Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность

allig_eri

— Почини мебель, — указываю на стол. — И как ты меня узнал?

— Догадался, господин, — шевельнул он ушами и щелчком пальцев восстановив мебель. — Что-то ещё?

— Как догадался? — решил докопаться.

— Вы в комнате господина, пользуетесь его личными вещами, — кивает на Сквозное зеркало. — А также чувствуете себя как дома. Хозяин Эмерик и хозяйки Габриэла с Юлианной не допустили бы до подобного какого-то незнакомца. Кроме того, вы сразу же позвали меня для ремонта мебели. Значит, сами сделать это не можете. Очевидно,

что проблема кроется в смене облика. Я бы сказал, что это проклятие.

— Прав во всём, кроме последнего, — буркнул в ответ. — Иди, я позову, если будешь нужен.

Домовик кивнул и пропал, а я растянулся прямо на полу. Тело привычно заняло позу с поджатыми под себя конечностями. Ха, старые привычки Мерзости. Она любила так сидеть.

— Какой же ты дурак, Вольф, — тихо посмеиваюсь. — Куда делось всё хладнокровие при общении с женщинами? Пусть и столь юными… Нет уж, однозначно нужно возвращать себя и создавать копии души, а потом закреплять окклюменцией собственную суть.

Не желаю каждый раз зависеть от состояния тела. Все эти гормоны и прочее… они у всех свои. У каждого также по разному работает мозг. Вот у Мерзости, например, совсем всё плохо.

«Хозяин…» — заскулила тварь.

— Ох, ты очень хорошая! — начинаю утешать фамильяра. — Но я желаю быть таким же, как был раньше.

А пока… — мысленно хмыкаю. Пора заняться окклюменцией.

Глава 47

21 октября 1938 года — 17 ноября 1938 года

Всего один шаг для человека и какой рывок для моего бедного тела!

— Лови его..! — Эмерик, Габриэла и Мерзость одновременно дёрнулись ко мне. Неучастной осталась лишь Юлианна. Эту змеюку я здорово довёл за время бытия в теле своей химеры. Но что поделать, ежели я неплохо так отупел в тот период времени? Не до уровня умственно отсталого, но по сравнению с собой нынешним — где-то рядом.

Боже, как же приятно предаваться окклюменции даже в такой момент! В момент своего грёбаного падения! Зато я могу рассмотреть каждую царапинку и пылинку на этом больничном полу… Здорово, верно?

Отец, заметив, что не успевает первым, замедлился, химера получила ментальный приказ остановиться и в итоге моё тело упало в руки матери.

— Поймала, — помогла она удержать равновесие.

— Хоть почистите меня, — произношу им, ощущая, как с меня стекают остатки зелий и разных укрепляющих растворов. — Сам могу, но… — шевелиться было непривычно, организм слегка атрофировался, хоть и самую малость, ибо лечили меня на совесть.

— Раз уж сказали: ещё две недели без магии, так держись, — решительно произнесла Юлианна, направив на меня палочку.

— Так-то лучше, — вылезаю из объятий и выпрямляюсь. Жутко шатало, а исправить это нельзя. Как и сказала моя «родительница» — ещё две недели запрещено применять магию. — Ощущаю свой источник, — кладу руку на грудь, — как же это приятно! Он такой

большой…

— Все вы, мальчишки, хвастаетесь, какой у вас большой, — хмыкнула Юля, — а на деле всё как всегда: двенадцать с половиной, если считать от корешка…

Эмерик деланно хохотнул, но так, без огонька.

Перевожу на волшебницу якобы непонимающий взгляд, но она не купилась на него. Зато купилась мать.

— Хватит уже чушь нести, — возмущённо произнесла женщина, посмотрев на верную подругу, — давай лучше одежду. Сколько Вольфу ещё голым стоять?!

Показываю ей язык за спиной Габриэлы, на что Юлианна притворно улыбается, но как только мать отвернулась, провела большим пальцем себе по горлу, указав на меня.

Наши маленькие шуточки!

— О, даже не женское платье, — хмыкаю, рассматривая комплект, — а ведь кто-то клялся и божился…

— Сейчас богов лишний раз стараются не упоминать, — рассмеялся отец. — Но да ладно. Поспеши и пойдём. У меня ещё куча дел.

— Более важных, чем сын? — лицо становится грустным и готовым заплакать.

— А ты, гляжу, соскучился по этому, — взмахнул он руками, — по актёрской игре, всей этой… м-м… жизни?

— Да я… чёрт… — почёсываю висок, едва не расцарапав его в кровь, по привычке применив больше силы. — Я очень этого ждал. А потому не могу и не хочу останавливаться.

— Восстановил эмоции? — едва заметно прищурился он.

— Разве не видно? — выгибаю бровь. — Вновь ощущаю себя целым, а не куском, — коротко глянул на Мерзость, — не в обиду тебе, конечно же.

— Хозяин, — кивает фамильяр, — ваше пребывание внутри меня было честью.

— Если прикрыть глаза и сосредоточиться лишь на голосе, — усмехнулась Юлианна, — это звучит крайне двусмысленно.

— Потому и произнесла, — ответила Мерзость, чем вызвала удивлённые взгляды всех собравшихся магов. Кроме меня. Я-то знал, насколько сильно смог «прокачать» своё создание и её ментальные навыки.

— Да-да, не удивляйтесь, — руками было до жути неудобно одеваться. В последний раз так делал… Летом, перед вторым курсом. Далее всегда магия, ибо и в школе, и среди маглов, не стеснялся её использовать, пользуясь дырами системы магического оповещения. Чудесные были деньки! — Разум моего фамильяра прогрессирует с каждым днём.

— И что будет, когда ты создашь для неё нормальное тело? — заинтересованно спросила Габриэла.

— А что должно быть? — обуваю лёгкие, зачарованные туфли, которые отталкивают влагу, грязь и всегда блестят, как свеженачищенные. — Мало того, что до этого чудесного момента не один год работы, так ещё и… — специально не заканчиваю фразу, махнув рукой. Дескать: право, какая ерунда!

— Если сделает женское, — покосилась на химеру Юлианна, — то уже ясно, чем всё закончится…

— Давайте всё же не будем обсуждать подобное, — морщусь я. — Безусловно, я давно заметил, что это любимая тема в моей семье…