.