Жизнь-поиск
Шрифт:
И вот этот крупнейший завод пригласил теперь меня оказать техническую помощь по части внедрения моего изобретения! Что же такое произошло? Ведь за это время я не стал ни академиком, ни профессором, ни даже инженером, почему же такое передовое предприятие заинтересовано в моей помощи? Все дело в том, что в нашей стране рабочие — ведущая сила.
С тех пор как я на нем работал, завод «Красный Октябрь» изменился, можно сказать, до неузнаваемости. Он стал еще больше и выпускал теперь сложнейшие машины.
В цехах приходилось обрабатывать много деталей с внутренней трапецеидальной резьбой, и моя метчик-протяжка здесь была очень нужна. Я, конечно, с радостью показал работу своего инструмента,
— А ведь я до войны работал в вашем тракторном цехе!
— Да ну? — удивился начальник ОНТИ. — А я думал, что вы коренной москвич.
…Завод «Большевик» находится на другом конце города, за последним мостом через Неву — мостом Володарского. Здесь я познакомился с другим известным новатором Ленинграда, лауреатом Государственной премии токарем Владимиром Никитичем Трутневым, который только что вернулся из Германской Демократической Республики, где показывал свои методы труда.
Владимир Никитич — токарь особенный. Он был почетным членом Научно-технического общества СССР, имеет три медали ВДНХ за разработанные им устройства для токарных станков. В то же время он остался простым питерским рабочим в самом лучшем смысле этого слова. Он умел одинаково хорошо объясняться и с представителем иностранной фирмы, и с хлеборобом из самой глухой деревни. Новаторы завода «Большевик» избрали его председателем заводского совета новаторов.
Постоянный поиск путей повышения производительности токарных станков привел Владимира Никитича Трутнева к созданию замечательного новшества. Как-то он сказал:
— Как ты думаешь, можно сейчас повысить производительность токарного станка на любой токарной работе хотя бы в полтора-два раза? Именно на любой, на каждой работе, а не на какой-нибудь отдельной операции?
— По-моему, это невозможно, — ответил я. — Сейчас из токарного станка выжато все, на что он способен, и в ближайшие годы, думается, принципиально ничего не изменится.
Трутнев улыбнулся:
— А вот и изменилось уже. В следующий твой приезд в Ленинград я кое-что покажу… Задача заключается в том, — говорил Владимир Никитич, — чтобы заставить станок вместо одной детали одновременно вытачивать две. Вот ты двигаешь ручками, вытачивая деталь сложной конфигурации, а тут же, на этом же станке, другой резец точит точно такую же деталь без всякого твоего участия, и она будет готова в то же мгновение, когда ты закончишь обработку своей основной детали. Понятно?
— Понятно, но… маловероятно, — с сомнением сказал я.
— Ну так вот что: такой станок уже есть, и я довожу его «до ума», скоро ты его увидишь!
С Владимиром Никитичем мы близко сошлись с первой встречи и остаемся друзьями по сей день. Это простой, замечательный человек, наделенный добрым русским юмором.
На Ленинградском металлическом заводе имени XXII съезда КПСС я познакомился еще с одним корифеем токарного искусства — Василием Михайловичем Бирюковым. Он работал инструктором передовых методов труда и одновременно был заместителем председателя секции
На металлическом заводе, к нашему удивлению, наибольший успех выпал на долю не очень сложного инструмента, созданного московским слесарем Алексеем Ивановичем Беловым. Его новшество поражало прежде всего несуразностью названия: «оптический молоток». Каждый знает, что молоток — это орудие, с помощью которого забивают гвозди, разбивают вдребезги кирпич, стекло, куют железо и т. д. И вдруг… молоток с оптикой! Почему? Зачем? Оказалось, что такой молоток необходим на металлическом заводе, да и не только там, а всюду, где много разметочных работ.
Точность и качество разметки зависят от того, насколько точно разметчик поставит острие керна на прочерченную на металле линию, и от точного удара молотком по керну. У всех разметчиков наблюдается одна и та же «диспропорция»: чем дольше работает разметчик, тем точнее становится его удар по керну, но одновременно чем дальше, тем слабее зрение. Вот почему редко встретишь опытного разметчика без очков. Но зачастую и очки не помогают. Вот тогда-то и годится оптический молоток Белова. Посмотрев на острие керна через пятикратную лупу, даже не очень опытный разметчик поставит острие точно на размеченную линию. И тут же этим же молотком сделает короткий удар по керну. Следующая точка будет так же точно найдена под лупой где-нибудь на перекрестии двух прочерченных на металле линий, и снова быстрый удар «оптического молотка» накернит точку именно там, где надо, не отступив и на пять сотых миллиметра.
Лупа вмонтирована между толстыми резиновыми прокладками, поэтому даже сильные удары молотком не оказывают на нее никакого воздействия.
Сейчас молоток Белова можно встретить на многих заводах, он хорошо помогает разметчикам.
Командировка новаторов, организованная Ленинградским райкомом партии, была полезной и для нас, и для ленинградских специалистов. Кроме большого, чисто технического значения, она была особенно важна тем, что мы приобрели много новых друзей среди самого передового в стране отряда рабочего класса.
Здесь хочется рассказать еще об одной творческой поездке в Ленинград, правда не о своей, а другого столичного новатора — токаря московского завода «Торгмаш» Валентина Моисеева.
Поездка, как не раз бывало и прежде, состоялась «взамен» отпуска, путевку в дом отдыха пришлось сменить на командировочное удостоверение: ехать нужно не отдыхать, а работать, необходимо было помочь Ленинградскому заводу торгового машиностроения выполнить производственный план.
Для токаря Моисеева такое предложение не было неожиданным. Не раз, когда смежники из других городов задерживали комплектующие изделия, ссылаясь на нехватку станочников, руководство посылало на выручку Валентина, потому что было известно — он не подведет.