Жизнь в аду

Постоянные грабежи, избиения, насилие, угроза смерти, ложь и боль – именно такая была моя жизнь. Тёмной, мрачной, серой… Я не понимал, зачем так жить, но и умереть не мог. Жизнь преступника не так уж и легка, как кажется на первый взгляд. Да, тебе не надо прикладывать особых усилий для того, чтобы раздобыть денег. Всего одно большое ограбление и вот в твоём кармане уже лежит около ста тысяч, а может быть даже больше. Мечта, а не жизнь, верно? Но цена такой жизни слишком велика. А цена такой жизни – твоя душа! С каждым совершённым преступлением ты теряешь её, теряешь себя. Ты не можешь остановиться и перестать так, жить, потому что это для тебя больше, чем просто преступления. Это твоя жизнь, смысл всей твоей жизни. Причинить кому-то боль, ограбить кого-то, избить беспомощного… Зараза, проникающая в твою душу, слишком сильна, и справиться с ней в одиночку невозможно. Ты как будто бы падаешь

в пропасть, которой нет конца, и даже не можешь ухватиться за что-нибудь, чтобы остановиться. Иногда наступают проблески, и тебе кажется, что вот конец пропасти, но это лишь иллюзия и всё начинается сначала. И кажется, что ей нет конца! Я думал, что буду вечно падать в эту пропасть, но ты появился в моей жизни так же неожиданно, как и исчез. Когда тебя не стало рядом со мной, я был уверен, что, когда встречу тебя вновь, сделаю с тобой такое, что ты пожалеешь обо всём. Пожалеешь обо всей боли, которую причинял мне. Я был уверен, что убью тебя, но.… Но я не смог! Увидев тебя перед собой такого беспомощного, жалкого и несчастного, я не испытал к тебе той ненависти, презрения, злости и гнева, которые испытывал ранее. Я не знаю в чём дело…. Твоя судьба, твоя жизнь были в моих руках, но за место того, чтобы совершить свою месть, которую я планировал давно, я помог тебе. И, если честно, теперь я уверен, что поступил правильно и не жалею ни о чём. Если бы я тогда позволил тебя убить, то сейчас я бы продолжал гореть в своём личном аду и продолжал бы задавать себе вопросы: «Зачем я живу и каков смысл моей жизни?». Но сейчас я чувствую себя свободнее, чем во все эти годы моей жизни. Может быть, я не могу выйти отсюда, прогуляться по улице и не могу делать то, что многие люди делают ежедневно и то, что я раньше делал, но зато теперь моя душа свободна. Я не завишу ни от кого, мне не надо делать то, что я не хочу и, что важнее всего, я могу быть настоящим, а не притворяться ради того, чтобы меня уважали и ценили. И всё это благодаря тебе! Я не знаю, как мне отблагодарить тебя, но я хочу, чтобы ты знал: я не жалею ни о чём! И, если бы мне пришлось всё это заново пережить, я бы поступил точно так же, потому что только таким путём я смог понять, зачем живу и каков смысл моей жизни, и смог вернуть свою душу и человечность, которую думал, что навсегда потерял. Спасибо тебе! Позаботься о них, пока меня рядом с ними нет. Они должны быть счастливы! Они этого достойны, как и ты! Может быть, мы ещё встретимся вновь….

– Мама, нет! Мама, не уходи, пожалуйста! Не бросай меня! – кричал я, крепко вцепившись в руку мамы и не сдерживая рвавшиеся наружу слёзы. Я не мог её потерять. Она для меня была всем. Только она всегда была рядом со мной, утешала после очередного избиения отца и ласково прижимала к себе и гладила по голове, когда мне было плохо. Но вот сейчас она уходила, оставляя меня на произвол судьбы. – Мама, я тебя прошу, останься! – вырвался из моей груди очередной крик мольбы, но и это на маму не подействовало.

–Серёжа, перестань! – в очередной раз оттолкнула меня от себя мама и решительно открыла входную дверь. – Я больше не могу с ним жить. С меня хватит! Это выше моих сил! Такая жизнь не для меня. Я хочу начать новую жизнь, но я не смогу её начать, пока рядом со мной будешь ты и он. Всё! Хватит! Не лезь ко мне! – она уже хотела выйти из квартиры, но я этого допустить не мог, потому что без неё моя жизни стала бы ещё хуже, и я снова, уже буквально теряя надежду, схватился за её руку.

–Мама, не надо! Не оставляй меня одного! Возьми меня с собой! Пожалуйста, мама!

–Я сказала, нет! – мама сильно толкнула меня и я, будучи слабеньким и хиленьким десятилетним мальчиком, отлетел назад прямо в тумбочку, на которой стояла бутылка водки отца. Я сильно ударился об эту тумбочку. Раздался громкий звон разбивающейся бутылки, и я повалился прямо на стекло и вылившуюся на пол водку. Всё моё тело пронзила острая боль, но гораздо сильнее была душевная боль, которая сильно сдавливала грудь и не давала мне дышать. Из моих глаз снова полились слёзы. Сквозь шум в ушах и своего рыдания, я услышал, как громко хлопнула входная дверь, и понял, что мама ушла. Я остался один! Навсегда!

– Васильев! – голос классной руководительницы привёл меня в себя. Я вздрогнул от неожиданности и поднял голову на учительницу. Она пронзила меня своим строгим взглядом и, убедившись, что я её слушаю, вернулась к уроку.

