Жизнь и подвиги Антары
Шрифт:
– Я поэт, я восхваляю царей и царевичей, я слышал о щедрости и благородстве славного царя Абд Хайяфа и пришел, чтобы сложить в его честь касыду.
Тогда воины ответили ему:
– Добро пожаловать, поэт арабов, наш царь вознаградит тебя, оставайся у нас.
Тогда Хазруф протянул руку и начал произносить касыду, которую он сложил в честь Абд Хайяфа. И услыхав его громкий голос, царь Абд Хайяф вышел из своей палатки и спросил его, кто он и из какого племени. И Хазруф ответил ему:
– О царь нашего времени, о повелитель всех владык, я из племени благородных рыцарей Бену Хавазин, я бедняк поэт, и нет у меня иного дела, кроме того, чтобы слагать касыды в честь могущественных и славных царей. И когда я услышал о твоих совершенствах — о несравненный храбрец и прославленный герой! — и проведал о твоей щедрости,
И царь Абд Хайяф, которому понравились слова Хазруфа, приказал разбить ему палатку рядом с царскими шатрами и велел давать ему все необходимое. И Хазруф остался там, пытаясь узнать, где находятся пленные. И он начал кружить по лагерю Абд Хайяфа и увидел, что он велик и многолюден, а воинов там — словно песка в пустыне. Но пленных он там не нашел и понял, что они находятся в войске Ахдара, и направился туда.
А тем временем его отец Шейбуб спустился с гор и подошел к войску царя, где народу было словно воды в море. Тогда он сорвал с головы повязку и вбежал в лагерь, плача и причитая, а по лицу его струилась кровь, И он останавливался у палаток и просил милостыню, говоря: «Сжальтесь над стариком, у которого нет ни защитника, ни помощника, который потерял всех близких — и братьев и сыновей — всех убил этот негодяй Гадбан, сын Антары ибн Шаддада». И все слушали его историю и жалели его. Так он ходил среди палаток и вдруг увидел тридцать отборных коней на цепи, которая была прикреплена к большой скале. А стерегли коней воины, которые ели и осушали кубки. Тогда Шейбуб приблизился к ним и попросил их слабым голосом о помощи. Воины сжалились над ним и пригласили его поесть с ними. Тогда Шейбуб сел и стал есть и рассказывать им свою историю, а сам в это время посматривал то направо, то налево в надежде увидеть пленных. Наконец он заметил в одном конце лагеря Амира ибн Туфейля, Амира ибн Масуда, Зу-ль-Химара, Урву и других пленных арабов, которые были прикованы к цепи, с железными ошейниками на шее, подобно собакам. А потом Шейбуб услыхал, как Урва заплакал и произнес стихи о своей горькой участи. Тогда он стал размышлять, как ему освободить пленных. Он сделал вид, будто его клонит в сон, упал на землю и закрыл глаза, а увидав это, воины стали говорить друг другу: «Бедный старик, он ослабел от ран, пусть спит — может быть, сон поможет ему». А сами воины не переставали есть и пить вино, пока не опьянели и не повалились на землю, громко храпя. И когда Шейбуб увидел это, он встал, подкрался к костру и забросал его землей, так что все вокруг потемнело от густого дыма; огонь погас, и ни один из спящих воинов не шевельнулся. Тогда Шейбуб подполз на животе к пленным и прошептал:
– Не бойтесь, я Шейбуб, и здесь мой сын Хазруф, а брат мой Антара вернулся к нам невредимым и захватил в плен предводителя этого войска — царя Ахдара.
И когда пленные услыхали это, они поднялись от радости, а эмир Хани едва не лишился сознания. А после этого Шейбуб начал ощупывать цепь, чтобы сломать ее в каком-нибудь месте, и наконец нашел слабое звено, которое приходилось как раз около Урвы, и разогнул его. Потом он подскочил к спящим рабам, которые лежали возле пленных в три ряда, и вытащив кинжал из-под лохмотьев, зарезал их всех одного за другим и сказал, обратившись к Урве:
– Вставай, я освободил тебя!
