Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность
Шрифт:
— Я имею в виду оборотное, — хмыкнула она. — Интересно, какие будут ощущения, если я, в виде мальчика…
— Думаю, это вы сможете обсудить без меня, — замахал руками. — Кто кого, в чьём виде, в каких позах и сколько раз… Не хочу знать, что происходит за закрытыми дверьми вашей спальни!
— Всё там нормально! — воскликнул Эмерик. — Извращением никто не занимается! Во всяком случае, до текущего момента, — последняя фраза была на редкость негромкой.
— Ты привыкнешь, до-ро-гой, — по слогам произнесла Юлианна, поцеловав отца в нос.
— Единственное, что меня смущает, — перевёл я,
— Нас оповестят, — ласково улыбнулась Габриэла. — Не волнуйся.
— А ведь… ха-ха, я волнуюсь! Только сейчас осознал это до конца… Действительно волнуюсь! Немного торможу, — выставляю руку вперёд, — ощущаю собственные эмоции, причём очень ярко. Это влияние тела? Неужто я…
— Отмёрз, — усмехнулся Эмерик. — Поверь, в этом есть свои плюсы. Хотя на первый взгляд, кажется, что в твоём прежнем состоянии их больше. А теперь, для интереса, вспомни самые волнительные и… неприятные моменты. Скажи, что ты чувствуешь?
— В этом кроется какой-то подвох, верно? — но против воли я уже пустился в воспоминания.
Что можно назвать волнительным? Фрида и наша встреча в «Комедии Амми». М-м… оно… действительно было хорошо. Помню… Что потом? Та прогулка в ночи, когда мы… впервые поцеловались.
Застываю в лёгком ступоре, а рука приподнимается к губам, натыкаясь на пасть. Это приводит в чувство.
Качаю головой.
— Сильнее, — хрипло отвечаю ему. — Они ощущаются сильнее.
Точно влияние тела без развитого окклюментного начала! Ещё и недоработанные гормоны, которые создают непонятно что. Нужно разбираться и доводить всё до ума! Да… отбрось глупости, Вольф, ты не превратился в тряпку, подчиняющуюся эмоциям и чувствам, ты просто отпустил контроль. Если нормально поработать с окклюменцией, то можно всё сделать как было, уверен в этом…
Точно. А там и в прежнее тело вернусь!
Хех, негативные воспоминания не хочу даже поднимать. Умея в окклюменцию, хотя бы в основы, легко можно не позволить себе думать. Просто поставить на это запрет. Всё, ты не думаешь.
Повисло короткое молчание, а потом отец откашлялся.
— Впрочем, я ведь не рассказал тебе самого важного и интересного, — его улыбка растянулась чуть ли не до ушей. — Когда проблема с Новым Богом была полностью устранена, то Геллерт, вместе со мной, узнал о твоём состоянии здоровья. В общем, тогда он признал за собой часть вины и поинтересовался, нужно ли тебе что-нибудь, на что способен лишь он. И я… вспомнил про твою просьбу. Тот самый подарок на Рождество.
— Ты шутишь?! — было до одури непривычно взаимодействовать со своим окружением из тела Мерзости, но иного выбора не было.
— Нет, — достал он из кармана цепочку Маховика Времени. — Вот он.
Я во все глаза смотрел на уникальный артефакт. На чудо, которое покачивалось прямо перед моим носом.
— Получишь не раньше, чем на Рождество, — хмыкнул отец, убирая бесценную вещь в карман. — А то не знал, чем тебя порадовать. Ты ведь у нас такой самостоятельный и всё-то у тебя есть. А бессмысленные подарки я не люблю. Ранее думал, сводить в одно… — Эмерик покосился на жён. — Сводить кое-куда. Но раз уж ты и так нацелен на свою вейлу и
— Дорогой, не думай, что твоя оговорка оказалась непонятой, — благожелательно произнесла Габриэла.
— Он кажется считает, что мы здесь что-то типа фона, — обмахнулась веером Юлианна, резким движением складывая его. — Может тебе стоит самому походить в подобные заведения? Потому что иначе «новой фазы отношений» тебе будет не видать по меньшей мере месяц. Если конечно не согласишься на вариант с мальчиком…
— Да я вам что, педофил что ли?! — взорвался отец. — В жопу вашего «мальчика»!
— Я-то тут причём? — фыркнула мать и отвернулась.
— Именно туда, — облизнулась Юлианна. — Ах, мне уже не терпится!
— Он просто пытается замять предыдущую тему с «подарком» и пожеланием сводить Вольфа в «какое-то место», — тонко улыбнулась Габриэла. — Думает, что переведя все стрелки на «мальчика» сумеет от всего откреститься.
— Нет! — капризно протянула Юля, — хочу в виде мальчика!
— Дамы, вы всё не так поняли, — широко улыбнулся отец, меняя тактику. — Во-первых, — смотрит на Юлианну, — если хочешь, чтобы тебя оттрахали в виде мальчика, то попроси Габи. Пусть она тоже выпьет оборотку. Развлекайтесь, — подмигивает и переводит взгляд на мать. — А по поводу «какого-то места», так речь про Солнечную улицу и недавно открытый там…
— Бордель, — ляпнул я, наблюдая за их реакцией, а потом заливаясь хохотом. — Простите, кажется я… ещё не до конца отошёл от магии, которой меня наполнили.
Ложь. Это тебе месть за то, что попытался заставить меня подумать о гипотетических плохих поступках и посмотреть на мою реакцию! И так понятно, что у меня изменился гормональный фон и куча всего остального. Причём заметил это только сейчас, начав контактировать с близкими мне людьми. Начал ощущать непривычные ощущения, которые ранее не испытывал. Хех… Нужно настроить окклюменцию, возвращая моё прежнее, кристально-точное и идеально ровное, отточенное мышление.
Вот-вот! Тело влияет на мозг, мозг на тело… Ах, может вернуться в Ангела? Хотя там вообще ничего нет, пустая оболочка…
Кста-ати… а если то, что я делал… вообще всё… было спровоцировано именно телом? То есть… меня изначально поселили в тело Вольфганга, которое было с каким-то отклонением… психопатией?
Бред… бред же, да?
— Ну-ну, — буркнул Эмерик. — Наверное, стоит погодить с таким серьёзным артефактом до твоего совершеннолетия… — дотронулся он до кармана с Маховиком.
— Я живу в семье, не понимающей юмора, — вскинул руки, — вся надежда на блудных братьев и сестру. Быть может, хоть среди них найдётся представитель, способный понимать шутки?
— О, однажды мой отец тоже хорошо так пошутил. С тех пор дедушка у тебя, Вольфганг, стал как разведчик из книг про шпионов: вроде бы есть, а вроде бы и нет, — хохотнул мужчина.
— У меня есть дедушка? — приоткрыл глаза.
— Ага, — усмехнулся Эмерик, — а вроде бы и нет.
— Ну вот, смотрите на них, — указывает Габриэла. — Уже про всё забыли. Типа… — делает пальцами кавычки.
— Ты же знаешь, дорогая, — обняла её Юлианна, — что это лишь до поры до времени. Одному нужны уроки и обучение, а второму…