Я тяжело вздохнул и окинул взглядом одноклассников. Они все с усмешками на лицах посматривали на меня и не скрывали своего пренебрежения ко мне. Я опустил голову и уставился в учебник, не желая видеть лица одноклассников, которые меня уже так сильно достали. Их лица я уже просто не мог видеть. Одноклассники начали ко мне так плохо относиться практически сразу же после ухода мамы. Я понимал, что в какой-то степени сам в этом виноват. Я

на уроках частенько так погружался в свои воспоминания и мысли, и не слышал и не видел ничего вокруг. Я не мог ничего с этим поделать, и из-за этого все одноклассники считали меня странным и даже больным и старались держаться от меня подальше. Они частенько насмехались надо мной. У меня нет друзей в школе, да и вообще в принципе у меня нет друзей. Я уже не помню, когда последний раз играл со своими сверстниками, делился с кем-нибудь чем-то личным или вообще с кем-то спокойно общался. Этого давно уже не было!

Мне не с кем было поделиться своими мыслями и поговорить по душам. Папа никогда меня не спрашивал о том, как у меня дела и всё ли у меня хорошо. Ему просто не до этого. Ему вообще никогда до меня нет дела! Когда я приходил домой, он либо был уже пьяным, либо шёл за алкоголем и собирался напиваться. Всё что делал папа целыми днями – это напивался. Он почти никогда не работал, и я вообще не понимал, откуда он берёт деньги на алкоголь. Еды дома почти никогда не было, и мне приходилось – либо есть какие-то отброски, либо ходить голодным. Иногда у меня получалось что-нибудь украсть в магазине, но это получалось не всегда. Даже не всегда получалось выйти из квартиры после учебы, потому что бывало, что папа так сильно начинал злиться на меня, что мог не просто избить меня, а ещё и запереть в комнате и тогда мне приходилось сидеть голодным. И такое случалось достаточно часто. Поэтому мне никогда не хочется идти домой, но я знаю, что, если я вовремя не приду домой, то мне придётся еще хуже, чем, если я приду вовремя. Один раз, когда я вернулся домой поздно вечером, папа так сильно избил меня, что я потом неделю сидел дома и не мог выйти из дома, потому что у меня болело всё тело, а на лице были синяки и следы от побоев. После этого случая я больше никогда не возвращался домой поздно и после этого случай стал вообще сразу после уроков возвращаться домой.

Я снова тяжело вздохнул и поднял голову на доску. Мария Алексеевна уже объяснила всю новую тему, и я понял, что пропустил очередной урок русского языка мимо ушей. Мои оценки были итак хуже некуда, но мне было совсем не до учебы, и учиться у меня настроения и сил не было. Я никому из учителей никогда не говорил о проблемах дома, хоть они и удивлялись, почему я вообще не стараюсь учиться и никогда не выполняю домашнее задание. Я всегда лишь отмалчивался, и они думали, что я просто не хочу учиться, а мне на самом деле очень хотелось учиться, но из-за сложившихся обстоятельств я не мог погрузиться в учёбу и заняться ей основательно.

–Васильев! – снова раздался голос учительницы, и я, уже вновь склонившись над учебником, сразу повернулся к ней, не желая ждать, пока она начнёт кричать на меня и пока все не начнут на меня смотреть. – А ну-ка расскажи мне, что ты запомнил из того, что я сейчас говорила. Тебе как раз надо двойку исправлять.

–Ну, я… – начал мямлить я, не зная, что сказать, ведь я ничего не слушал. Мои глаза поползли по классу в надежде на помощь, но я лишь увидел противные ухмылки одноклассников.

–Встань, когда отвечаешь и говори внятно! – прикрикнула на меня учительница.

Я медленно поднялся с места и уже хотел признаться в том, что я ничего не слушал и ничего не знаю, как тут прозвенел спасительный звонок.

–Ладно. Тогда ответишь на следующем уроке, – констатировала учительница и кивнула мне: – Садись, – и я тут же с радостью сел на своё место.

Мария Алексеевна начала диктовать домашнее задание. Я быстро и небрежно записал его в тетрадь, зная, что всё равно его не сделаю, и, как только учительница сказала: "Урок закончен!", моментально запихнул все вещи в портфель и вылетел из класса, никого не ожидая. Вслед мне учительница что-то крикнула, но я её не слушал, хоть и знал, что потом она меня за это будет ругать, но сейчас мне было на это всё равно. Нет, мне не хотелось поскорее прийти домой. Я просто хотел поскорее покинуть школу и немного прогуляться, прежде чем пойти домой. От школы до дома мне идти всего десять минут, но сейчас у меня было тринадцать минут. Конечно, это не так много, но это было лучше, чем сразу после школы идти домой.

До дома я, как всегда, дошёл за десять минут и остальные три минуты просто стоял перед домом, готовясь к тому, что сейчас будет. Я прекрасно знал, что сейчас папа, как обычно, начнёт что-нибудь говорить и, скорее всего, опять найдёт, за что избить меня. Домой мне вообще не хотелось заходить, и мне было очень страшно туда заходить. Да, я очень боялся папу и в особенности боялся его разозлить, но он почему-то постоянно на меня злился, хотя я ничего ему плохого не делал и не говорил.

Три минуты пролетело просто моментально, и я начал медленно подходить к дому. С каждым шагом моё сердце всё сильнее и сильнее сжималось от страха, ужас нарастал, а сердцебиение учащалось. И вот, когда я уже вошёл в квартиру, моё сердце бешено колотилось, а руки и колени дрожали. Я только сделал шаг в квартиру, как тут же раздался рёв папы: