Жизнь и смерть Эдуарда Берзина. Документальное повествование
Шрифт:
По прибытии каждый получил хорошую должность, жилье, которое полагалось вольнонаемному руководящему составу, и, конечно, соответствующий должности оклад. Начальник Ленинградского управления НКВД Медведь получил должность помощника начальника Оротуканского горнопромышленного района. Вместе с женой он поселился в отдельном доме в поселке Оротукан, который был центром этого горняцкого района.
Заместитель Медведя по Ленинграду Запорожец стал заместителем начальника только что организованного Управления дорожного строительства (сокращенно УДС) Дальстроя в поселке Мякит. Потом Управление переехало в новый поселок Ягодный.
Конечно же, такие должности Берзин предоставил им, получив детальные совершенно секретные указания наркома Ягоды. Ведь осужденные ленинградские чекисты были назначены не
Сохранились воспоминания о том времени одного из старейших геологов Колымы Б. И. Вронского. По своей работе геолога он часто бывал в тех поселках, где жили и работали некоторые из ленинградских чекистов. Вронский много раз встречался с ними, бывал в гостях. Чтобы наглядно представить, как эти чекисты отбывали назначенные им сроки «заключения в лагерях», можно обратиться к воспоминаниям Вронского. Он писал:
«На Колыму почти все они приехали с семьями и привезли с собой много предметов домашнего обихода, мебель, большое количество книг. Тогда начеши входить в обиход патефоны с многочисленными наборами пластинок, в том числе зарубежных, которые в обычных условиях нам вряд ли удалось бы услышать. Это в какой-то мере скрашивало нашу жизнь»78.
Можно лишь предполагать, что сладкую жизнь своим ленинградским друзьям, а возможно, и соучастникам операции по уничтожению Кирова устроил нарком Ягода. И сделал он это втайне от Сталина и других членов Политбюро. Например, Н. С. Хрущев не знал, что эти люди были на Колыме, да еще и при хороших должностях. Он считал, что Медведь и Запорожец отправлены отбывать наказание в Якутию на Ленские прииски79.
Думаю, Хрущев не просто перепутал географию: так его информировали сотрудники НКВД. Они так действительно считали, пот ому что в карательном наркомате никто кроме Ягоды и Берзина не знал правды об этих людях.
Ленинградские чекисты, возглавившие дальстроевский От-дел НКВД, внесли в его работу размах и жесткость карательных операций, ставших уже характерными для центральных областей страны. Этот отдел стал находить в производственных коллективах Дальстроя все больше и больше «вредителей» и «контрреволюционеров». Конечно, это мешало работе коллективов, и некоторые руководители неодобрительно отнеслись к такого рода инцидентам.
Однако волна репрессий в стране нарастала. Берзин, вернувшийся осенью 1935 года из Москвы, прекрасно это знал. И он оперативно отреагировал на нежелательное сопротивление репрессиям со стороны руководящих работников и специалистов треста. 9 декабря 1935 года он направил во все производственные управления и предприятия Дальстроя «закрытое письмо». Подпись под документом стояла: «Уполномоченный НКВД СССР по Колымскому району». Приведем его текст:
«Факты, имеющиеся в моем распоряжении, свидетельствуют о том, что по мере внедрения аппарата отдела НКВД в производственную деятельность треста отдельными работниками аппаратов управлений и ОЛП [15] оказывается противодействие работе отдела… По отношению к этим лицам отделом НКВД по моему указанию приняты меры репрессий (Бородулин — пом. начальника УДС отдан под суд; Киль — пом. начальника УААТ арестован на 10 суток и отправлен на «материк» и др.)…
Отдел НКВД по Дальстрою должен пользоваться уважением и поддержкой прежде всего руководящего состава Дальстроя, его управлений, секторов, УСВИТЛ и ОЛП. Только при этих
Весь руководящий состав Дальстроя и УСВИТЛ должен принять все зависящие от него меры к решительному пресечению разговоров и проявлений, направленных к дискредитации отдела НКВД и его работников, и обеспечить этому боевому органу партии нужную поддержку и авторитет»80.
15
ОЛП — отдельный лагерный пункт. В то время ОЛП представлял отраслевую группу лагерей в системе Управления Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей (УСВИТЛ). Как правило, в каждой отрасли хозяйства Дальстроя В тот период существовал отдельный ОЛП: в Управлении дорожного строительства, в Управлении автотранспорта, в Горном управлении и так далее. Каждый ОЛП объединял более мелкие, реально существовавшие лагерные зоны: командировки и подкомандировки, разбросанные на большом расстоянии друг от друга. В каждой зоне содержалось от нескольких десятков до нескольких сот заключенных. ОЛП мог объединить зоны с общим количеством до 5—10 тысяч человек.
Надо обратить внимание, что в процитированном документе Берзина говорится о том, что сопротивление карательной деятельности сотрудников местного Отдела НКВД оказывали и хозяйственные руководители и даже работники ОЛПов, то есть лагерной системы. В этом факте весьма наглядно проявилось четкое разделение сферы деятельности этих трех самостоятельных частей Дальстроя:
1) хозяйственной, т. е. руководителей предприятий,
2) лагерной, то есть сотрудников УСВИТЛ,
3) отдела НКВД.
Дело в том, что у работников каждой сферы были свои задачи деятельности. И если у первых и вторых эти задачи хотя бы сходились в одной общей точке (но — не совпадали), то задачи деятельности сотрудников отдела НКВД объективно мешали работе предприятий лагеря.
Задача хозяйственных руководителей — выполнение, а еще лучше — перевыполнение производственного плана, эти руководители заинтересованы в том, чтобы предприятие было укомплектовано полным штатом рабочих и специалистов — заключенных и вольнонаемных. Чтобы и те и другие были накормлены, обуты и одеты, чтобы их отдых позволял им восстановить свои силы для нового рабочего дня. То есть для хозяйственника и те и другие — лишь рабочая сила для выполнения плана.
Но если быт (питание, отдых и т. п.) вольнонаемных организовывал тоже хозяйственный руководитель, то в отношении заключенных здесь вступала в права уже лагерная администрация — штатные работники УСВИТЛа. Их задачи — прежде всего, изоляция преступников (подлинных или мнимых) от окружающего мира, а уже во вторую очередь, организация быта (питания, отдыха и т. д.) этих людей. Для лагерной администрации заключенные — это наказанные преступники, которым работники УСВИТЛа обязаны обеспечить отбытие наказания.
Если лагерная администрация так кормила заключенного, что он был способен выполнять производственную норму, им были довольны и хозяйственный руководитель и охранники. Если же заключенный норму на производстве не выполнял, хозяйственник был им недоволен, потому что все предприятие могло не выполнить план. А это уже угрожало наказанием самому хозяйственнику.
Сведения о слабой работе заключенного поступали в лагерь. Лагерная администрация наказывала такого заключенного уменьшением пайка. Человек ослабевал и работал еще хуже. Соответственно его еще хуже кормили. Так могло продолжаться до тех пор, пока заключенный не умирал от истощения и упадка сил. Хотя в принципе ни его хозяйственный начальник, ни лагерная администрация не ставила цель уничтожить этого человека. Такова была система принудительного груда. Она требовала, чтобы заключенный, как машина, работал хорошо, без сбоев и остановок. Если же начинались сбои — в дело вступали строгие инструкции карательной системы, которые предписывали УСВИТЛу наказывать заключенного — «испортившуюся машину».