Жизнь коротка
Шрифт:
Коннерс бросил на него строгий взгляд.
— Ты что говоришь? Тогда никто не захочет покупать в рассрочку! А делать исключение — несправедливо… Кроме того, долго ли мы после этого протянем? Долго ли протянет «Дженерал Электроникс»?
— Пожалуй, недолго, — мрачно согласился О’Нейли.
— Ну!.. — Коннерс нервно засмеялся. — Знаешь что, давай-ка выпьем. У меня в подсобке бутылочка «Хейга». Пропустим по рюмочке для согрева — сразу полегчает.
Майк Фостер понуро брел по вечерним улицам среди толп спешащих домой покупателей. Его толкали со всех сторон, но
Справа замерцала и вспыхнула неоновая вывеска — яркая, большая, красочная:
МИР — ЗЕМЛЕ
СЧАСТЬЕ — ЛЮДЯМ
ОБЩЕСТВЕННОЕ УБЕЖИЩЕ
вход — 50 центов
Бен Бова
ЧАСТНОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО
По-моему, читать этот рассказ очень приятно. Испытываешь чувство глубокого удовлетворения — оказывается, и у них такой же бардак!
Идея
Это произошло в конце апреля, где-то около полуночи, когда оба друга готовились к выпускным экзаменам.
Марк Москович, известный под прозвищем Марк-Монах, и Мицуи Минимата делили комнату над одной из самых захудалых лавок для наркоманов в Беркли, неподалеку от университета. Мицуи упрямо шел вперед к намеченной цели — докторской степени по электронике; Марк защищался по логике. Немногие их знакомые уверяли впоследствии, что идею наверняка навеяли странные ароматы, поднимавшиеся в комнату из лавчонки.
Благодаря обильному волосяному покрову и густым нависшим бровям Марк смахивал на питекантропа, но этот книжный червь был на удивление робок и нелюдим. Мицуи являлся полной его противоположностью — миниатюрный, постоянно улыбающийся, чрезвычайно вежливый и разговорчивый собеседник. Если Марк обычно сидел, скорбно нахмурившись, то Мицуи носился по комнате подобно возбужденному электрону.
Он как раз снял со стола тяжеленный том по электронике и на заплетающихся ногах направился к креслу, но споткнулся о коврик и полетел на пол. Грохот заставил очнуться погруженного в раздумья Марка, и его остекленелые глаза постепенно приобрели осмысленное выражение. Мицуи медленно сел и затряс головой, а Марк оторвал тело от застонавшего дивана, служившего ему троном, одной рукой подхватил маленького японца, второй — огромный фолиант и благополучно доставил обоих в кресло.
— Тысячекратно тебя благодарю, — молвил Мицуи и резко втянул в себя воздух, тем самым показывая, что он недостоин доброты своего друга.
— Выбирай книги себе по размеру, — посоветовал Марк. В его устах эта реплика звучала едкой остротой.
Мицуи пожал плечами.
— Мне по размеру книг нет. Во всяком случае, по электронике. Они все весят с тонну.
Марк бросил взгляд на объемистый том.
— Не понимаю, почему книги до сих пор печатают на бумаге. Разве электроны не легче?
— И дешевле к тому же.
— Гм-м, — сказал Марк.
— Гм-м, — сказал Мицуи.
Больше они об этой идее не говорили. По крайней мере друг с другом. Через месяц оба защитились, и
Предложение
Джин Рокмор растерянно смотрел на заросшего до бровей молодого человека, сидящего у него в кабинете. «Марк М. Москович, доктор философии» — гласила визитная карточка посетителя. И больше ничего — ни телефона, ни адреса. Рокмор попытался занять гостя ни к чему не обязывающим разговором, а сам исподтишка наблюдал за ним. Больше всего молодой человек походил на воспитанника борцовской школы, несмотря на костюм-тройку и старомодный галстук. А может, и напротив, именно благодаря им — одежда была словно с чужого плеча, и гость чувствовал себя в ней явно неловко.
Несколько минут Рокмор болтал о погоде, об ужасном городском транспорте, о разгуле бандитизма на улицах Манхэттена… Посетитель лишь изредка хмыкал в ответ.
«За что? — внутренне стенал Рокмор. — Почему все эти психи валятся на меня? В конце концов, я уже вице-президент! Я должен заключать торговые сделки и ужинать со знаменитыми писателями. Отец Шарлей мог бы по крайней мере поручить мне рекламу… А вместо этого я должен сидеть здесь и ублажать бессловесных образин!»
Рокмор, походивший на хориста из бродвейского мюзикла (кем он в прошлом и был), пригладил редеющие светлые волосы и наконец спросил:
— Ну-с, так о чем вы хотели со мной побеседовать, мистер Мос… простите, доктор Москович?
— Об электронных книгах, — сказал Марк.
— Об электронных книгах? — переспросил Рокмор.
— Угу, — кивнул Марк.
Следующие три часа говорил только он.
Мицуи обошелся практически без слов, а если и говорил, то, разумеется, на японском — языке простом и одновременно емком. Большую часть времени он сидел рядом с вице-президентом по новой технике электротехнической и судостроительной фирмы «Канагава», склонившись над карманным компьютером. Вице-президент широко улыбался и радостно кивал, глядя на крохотный экранчик со светящимися цифрами.
Реакция
Роберт Эммет Липтон, президент «Хубрис-Букс» — подразделения фирмы «Веселые игры», которая являлась филиалом компании «Ритуальные услуги», которая, в свою очередь, являлась собственностью «Эмпайр-стэйт-банка» (и, по слухам, мафии), — не мог поверить собственным ушам.
— Электронные книги?!
При этом Липтон нежно улыбался зятю. С Рокмором нельзя было вести себя резко — он просто начинал плакать и бежал домой к Шарлей, а та потом звонила матери и жаловалась на бессердечного отца, избравшего объектом своей грубости такую тонкую натуру, как Джин.
Поэтому президент «Хубрис-Букс» медленно покачивался в большом кожаном кресле и, напустив на себя заинтересованный вид, слушал очередные бредни зятя. Липтон вздохнул про себя, вспомнив, как Рокмор предложил редакционной коллегии прекратить печатать вяло покупаемые книги и выпускать одни бестселлеры. Тогда Рокмор только-только закончил летние управленческие курсы в Гарварде. Десять лет спустя он разбирался в издательском деле на том же уровне. Но Шарлей была с ним счастлива, а значит, была счастлива мать Шарлей, и потому Липтон позволял Рокмору строить из себя руководителя.