Жизнь экспромтом
Шрифт:
— Хорошо, — самодовольно ухмыльнулась Рита. — Только я возьму первая. — Она схватила пакет, запустила туда руку с таким видом, словно там были лотерейные билеты, вытащила одно печенье и разломила его пополам. Там обнаружилась маленькая свернутая бумажка. — «Слушай и обращай внимание на знаки, и тебя ждет успех», — прочитала она с победоносной улыбкой, словно печенье предсказывало ей счастье. — Да-да, это относится как раз ко мне. Успех на съемочной площадке. — Она бросила пакет Дориану. — А что тебе скажут?
— Хм… — Лежа в гамаке, он попытался одной рукой развернуть бумажку, а другой придерживал сползающее одеяло, чтобы не обнажить
Рита запустила в него пирожным с кремом, и оба они покатились со смеху.
— А ты не хочешь узнать судьбу, Фрэнки?
Фрэнки взяла пакет у Дориана и долго в нем копалась.
— Ну вот, предположим, это. — Она принужденно улыбнулась и разломила свое печенье. — Там сказано: «Сюрприз за углом». — Она подняла глаза. — Совершенно непонятно, какой еще сюрприз?
— Если бы мы это знали, то он не был бы сюрпризом.
Фрэнки вскочила с места. Ей послышался голос. Мужской голос и очень знакомый.
Она оглянулась, чтобы посмотреть, откуда он идет. И увидела тень, стоящую при входе на балкон. Это был Рилли.
— Я звонил-звонил, а вы не слышали, у вас так громко играет музыка, поэтому я явился без звонка. — Рилли провел рукой по волосам и нервно улыбнулся. — Мне все-таки удалось сесть на самолет из Веракруса. Лучше поздно, чем никогда, как вы думаете? — Он говорил извиняющим тоном и посматривал при этом на Фрэнки, которая стояла и смотрела на него с недоверием. Джинсы и майка заляпаны грязью и покрыты толстым слоем пыли, лицо загорело еще сильнее. Пряди выгоревших на солнце волос падали на лицо, щетина превратилась в густую темную бороду и покрыла подбородок и горло. Он выглядел еще более растрепанным и взъерошенным, чем обычно, но это не помешало ее желудку зайтись в спазмах и начать делать олимпийскую гимнастику.
Она стояла и смотрела, не зная, что сделать или сказать. Сердце говорило ей одно, голова советовала прямо противоположное. Первый шаг сделал Рилли. Он подошел к ней, обнял за талию, крепко прижал к себе и уткнулся носом в ее волосы.
— Малыш, я так по тебе соскучился!
Это был тот самый рождественский подарок, о котором она столько мечтала.
Хью понял, что больше не может ждать. Его бабушки — родная и двоюродная — были абсолютно правы. Почему он сам этого до сих пор не понял? Как будто последние два месяца он сдавал очень трудный экзамен, и вот теперь две старые пенсионерки подсказали ему правильный ответ. Указали, что он должен делать.
— Спасибо, — прошептал он, целуя обеих бабушек в их напудренные, пахнущие лавандой щечки, потом вскочил на ноги и бросился к выходу, по дороге перешагнув через Белинду и Джерри с близнецами, которые сидели на полу и вместе с близнецами распевали песенки из «Томаса-танка».
— Мам, я ухожу! — Он схватил в охапку мать, которая только что появилась из кухни с половиной рождественского пирога и тончайшими фарфоровыми чашками в руках. Он ее тоже быстро чмокнул в щечку.
— Что такое? — Ее жемчуга так и запрыгали на шее, когда она увидела, как ее сын стремглав несется к двери. — А я только что заварила свежего чаю, да и отец хочет, чтобы мы поиграли потом в «Кто хочет стать миллионером?». Почему ты уезжаешь
Не мешкая ни минуты, Хью на ходу натянул на себя пальто и рывком распахнул входную дверь. В дом влетел порыв ледяного ветра.
— В Лос-Анджелес.
ГЛАВА 35
Фрэнки не могла припомнить, чья это была идея отправиться на миллениум в Лас-Вегас. Скорее всего, Дориана. Но точно так же ее могла первой высказать Рита. Если честно, то после приезда Рилли все рождественские праздники превратились для нее в нечто мало различимое.
Тем не менее в самый канун Нового года они с Рилли сидели, прижавшись друг к другу, на заднем сиденье новой Дориановой машины — скоростного «Форда Экспедишн», который он преподнес в подарок самому себе, — ехали по шоссе 15 и смотрели по сторонам сквозь затемненные окна. В три часа пополудни среди пыльной, однообразной пустыни перед ними выросли стены блистательных отелей и по размерам превышающих всякое воображение казино. Огромная самодостаточная сказочная страна, где место религии занимала игра, языком общения служили деньги, а время измерялось поворотами колеса рулетки. Фрэнки почувствовала в душе трепет и волнение — перед ней был Лас-Вегас.
— Черт возьми, это будет пограндиозней, чем даже Блэкпул во время иллюминации! — воскликнула Рита, когда Дориан остановил машину возле отеля «Дворец Цезаря» и они вышли из кондиционированной прохлады на жгучую жару пустыни Невада.
— Мы что, здесь остановимся? — прошептала опешившая Фрэнки, когда вокруг них засуетились носильщики в униформах и начищенных до блеска башмаках и стали выгружать их багаж. Она ожидала, что они остановятся в каком-нибудь дешевом — двадцать долларов за ночь — мотеле, где столы прожжены сигаретами, спинки кроватей давно облезли, а в ванных комнатах лунатическое освещение, от которого целлюлит кажется еще заметнее. И вот вместо этого — кричащая неоновая роскошь и аляповатость, по всем признакам, сногсшибательно дорогого отеля.
— Абсолютно точно! — прочирикал Дориан, разминая суставы после долгого пути, как будто делал гимнастику перед спортивным соревнованием. Заметив ее беспокойство, он с довольным видом хихикнул. — Не смотри так испуганно, это все мои проблемы.
— Дориан — классный роллер, — зевая, сказал Рилли, который проспал весь путь, начиная от Долины Смерти. Щурясь на яркое солнце, он пытался поскорее согнать с глаз сон. — В Вегасе так называют хороших игроков. — Он нахлобучил на голову свою пыльную шляпу и обнял Фрэнки за плечи. Все вместе они направились через садик вслед за носильщиками. — Все казино в него влюблены, — прошептал он и сонно уткнулся носом в ее шею.
Дориан шествовал во главе колонны.
— Вам не придется ни за что платить, — торжественно возглашал он, энергично размахивая в воздухе руками, как будто дирижировал какой-то собственной симфонией. — Отели, обслуживание в номерах, еда, напитки… все без всяких ограничений.
— Без ограничений? — Как попугай, повторила потрясенная Рита, пытаясь удержаться на своих шпильках высотой с небоскреб на движущейся ленте транспортера, который провез их мимо полномасштабной копии Давида Микеланджело. Про себя она дала себе обещание купить какую-нибудь удобную пару обуви, в которой она смогла бы спокойно гулять — после шести месяцев пребывания в Лос-Анджелесе она уже едва ли не утратила подобную привычку. — Все!