Но Урва не мог держаться на ногах и дрожал, как корабль в бурю. Тогда Шейбуб взвалил его себе на спину и, пробежав неслышными шагами вдоль всего лагеря, вынес Урву за палатки, не размышляя ни о чем и не сомневаясь в успехе своего дела. Потом он отнес Урву в пастушескую хижину неподалеку от лагеря и, вернувшись в лагерь, прокрался к палатке царя Абд Хайяфа и увел одного из царских коней, а потом помчался к хижине и передал коня Урве вместе с острым мечом и крепкой кольчугой, которую он украл у одного из предводителей. Потом Шейбуб снова возвратился в лагерь и стал ходить между палаток и, собрав милостыню — хлеба, мяса, фиников, — отнес все Урве, и тот поел и хотел сесть на коня. Но тут вдруг раздалось пение труб и бой барабанов, показались развевающиеся в свете зажженных факелов значки и знамена, и появились всадники во главе с царем Абд Хайяфом. Весть о прибытии царя мгновенно разнеслась по всему лагерю, и все предводители и сотники бросились к нему навстречу, и в лагере
А царь Абд Хайяф узнал о том, что Антара захватил царя Ахдара, и встревожился за судьбу своего войска. И вот он прибыл в лагерь, оставив своих друзей осаждать Мадаин и решив перебить всех абситских пленных, чтобы отомстить за пленение Ахдара. И увидав это, Шейбуб, который узнал Хазруфа в одежде поэта, проскользнул вместе с ним к пленным и освободил их одного за другим; а потом они увели коней для всех пленных и не медля поскакали прочь от лагеря.
А царь Абд Хайяф, прибыв в лагерь, приказал одному из своих хаджибов привести пленных, чтобы распять их на стволах пальм, а потом перебить. И тут обнаружилось, что все охранявшие их рабы перебиты, а пленных нет Тогда стали размышлять о том, как им удалось бежать, и стали искать раненого старика, а не найдя его, поняли, что все это дело его рук. И царь Абд Хайяф разгневался и решил остаться там, чтобы утолить свой гнев поединками с врагами.
ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
[Наутро Абд Хайяф выезжает на поединок, и ему удается освободить Ахдара. Абд Хайяф побеждает всех, в том числе сыновей Антары Джара и Зейдана, но отпускает их. В это время прибывают гонцы из племени их матери — Бену Кинана и жалуются, что на них напали враги и угнали их скот. Антара приказывает сыновьям отправиться на защиту своего племени. По приказу Антары Гадбан отправляется на помощь царю персов и разбивает войско Абд Хайяфа, освобождает Мадаин от осады, а потом возвращается в лагерь абситов. Тем временем Антара в течение нескольких дней сражается с Абд Хайяфом.]
И царь Абд Хайяф хотел успокоить свой гнев, и вот он решил выйти ночью на охоту, чтобы поймать какую-нибудь дичь, а потом зажарить ее и съесть, потому что он ел только дичь, добытую собственными руками. Он вышел пешим, а из оружия имел при себе только меч и щит. И вот он набрел на богатые дичью заросли и хотел уже войти в них, но вдруг различил во мраке человека, который вышел к нему навстречу. Ростом этот человек был подобен пальме, правой рукой он держал льва, а левой — львицу. И увидав это, царь поразился и крикнул:
– Откуда ты взял этого льва?
Тот ответил:
– Из этой чащи, здесь водится так много разных зверей, что хватило бы даже на войско царя Абд Хайяфа. А почему ты спрашиваешь?
И Абд Хайяф ответил ему:
– О достойный араб, я тоже хочу войти в эту чащу, чтобы поймать себе дичи.
Тогда человек сказал царю:
– Входи, молодец, и не бойся, если ты настоящий фарис, а если хочешь, возьми этого льва и не трудись зря.
И в этом неизвестном взыграла гордость, и он бросил Абд Хайяфу и льва и львицу и сказал:
– Возьми их обоих!
И Абд Хайяф сказал:
– Тогда разожги огонь, а я освежую их, чтобы мы могли поесть их мяса, или наоборот — я разожгу огонь, а ты освежуешь их.
Но неизвестный сказал:
– Нет, ты разожги огонь, а я освежую их, я не дам тебе делать это, потому что я вижу, что ты — знатный и славный воин.
Тогда Абд Хайяф набрал сухих ветвей и развел костер, а неизвестный быстро освежевал льва и львицу, разрезал их на четыре части и положил на огонь, поразив царя своей ловкостью и сноровкой. А когда мясо поджарилось и воины принялись есть, они вдруг увидели на земле какую-то тварь с хвостом длиной в двадцать локтей. Она походила на змею и была такая толстая, что ее не могли бы обхватить двадцать человек, а для переноски ее понадобилось бы не меньше пяти верблюдов. Из ноздрей этого чудовищного змея валил густой дым, а из пасти вырывалось пламя и разлетались искры, потому что он был злобного и свирепого нрава. А еще из его пасти торчали длинные клыки, а на голове и на спине топорщились длинные клочья волос, а глаза сверкали, подобно факелам. Ползая, это чудовище высовывало свой раздвоенный язык, и весь вид его был так страшен, что перед ним не устояло бы никакое племя и никакое войско, а всякий, кто его видел, терял рассудок от ужаса. Цветом змей был черен с серыми пятнами, а формой был подобен огромному куполу. Он сжигал на своем пути все зеленые травы и растения, а если разворачивался во всю длину, то самая широкая долина становилась для него тесной. И увидав это чудовище, Абд Хайяф вскочил и закричал, обращаясь к незнакомцу: