Жизнь начинается снова. Рекламное бюро господина Кочека (сборник)
Шрифт:
— В моих тюках кое-что есть, нужно переправить в безопасное место.
— Сейчас? — спросил Хачик так же шепотом.
— Нет, завтра, и обязательно днем и открыто, чтобы не вызвать подозрений.
— Ладно, я утром зайду. — И Хачик исчез в ночном мраке.
Гугас постоял у калитки, глядя на город. В узких переулках лениво лаяли собаки и медленно шагали взад и вперед ночные сторожа. Погрузившись в темноту, город спал тревожным сном.
Глава вторая
Школа
Армянская
Дети искренне любили свою школу. Смуглые мальчуганы восторженно слушали на уроках рассказы о прошлом своей родины. Когда учитель говорил о далеких временах, о странах, где никто не произносил презренное слово «гяур» и людей не убивали на каждом шагу без причины, ребята слушали затаив дыхание и мысленно переносились в прошлое, когда их предки свободно пасли свои стада на высоких лугах и с оружием в руках защищали родину от многочисленных врагов. Мальчики вздыхали, мечтали о подвигах… Но грубые крики муллы на уроке турецкого языка и истории ислама возвращали их к мрачной действительности.
Этот учитель имел обыкновение врываться в класс со страшными ругательствами.
— Ну что, собачьи дети? Наверное, опять урока не знаете? — кричит он. — Тупоголовые скоты! Разве с вашим умом изучать священную историю ислама!
Мальчики, стоя навытяжку, слушают, как ученый мулла поносит их последними словами.
— Ты, коровья голова, — тычет пальцем учитель в сторону одного из них, — выйди вперед и расскажи нам о мудрых делах халифа Омара: как он своим священным мечом истреблял неверных?
— Простите, мулла эфенди, мы еще не проходили историю благословенного халифа Омара, — робко возражает вызванный к доске долговязый Смпад, сын Манукяна.
— Не возражать! Кто здесь кого учит: вы меня или я вас? Раз я требую рассказать историю халифа Омара, значит, ты обязан знать ее. Давай руку! — И мулла бьет линейкой по руке до тех пор, пока у несчастного Смпада не выступают слезы на глазах.
— Садись! Садитесь и вы. Что стоите, как олухи? Ты, — вызывает мулла Мушега, — расскажи, что ожидает неверующих на том свете.
— Все неверующие попадают в ад, где их ожидают страшные мучения, — скороговоркой выпаливает Мушег.
— Ах ты балда! Разве так нужно отвечать урок?
— А кто расскажет, через какие испытания пройдет правоверный, прежде чем попадет в блаженный рай?
Класс в трепете молчит.
— Клянусь бородой пророка, я вдолблю знания в ваши ослиные головы! — кричит разъяренный учитель. Ну, как тебя зовут: Хачик, Крикор или как-нибудь в этом роде… отвечай!
Новая жертва выходит к доске.
— У ворот рая мост, тонкий, как волос, острее, чем сабля. Безгрешный человек смело шагает по этому мосту, без страха, и ворота рая раскрываются перед ним, — без запинки отвечает мальчик выученный, как видно, урок.
— А грешник?
— Грешник падает.
— Куда падает?
— Вниз.
— Ах ты осел! Да разве тебе не известно, что под мостом течет кипящая смола? Грешник попадает прямо туда, и смола уносит его в ад.
Наконец раздается долгожданный звонок, и мальчики выскакивают из класса, словно из того ада, о котором твердил им мулла.
Однажды на перемене Мурад гулял со своим двоюродным братом Качазом в обширном дворе школы. За чрезмерную смуглость товарищи прозвали Качаза «Арапом». Хотя Качаз был на год старше Мурада и заметно выше ростом, но он находился под влиянием Мурада и открыто признавал его превосходство. Он часто бегал к Мураду решать арифметические задачи, к которым Качаз питал отвращение.
— И кто только выдумал эти ужасные уравнения? — жаловался он каждый раз. — Наверное, какой-нибудь учитель из Стамбула от нечего делать сидел и выдумывал эти головоломки. И на что они нужны человеку? То ли дело история: одно удовольствие, только запоминай!
Сегодня они разговаривали о серьезных делах.
— Давай подкараулим муллу и забросаем его камнями или просто изобьем, — предложил Качаз.
— А дальше что? — спросил Мурад, стараясь казаться серьезным, почти суровым, как отец: он во всем подражал ему.
— Побьем — и все!
— Польза-то какая от этого? На следующем уроке он еще больше изобьет нас, а если заметит, кто его бил, то в полицию начнут таскать.
— Что же, по-твоему, так и позволять ему издеваться над нами? — не унимался Качаз.
Мурад задумался и вдруг весело улыбнулся.
— Знаешь, что я придумал? К следующему уроку муллы намажем стул клеем и всадим несколько булавок, пусть покорчится от боли…
Качаз охотно согласился. Они разыскали среди играющих ребят своих одноклассников и стали обсуждать подробности плана действия. Все согласились с тем, что надо проучить зловредного учителя. Только Смпад отказался.