Жизнь так коротка
Шрифт:
…Примерно через два месяца после этого разговора я оказался на борту «тарелки» Военно-Воздушных Сил, которая доставила меня на околоземную орбиту. Там я пересел на грузопассажирскую ракету, следующую к Луне. Во внутреннем кармане моего пиджака лежали документы на имя Специального Представителя Верховного Правителя Империи и соответствующим образом выправленный паспорт.
Весь мой облик стал неузнаваем. Я специально отпустил усы и бородку клинышком, отрастил волосы и чуть-чуть их подкрасил. Лёгкая химическая завивка надолго обеспечила моей причёске необычный волнистый вид, а дорогие очки
Несколько секунд мне посчастливилось наблюдать в иллюминатор краешек Земли, после чего ракета закончила разворот, и приятная сила тяжести вдавила меня в кресло. Полёт занял около восьми часов. За это время я успел пообедать, посмотреть художественный фильм и хорошенько выспаться, так как на Луне собирался поработать по полной программе.
Ракета совершила мягкую посадку на территории лунного космопорта. Я хорошо осведомлён о достижениях космонавтики, поэтому ничуть не удивился, когда через десять минут симпатичная стюардесса предложила пассажирам пройти на выход. Подхватив небольшой чемоданчик, я вместе с группой командированных через пристыкованный к ракете переходной рукав проследовал к шлюзовой камере лунной базы. Таким образом, надевать скафандр не понадобилось. Надёжная противометеоритная защита страховала рукав от коварных посланцев космоса.
Единственное, что потребовалось, так это сменить обувь. Всем пассажирам выдали специальные ботинки с мощными магнитами, чтобы можно было потихоньку передвигаться, а не прыгать, как кузнечики, или постоянно хвататься за страховочные поручни. При этом не рекомендовалось отрывать от пола одновременно обе ноги: всё-таки сила тяжести здесь в шесть раз меньше, чем на Земле.
Пройдя через шлюзовую камеру, мы оказались в следующей, построенной для большей надёжности. Потом, спустившись по лестнице, вошли в небольшой зал, где за столом сидел дежурный. Дождавшись своей очереди, я протянул ему документы. Он их внимательно изучил, сличив с внешностью новоприбывшего, проверил при помощи специального устройства на подлинность и только после этого вернул мне документы и объяснил, куда следовать дальше:
– Пройдите к лифту номер три, господин Петров и спуститесь на двенадцатый уровень. Там вы найдёте директора базы.
– Спасибо.
Я прошлёпал к лифту, над которым горела цифра три, и нажал кнопку вызова. Ждать пришлось довольно долго. Наконец, лифт прибыл, и я вошёл внутрь. Взглянув на панель управления, я удивился, но всё же нажал на кнопку, помеченную числом двенадцать. Нумерация уровней базы в этом лифте выглядела несколько неожиданно, так как все числа были кратны трём. Всего имелось двенадцать кнопок с числами от трёх до тридцати шести.
Тем временем лифт остановился, и, сделав шаг вперёд, я оказался в маленьком помещении. Под потолком горело число двенадцать. Я всё понял: этот лифт останавливался только на каждом третьем уровне. Очевидно, другие два лифта действовали по тому же принципу.
Я пожал плечами и прошёл через единственный узкий проход, при ближайшем рассмотрении которого выяснилось, что это автоматическая шлюзовая камера. Только теперь я смог оценить всю простоту и надёжность системы безопасности базы. Если вдруг наверху случится внештатная
Теперь я оказался в большом вестибюле, от которого отходили три коридора. Над одним из них горела надпись: «Дирекция». Едва очутившись в нём, я в изумлении остановился, обнаружив, что и здесь установлена шлюзовая камера. «Молодцы проектировщики! – подумал я. – Это же высочайшая степень защиты, лучше не придумаешь».
Минуты три я шёл по коридору, продолжая привыкать к своей новой обуви и читая таблички над дверьми, ведущими во внутренние помещения базы. Наконец, с левой стороны прочитал надпись: «Директор». За всё это время мне на глаза попались лишь два человека, да и те не обратили на меня внимания, занятые разговором, из которого я едва понял половину слов: остальные были сплошь узкоспециализированными научными терминами.
Решительно повернув ручку, я открыл дверь и вошёл в приёмную, где вместо миленькой секретарши за столом сидел массивный мужчина и сурово смотрел на меня.
– Мне бы к директору на пару слов, – несколько униженно попросил я, вовремя вспомнив, что Сергей Семёнович остался в Лондоне. – Вот мои документы.
Секретарь подозрительно посмотрел на них, но, когда увидел, что я являюсь Специальным Представителем Верховного Правителя, тут же сменил гнев на милость.
– Присаживайтесь, господин Петров, – любезно сказал он. – Шеф сейчас занят, но вскоре вас непременно примет.
Я неловко сел на один из стульев, спинка которого надёжно крепилась к панели, идущей вдоль стены, и спросил:
– Видимо, ваша суровость напускная, а на самом деле вы добрейший человек?
– Совершенно верно. Вы очень проницательны, – ответил секретарь. – База огромная, работы у директора много, а тут ходят отдельные личности со своими бредовыми идеями, вот и приходится их отпугивать.
Я вспомнил недавно встреченных мною в коридоре «отдельных личностей» и улыбнулся.
– Да, учёные довольно странный народ и мыслят своеобразно, но определённая польза от них всё-таки есть.
– Конечно, есть, – согласился секретарь. – Когда они сидят в своих лабораториях и работают, а вот когда толпами начинают домогаться внимания шефа, тогда от них один вред.
– Это вы правильно заметили, – рассмеялся я, вспомнив, как много веков назад строго-настрого запретил пускать во дворец «учёных», утверждающих, что ими изобретён «вечный двигатель».
Тут дверь кабинета приоткрылась, и из неё вышел седовласый мужчина с блаженной улыбкой на лице.
– Спасибо, милейший, – кивнул он секретарю и покинул приёмную.
– И этот туда же, – вздохнул секретарь. – Проходите, шеф осведомлён о вашем приезде и уделит вам столько времени, сколько потребуется.
– Надеюсь, что мы решим все вопросы быстро, – сказал я и, постучав, открыл дверь кабинета. Переступил порог и обомлел. Директором оказалась женщина. Только теперь мне стал ясен скрытый смысл, который секретарь постоянно вкладывал в свои слова.
– Какая жалость, что я женат, – невольно сорвалось с моих губ.
– Не могли бы вы перейти сразу к делу?