Жизнь на Марсе: Кровь, пули и Blue Stratos

Грэм Том

Я все еще без сознания?

Темнота. Больше ничего.

Я все еще жив?

Чернота - и боль, зародившись сначала в основании черепа, затем выросла, разлилась, покуда не прокатилась по нему равномерной тошнотворной волной. Боль, которой он не знал никогда раньше.

Я живой - и в сознании. При такой боли, как эта, я совершенно определенно живой и в сознании...

Если дьявол в темноте был какой-то кошмарной фантазией разума, то это его переживание было чересчур реальным. Его череп был словно расколот. Каждое нервное окончание визжало. С трудом и все еще ничего не видя, он попытался разобраться, где находится и в какой он форме. Сквозь тошноту от боли он начал осознавать,

что сидит вертикально на твердом стуле, с руками за спиной. Когда он попробовал поднять руки, в запястья ему больно врезались крепко сковывающие его наручники. Он слабо опробовал их на прочность.

– Они застегнуты, - сказал женский голос.

Сэм попытался говорить, но его язык был толстым и тяжелым. Его губы слиплись от засохшей крови.

Я в сознании, я живой... Но где я, черт возьми?

Он с трудом обрисовал в уме ситуацию. Он прикован к стулу, возможно, в одном из маленьких сараев или мастерских, разбросанных по территории объекта. Его глаза были очень туго завязаны. Кэрол, девушка с оружием и невинными косичками, стояла где-то совсем рядом, ее полуавтомат то ли нацелен ему в голову, то ли удобно устроился в полной готовности в кобуре у нее на талии. Была ли она одна, или с ней все еще оставался тот мужчина - с усами как у Джейсона Кинга, которого они звали Капитаном?

– Ммммм... Нанммм..., - сказал Сэм. Его распухший сухой язык еле двигался во рту. Попытка говорить усиливала боль, вызывала тошноту.

– Не шуми, - приказала Кэрол.
– У меня полномочия держать тебя под контролем любыми средствами.

– Воды...

– Нет.

– Мне надо воды...

– Хочешь, чтобы я тебя снова стукнула?

Сэм уронил голову на грудь. В пересохшем рту чувствовался отвратительный привкус говяжьего бульона. Сколько времени прошло с его задержания? Скорее всего, несколько минут, но как можно быть точно уверенным в этом? Он мог пробыть привязанным к стулу несколько часов - может, даже дней. А если так, где черти носят Джина? Он все еще скрывается за забором? Или полез на территорию следом за Сэмом? Если так, что стало с ним? Тоже сидит где-нибудь в сарае, прикованный к стулу, с завязанными глазами и с вооруженной охраной? Они его обрабатывают перед тем, как взяться за Сэма? Или с шефом они поступили по-другому? И его нашпигованное пулями тело спрятано где-нибудь в багажнике машины? ФКР отвезли его к ближайшему каналу и набили булыжниками его пальто из верблюжьей шерсти?

– Мэри, - промычал Сэм.

– Ты молишься?

– Мэри... Маленькая девочка...

– Она под стражей, вернулась туда, куда нам надо, -сказала Кэрол.
– Ты зря терял время, вламываясь сюда. С чего ты взял, что можешь всего достичь самостоятельно, идиот?

Самостоятельно!

Сэм почувствовал проблеск надежды. Где бы ни был Джин, он не в когтях ФКР. Во всяком случае, пока.

Он увидел огни, загоревшиеся на территории, услышал стрельбу и вычислил, что меня поймали. Он наполовину психопат, алкоголик и ублюдок с эмоциями подростка, но он не глуп. Единственный раз в жизни у него не будет другого выбора, кроме как следовать предписанию; он вызовет подкрепление, даст группе вооруженной поддержки развернуться на месте и обеспечит безопасное освобождение своему напарнику. Возможно, он уже связался по радио с поддержкой и сидит снаружи территории, ожидая, когда они подъедут.

Просто держись, Сэм. Поверь в Джина Ханта.

От последней мысли по телу прошла дрожь сомнения.

