Жизнь под обрез
Шрифт:
– Вот и хорошо, – улыбнулся Лев Иванович и облокотился на стойку. – Значит, вы наверняка сможете мне ответить на пару вопросов.
– Так мы все, что знали, уже рассказали, – на этот раз ответил вахтер, и они с охранником снова переглянулись.
– Ну ведь вы не на мои вопросы отвечали, – добродушно отозвался Лев Иванович. – Меня интересует вот что. В субботу вечером, в период с половины десятого или чуть позже, никто из работников через проходную с территории не выходил?
Гуров посмотрел сначала на вахтера, потом на охранника.
– Нет, никто.
– А вы не могли этого не заметить? Ну, может, отвлеклись на что-то, вышли по своим, так сказать, делам, или… Вот, у вас и телевизор, смотрю, есть, – указал он на маленький портативный телевизор. – Как вас, простите, зовут? – поинтересовался он у вахтера.
– Тельминов я, Егор Константинович, – прокашлявшись, смущенно назвался вахтер.
– Так что, Егор Константинович, вы совсем ни на минуту в тот вечер не отходили с вахты? Вот как перед мамой родной откройтесь мне.
Вахтер еще больше смутился, покраснел, а потом признался:
– Отходил, по нужде. Туалет у нас вон там. – Он махнул рукой в сторону.
Гуров, проследив за направлением, заметил то самое строение, которое вахтер имел в виду.
– Ага, – с пониманием кивнул Лев Иванович.
– Так ведь охрана у себя, должно быть, следила по камере-то за проходной, – перевел он стрелки и посмотрел на охранника.
Тот в свою очередь сделал непроницаемое и серьезное лицо и заявил:
– Напарник мой тогда вечером за монитором был. Я ничего не знаю. Обход делал как раз в то время.
– Ага, – снова многозначительно произнес Лев Иванович. – А сейчас напарник где? Снова за монитором сидит?
Вахтер и охранник снова переглянулись – в который уже раз. Охранник потер нос и ответил:
– На больничный он со вчерашнего дня ушел. Приболел, значит.
– Ага, – в третий раз произнес Гуров. – А телефончик вы мне его не дадите?
Охранник нахмурился, потом вздохнул, нехотя вынул телефон и продиктовал оперативнику номер напарника.
– Верховцев его фамилия. Зовут Игнатом, – добавил он.
– Вот и спасибо, – ответил Лев Иванович, пряча записную книжку в карман и направляясь к выходу, но остановился и, повернувшись к охраннику, спросил: – А заболел он, значит, в воскресенье?
– В субботу еще жаловался, – вдруг выпалил охранник и, словно поняв свою ошибку, виновато глянул на вахтера, который посмотрел на него, как показалось Гурову, не то с досадой, не то с укором.
Лев Иванович ничего в ответ не сказал, а вышел и отправился по направлению к конторе.
«М-да, – размышлял он на ходу, – один охранник заболел… Только вот чем? Не выпивши ли был? А второй с вахтером – чем занимались? Явно что-то оба скрывают. Поди проверь, правду ли говорят – никто не скажет ведь, что на рабочем месте в отсутствие начальства черт-те чем занимались».
В приемной конторы Гуров застал скучающую смазливую и сильно накрашенную секретаршу лет двадцати пяти, которая уныло жевала резинку и наманикюренным
– Здравствуйте, – поздоровался Лев Иванович и, не представляясь, спросил, придав голосу деловые нотки: – Я могу поговорить с заместителем управляющего? Полынин на месте?
– Дмитрия Сергеевича нет на месте, он вышел. С этим… – секретарша закатила накрашенные глазки, словно вспоминая что-то, но так и не вспомнила и, вздохнув, словно проделала большую и тяжелую работу, закончила фразу: – С майором, что ли. Из ФСБ который.
– Тогда можно я пока его подожду вот тут? – не спросил, а сказал Гуров и сел на стул для посетителей.
Секретарша не ответила, только кивнула и, украдкой вынув жвачку, выкинула ее в мусорную корзину.
– Давно вы работаете секретарем на «Дионисе»? – немного помолчав, небрежно, словно бы для поддержания разговора, спросил Лев Иванович.
– Года два уже. – Секретарша перестала делать вид, что занята, подперла щечки ладошками и с интересом посмотрела на Льва Ивановича. Ей явно хотелось продолжения беседы. – А до этого я работала в магазине. Вернее, в модном бутике, – добавила она и вздохнула.
– Позвольте, угадаю – вам мало платили, что вы ушли в секретарши? – улыбнулся Лев Иванович, подбадривая и давая понять, что тоже не прочь побеседовать.
– Поменьше, чем тут, – оживилась девушка. – Но там работа поспокойней была и забот поменьше, – заметила она с явным сожалением в голосе.
– Так отчего ушли тогда, раз там спокойней? – снова подбодрил ее улыбкой Лев Иванович.
– Хотите кофе? – Девушка встала и, подойдя к двери приемной, выглянула в коридор, а потом прикрыла дверь.
– Не откажусь, – Лев Иванович поерзал на стуле.
– Садитесь вот сюда, на диванчик для переговоров, – секретарша указала на небольшой диван, рядом с которым стоял кофейный столик. – Кофе у нас хороший, – добавила она и засуетилась у кофемашины.
Через три минуты она уже ставила перед Гуровым чашку с ароматным черным кофе и, присев рядом с ним, наконец-то ответила на его вопрос:
– Меня Владимир Владимирович переманил к себе. Сказал, что я буду гармоничнее смотреться у него в приемной, чем на кассе, – хихикнула она, но тут же прижала к губам ладошку.
– Вы ему явно приглянулись, – Гуров сделал вид, что оценивает и фигурку секретарши, и ее ножки.
От его взгляда девица ничуть не смутилась, и тогда Лев Иванович понял, что он движется в правильном направлении и секретаршей девушка стала у Игнатова именно за красивые глазки и длинные ножки.
Девушка кокетливо махнула рукой и ответила:
– Между нами говоря, Владимир Владимирович и не скрывал ко мне своего интереса. Вы видели его жену? Будь я мужчиной, то ни за что не обратила бы на такую… – секретарша безнадежно махнула рукой, – внимания.