Жизнь и приключения Федюни и Борисыча
Шрифт:
– Неделю назад танкисты в часть заезжали, краску просили. Ты тогда в рейде был. Красочки я им налил чуть больше, и мне от них пару глотков "кишмишевки" перепало. А этот щегол, Блудов, рядом крутился. Я на него и внимания не обратил.
Борисыч так расстроился, что подкурил от догорающей сигареты другую, сплюнул и только тогда смог продолжать:
– Так вчера подходит ко мне этот молодой, и мне говорит:
– Вы, товарищ сержант, в четверг танкистам краску отливали. А они Вас за это самогоном угостили.
– Ну и? – отвисла челюсть у Федюни от такого
– А что я? Растерялся и не знаю что делать.
– Фанеру не мог пробить, чтобы не в свои дела не лез, не вынюхивал, – полыхнул праведным гневом Федюня.
– Да? Чтобы дембель задержали? – от одной мысли о возможности такой жуткой перспективы у Борисыча внутри сделалось нехорошо.
– Во даёт, салага! – изумился Федюня, – Это что же получается?.. Это ничего не получается... Ну, доложил бы он старшине или взводному... Тут всё бы понятно, бывали всякие гниды, не он первый...А...чо, тебе же на тебя доносить? Я чего-то понять не могу.
– А я тебе о чём! – вконец расстроился Борисыч. – Ты думаешь, я что-то понимаю?
– Ситуааааация... – растерянно протянул Федюня.
– Так это он не в первый раз! – подкурил третью сигарету Борисыч.
– А чего ты молчал?
– А вот... Просто, глупость какая-то... Её как-то и не расскажешь... – крутил головой Борисыч. – Я, главное, понять не могу, какого хрена ему от меня надо? Чего он добивается? Чтобы я сам себя за провинности наказал? Бред какой-то!
– Чего добивается? Да по дурной башке получить хочет! Лучше бы в рейды с нами ходил, салабон! Вишь, здоровье ему не позволяет! Так гнали бы в хозроту, какого хрена его у нас держат? Ну, я им займусь... – Федюня был сторонником простых решений и быстрых действий.
– Дембель... – произнёс волшебное слово Борисыч.
– Ах, ты... – подавил свои порывы Федюня. – Так что же ты ему сказал? Как отцепился от него?
– Да я слепил ему сказку о том, что он неправильно понял, и что это был не самогон.
– Сказочник! – ухмыльнулся Федюня. – Ага, не самогон – лимонад.
– Хихикаешь! А я растерялся. Может, он провокатор специально подосланный? Мне откуда знать?
– В общем, да... – поостыл Федюня. – Может и так... Ну, и что же?
– Вот я ему и начал "заливать", что это особый напиток. Не кишмишёвка и не самогон. С виду – совершенно обычная вода, без запаха, цвета и вкуса. Разработка секретная, для разведчиков. А когда выпьешь – пьянит, как самогон в шестьдесят градусов!
– Да ты прям писатель-фантаст! – восхищённо подколол друга Федюня.
– Ты понимаешь, – смущённо отвёл глаза Борисыч, – чего-то струхнул я. Сильно странная ситуация и щегол какой-то ненормальный. Вот и...
– Вот и что?
– Ну, он пристал ко мне, как смола, и пришлось пообещать ему, раздобыть этого напитка, чтобы языком не трепал направо и налево. А там видно будет. На том и остановились.
– Хыыы... И что теперь?
– Теперь вот с тобой советуюсь, не знаю, что дальше делать.
– Ага... Значит, напиток для разведчиков, да? Я
Федюня не любил, когда задевали своих. А за Борисыча он мог заступиться, пожертвовав очень многим. Но... ситуация сложилась действительно очень непростой и странной. Надо было подумать, и друзья, размышляя, побрели поесть, так как время подходило к обеду.
Так уж получилось, что и после обеда Федюню никто ничем не затруднил, и он поплёлся посмотреть, что делает Фарух.
Рядовой Алиев Фарух своими золотыми руками славился далеко за пределами части. Не было ему равных в деле ловли, снимания и выделки шкур со всякой пустынной нечисти.
Вечно, в специально отведённом для него месте в продскладах, сушились шкурки змей, варанов, меховые одёжки вообще неизвестно каких животных.
Федя любил при возможности подойти и посмотреть на работу мастера. Фарух колдовал над шкурами, чистил, выправлял, растягивал. Чем-то посыпал, чем-то покрывал, сшивал, дырявил. Бывало, что работал с металлом и что то полировал, обтачивал, срезал и снова полировал.
А потом из его рук выходили редкие по красоте брючные ремни, женские пояса, обтянутые шкурами рукоятки для ножей и ножны, восхитительные чехлы для фляжек.
О самом Фарухе мало кто знал, а вот сувениры разлетались по рукам офицеров разного ранга, дарились, вручались, преподносились, и весёлый белозубый Фарух никогда не оставался без работы и офицерами обижен не был.
Завидев Федюню, он приветливо закивал головой:
– Патхады, патхады, Фёдыр! Учись-сматры, дома дывчат падарык делыт будиш! Багатый, щаслывый будишь! Свой Раис – это, – притсидатиль колхоз, – падарык падарыш, он тибе начальникым сделыет!
Фёдюня подошёл ближе – поглазеть на работу Фаруха и зачарованно наблюдал, как эти ловкие умелые руки натягивают на металлическую фляжку специально подготовленный кожаный, расшитый бисером красивый чехол.
Федюня любовался работой Фаруха, а мысли его были далеко.
"Дывчат" и "притсидатиль колхоз" Федюня радовать обтянутыми змеиной шкурой флягами не собирался, но как-то так мысли его перешли от фляг для спиртного, от воспоминаний о "дывчатах" к родному дому, к своей комнатке. Припомнил он полочку с книгами, прибитую над кроватью, и сами книги, которые набрал ещё в десятом классе, когда собирался стать разведчиком и изучал всякие специальные пособия.
Особенно интересная была одна книжечка, с названием "Твои возможности, человек!". Так, так, так! И тут Федюню осенило. Напиток разведчика! Вот оно! Нашёл!
Федюня упросил Фаруха дать только что изготовленную фляжку взаймы на несколько дней.
Уже через пару часов он зазвал Борисыча за модули.
– Борисыч! Спорим, я, не прикасаясь, сейчас тебя уроню?
– Да ну тебя в задницу, – опасливо покосился на друга Борисыч, – тебе что, делать не хрен?
– Да это же для дела нужно! Тестовая проверка. Ну, не прямо вот возьму и уроню, а так, – качнёшься.