У тебя нет выбора. У тебя есть надежда, что Джин сделает все правильно, что он вытащит тебя отсюда. Верь. Просто тяни время и верь.

Сэм подвигал ртом, чтобы вернуть чувствительность. Он почувствовал,

как сухие кровавые корочки на губах трескаются и ломаются.

– Кэрол, - сказал он.
– Ты ведь Кэрол, да?

– Я сказала, сиди тихо.

– Сколько времени? Как долго я здесь нахожусь? Кэрол, ты не можешь осуждать меня за то, что я пытаюсь сориентироваться.
– Его голос дребезжал и ломался. Он говорил как человек, только что выбравшийся из пустыни.
– Если не хочешь дать мне воды, Кэрол, сними хотя бы повязку.

– Не будь дураком.

– Пожалуйста, Кэрол, в чем смысл делать это со мной?
– ответа нет.
– Кэрол. Пожалуйста, Кэрол, поговори со мной.

– Хватит вот так трепать мое имя, - сказала она.
– Я знаю, что ты пытаешься сделать. Ты пытаешься установить взаимопонимание. Ты думаешь, это тебя обезопасит. Ты думаешь, это сделает тебя больше похожим на человека в моих глазах.

– Я полицейский, Кэрол. Меня так учили. В любом случае, ты на моем месте делала бы то же самое.

– Вообще-то, нет, - сказала Кэрол, ее молодой голос звучал бодро и весело, будто она обсуждала своего любимого пони.
– Я бы держала рот на замке, ну разве что плюнула бы в фашиста полицейского, который меня пытает.

– Я уже сказал тебе, я не фашист, - произнес Сэм.
– Я удивлен, что ты вообще знаешь значение этого слова.
– Продолжай говорить с ней. Построй между вами двумя мост, хотя бы самый незначительный. Просто поддерживай разговор!
– Что же сделало из тебя такую ненавистницу полиции? Схватили с поличным за курением наркоты в универе? Папа начальник полиции, или что?

Кэрол засмеялась. При других обстоятельствах это был бы дивный звонкий девичий смех. Но здесь - в наручниках, с завязанными глазами, со вкусом крови во рту и под угрозой предстоящих пыток - Сэм считал его холодным и жестоким.

– Что такого смешного?
– спросил он.

– Ты, - сказала Кэрол.
– Ты смешной, для фашиста.

Хорошо. Позволь ей считать себя смешным. По любой причине.

– Просто я такой парень, - сказал Сэм.
– Я просто пытаюсь делать свою работу.

– Как я делаю свою. Вот только я на стороне хороших ребят. И делаю это не за деньги.

Слева от Сэма раздался грохот ботинок и звук распахнувшейся двери.

– Территория охраняется, - послышался мужской голос, такой же молодой и с грамотным произношением, как и у Кэрол.
– Никаких знаков, что были другие вторжения. Похоже, он действительно был один.

Они только закончили обыскивать территорию - это значит, я был без сознания всего несколько минут. Джин, наверное, прямо сейчас в эту минуту орет по радио на команду вооруженной поддержки, чтобы они тащили сюда свои задницы в удвоенном темпе. Просто держись, Сэм!

– Капитан скоро закончит, - сказал мужчина в дверях.
– Присмотришь до тех пор за свиньей?

– С преогромным удовольствием, - сказала Кэрол.

Дверь захлопнулась, и ботинки прогрохотали прочь. Сэм слышал, как Кэрол передвигается по сараю. Она открыла кран и наполнила стакан. Звук льющейся воды до невыносимости обострил кошмарную жажду Сэма.

– Ты так делаешь из особой жестокости?
– спросил он.

К его удивлению, его сухих губ коснулся стакан. Ему на язык полилась грязная ржавая вода, но он был благодарен и за такую.

– Спасибо, - сказал он, когда стакан убрали.

– Ты не будешь меня благодарить, когда подействует яд, - сказала Кэрол.

– Ты не отравила меня. Ты не могла.

– И почему ты так в этом уверен?
– спросила она.
– Я более чем готова пристрелить тебя. Почему бы не подсунуть тебе чего-нибудь и не посмотреть, как ты умираешь?