Жизнь началась

Summer lady

Я качаю головой. Нет, он не сходит с ума. Просто на мгновение Это побеждает и берет верх над ним. Но это не сумасшествие, это нечто другое.

– И что? – не унимался Гейл.

– А то, что он совсем не похож на себя, и главная его цель: убить меня.

Тут до меня доходит. Он уехал не потому, что хотел бросить меня, а потому, что он хотел защитить меня, от себя. От самого себя…

– Он не хотел бросать меня…

– Солнышко, ты, наверное, не заметила, но он уехал, – Хеймитч новь сделал большой

глоток спиртного.

– Нет, нет, – гости, недоумевая, смотрят на меня, словно я сумасшедшая, – Он думал… Он думает, что защищает меня…

– От кого? – Гейл пытался показать, что ему важно знать это.

– От самого себя, – закончил за меня ментор, и шатающейся походкой направился к выходной двери.

– Гейл, доведешь его до дома?

– Конечно. Пока, не знаю, когда мы вновь встретимся.

– Почему?

– Завтра мы отправляемся, – в его голосе слышалась горечь.

– Ясно, – мне было жаль отпускать родного человека. Я и так потеряла слишком много.

– Кстати, солнышко! – крикнул Хеймитч, застыв в дверях так, что одна его нога была на улице, а другая на коврике в прихожей, – К нам приехали рабочие, будем с тобой строителями! – его это сильно смешило.

Сосед оказался прав. Рабочие, действительно приехали. На месте самой большой воронки теперь трудилось человек сорок, из них половина жители дистрикта. Все что-то копали, возили на тележках, говорили, некоторые смеялись над шутками друг друга. Я подошла к человеку, который, по моему мнению, был здесь главный. Мужчина один стоял с непонятной картой и командовал всеми остальными.

– Здравствуйте, – даже не знаю, откуда взялась эта официальность, – могу я чем-то помочь?

– Кто вы? – спросил брюнет, не отрывая взгляда от карты.

– Китнисс Эведин.

Тут он посмотрел на меня. Нет, н посмотрел, он буквально прожигал меня взглядом. Казалось, он увидел привидение, но не как не живого человека.

–Ладно, хорошо, – парень явно волновался, – Подойдите к вон тому человеку, – он жестом указал на рыжеволосого юношу с тележкой, полной кирпичей, – Он скажет, что вам делать.

Я поступила именно так.

– Привет, – парень улыбнулся мне, – Я Том.

– Китнисс, – я пожала протянутую руку.

–Так, согласна немного повозить кирпичи?

– Да.

Так прошло около часа, я таскалась с тележкой по всей территории стройки, ловко увиливая от других и разговаривая с Томом. Оказывается, все они прибыли из Тринадцатого дистрикта. И теперь они останутся здесь на всё время постройки завода, но есть шансы, что некоторые останутся здесь на всю жизнь.

– Не знаю, как остальным, но мне у вас нравиться. Есть тут что-то такое…

Но я его не слышала, мой взгляд был устремлён, на светлую голову, что направлялась прямо к нам. Пит! Пит, он здесь! Он не уехал!

Так хотелось побежать, броситься ему на шею, расцеловать его и не отпускать никогда! Но, я была слишком зла за эту ночь. Как он посмел, бросить меня?! Как он мог подумать что какие-то синяки, которые я так удачно скрыла кофтой с длинными рукавами и воротом, могут изменить моё мнение, насчёт него?!

– Китнисс, познакомься, это мой хороший друг, Грег, – сказал Том и пожал ему руку.

Грег? В голове не укладывалось, как это? Тут я посмотрела на него внимательнее. Это и в правду был не Пит, он был выше, мускулистей, на его лице не было морщинки между бровей, а из дырки в штанах можно было увидеть настоящую ногу.

– Приятно познакомиться, – блондин улыбнулся мне улыбкой, которая напоминала улыбку Финика.

– Мне тоже, – пролепетала я, до конца не отойдя от шока.

– Ты ничего нового не знаешь, насчёт того, где мы будем жить?

– Нет, я пытался у него спросить, но он что-то молчит.

– Ясно, – он запустил руку в волосы, – Ну, тогда увидимся, – Грег подмигнул мне. Пит никогда бы так не сделал.

Осознание настигло меня с головой, подбросило высоко в воздух и перевернуло весь мой мир вверх тормашками. Ребёнок. У нас с ним может быть ребёнок. Наш с Питом малыш. А я весь день вожу тяжелую тележку, хотя прекрасно знаю, что чрезмерная физическая нагрузка может привести к гибели малыша в утробе матери.

– Эй, тебе нехорошо? – голос у Тома был взволнованный, как и он сам.

– Да, я, наверное пойду, – пролепетала я , и направилась к деревне Победителей.

Он ничего не ответил, а я не повернула голову, чтобы посмотреть на него.

Слезы застилали глаза, рука покоилась на животе. Малыш. Я ещё не готова, мир ещё не готов. Я столько раз повторяла, что не хочу заводить детей, не сейчас, не в это время. А теперь? Теперь маленькая жизнь возможно уже существует и даже не подозревает, через что придётся пройти её матери, чтобы она благополучно появилась на свет. Ребёнку не нужно знать, что сердце женщины, под которым он находиться, которое уже любит, разрывается, разбивается на осколки. Осколки, что не смогут исчезнуть даже после его рождения.

Дома я завариваю чай. Просто чай, в просто вечер. Без него. Будь он сейчас здесь, мы бы вместе пошли к рабочим, вместе возвратились бы домой, рука к руке, как это было бы раньше. Вместе бы выпили чай, вместе легли бы спать, видели бы разные сны. Вместе. Вместе бы через неделю отправились к доктору, вместе узнали бы результат. А теперь всё это предстоит сделать мне одной, и от этого становиться безумно больно. Я люблю его, он меня тоже. В этом и есть наша с ним проблема. Я обещала поддерживать его. Всегда. Теперь это обещание рухнуло, как и моя жизнь.