Жизнь в аду

Лазарева Светлана

–Ну, Васильев, ты решать собираешься или будешь продолжать стоять и любоваться этим примером? – наконец-то проговорил учитель и по всему классу опять пошли смешки.

–Я не знаю, как решать, – твёрдо сказал я и повернулся к учителю.

–Ну, что ж, если не знаешь, как решать, то садись – два! – констатировал учитель, и я, отдав ему мел, вернулся на своё место под пристальными взглядами одноклассников.

Сев на своё место, я, только прикоснувшись к стулу, тут же поморщился от боли, которая моментально волной распространилась по всему телу, и, сквозь зубы стерпя эту боль, полез в портфель за вещами. Учитель тем временем вызвал к доске моего главного недруга, Витю, и нетрудно было не почувствовать его ненавистный взгляд. У

него у самого с математикой не особо хорошо обстояли дела, и вызов к доске означал для него двойку. Я знал, что из-за этого он мне начнёт мстить, хоть я и не виноват в том, что его вызвали. Ведь не я решаю, кто пойдёт к доске, а учитель, но Вите было на это всё равно. Для него это была лишь очередная возможность поиздеваться надо мной. И вот сейчас он стоял на том месте, на котором минуту назад стоял я, и сверлил меня своим взглядом. А я в свою очередь даже не смотрел на него, а, воспользовавшись моментом, пока все заняты, достал все нужные для урока вещи и уставился в учебник, пытаясь сделать вид, что очень занят.

Весь оставшийся урок ко мне больше никто не цеплялся. Игорь Валентинович, наверно, подумал, что я повторяю ту тему, по которой сейчас не смог ответить, а одноклассники никогда ко мне не приставали на уроках. Они в основном приставали ко мне только на переменах или после уроков, но чаще всего после уроков, а на переменах они были так заняты своими делами, что даже могли за всю перемену ни разу не кинуть на меня взгляда. И поэтому вплоть до звонка с урока я спокойно просидел за партой, погружённый в свои мысли и мечтания. А мечтал я в основном о том, как через четыре года съеду от папы и начну спокойно жить. Моя жизнь наладится и станет такой, о которой я всегда мечтал. Но мои мечты, как и обычно, прервал звонок с урока. Все тут же начали вскакивать с мест, и только я один не спеша и никуда не торопясь медленно укладывал свои вещи обратно в портфель. Торопиться мне было некуда, потому что денег на еду в столовой у меня не было, а общаться на перемене мне было не с кем.

Мне нужно было просидеть ещё целых два урока, и я лишь надеялся, что они пролетят быстро и потом у меня так же быстро получится покинуть школу и никакой Витя мне это сделать не помешает. Но вероятность того, что он мне даст спокойно и быстро после уроков покинуть школу, была очень мала. Потому что обычно после того, как Витя типа из-за меня попадал в неприятную ситуацию, он потом долго ко мне цеплялся и не хотел меня оставлять в покое. Но сегодня мне надо было относить деньги бывшему другу папы, и мне точно было не до разборок с Витей. Я знал, что, если слишком поздно вернусь домой, то папа меня обязательно за это побьёт и никакие оправдания, вроде: «Я относил деньги твоему другу», не сработают. Потому что папа сразу поймёт, что это не так. Его друг живёт не так уж и далеко от школы и на то, чтобы отнести ему деньги максимум может уйти полчаса, но не больше. К ещё одному избиению я пока не был готов ни морально, ни физически.

Из моей груди вырвался тяжёлый вздох. Я закинул портфель на плечи и поднялся из-за стола. Весь класс уже опустел и только учитель продолжал сидеть за своим столом и что-то писать в журнале. Я тоже уже хотел покинуть класс, как тут голос Игоря Валентиновича заставил меня остановиться.

–Серёжа! – позвал он меня, и я нехотя повернулся к нему.

–Да, Игорь Валентинович? – ответил я, еле сдерживая раздражённые нотки. Мало того что разговаривать с учителем математики мне не особо хотелось, и так он ещё меня всегда раздражал.

–Серёжа, в чём дело? – задал вопрос учитель и оторвался от журнала. Он окинул меня своим проницательным взглядом, который меня всегда приводил в дрожь. – Твои оценки с каждым уроком становятся всё хуже и хуже. Ты на уроке ничего не делаешь, ничего не учишь, домашнее задание не выполняешь, а, когда я звоню твоему отцу, чтобы рассказать ему о твоих проблемах в учёбе, он говорит, что ему на это всё равно и бросает трубку.

Может у тебя дома какие-то проблемы? С отцом? Может, я могу тебе помочь? Расскажи мне и я сделаю всё, что могу.

–У меня всё хорошо, – как можно увереннее сказал я и испуганно попятился назад. Этот разговор мне не нравился, и у меня возникало чувство, как будто это папа снова проверял меня, сдам я его или нет. Он уже такое один раз сделал, и я до сих пор помню, как он меня избил за то, что я его сдал, и рассказал всё о нём мужчине, который оказался его другом. После очередного избиения я пошёл в школу и по пути пересёкся с мужчиной, который и стал интересоваться, что со мной. В этот момент я жалобно плакал и поэтому не удивился, что кто-то заинтересовался мной. Раньше я наоборот этого хотел и обрадовался, что хоть кому-то стало интересно, почему я плачу. И я с радостью рассказал ему, что папа меня бьёт, за что потом и получил. Но я же не мог знать, что он – его друг, и что чуть позже он всё расскажет моему папе за место того, чтобы помочь мне. Я надеялся, что он поможет мне, а получил другое. Хоть я и помню почти каждое избиение, но это избиение я запомнил в особенности. Снова попадаться на этот трюк я не желал. – Мне не нужна помощь.

–Точно? – не верил мне Игорь Валентинович, продолжая внимательно смотреть на меня. – Тогда в чём дело? Если дома всё хорошо, то почему ты так относишься к учёбе? Тебя не интересует, как ты закончишь школу? Ты вообще её заканчивать собираешься?

–Конечно, – кивнул я и выдавил улыбку, пытаясь сделать вид, что мне смешно от вопроса учителя. – Я просто математику не понимаю.

–Судя по твоим оценкам, ты ни один из предметов не понимаешь, – улыбнулся Игорь Валентинович и заглянул в журнал. – У тебя по всем предметам плохие оценки. Но, если ты не понимаешь математику, то я могу тебе помочь. Приходи ко мне после уроков, и я с тобой позанимаюсь. Как на счёт сегодняшнего дня?

–Я сегодня занят, – я покачал головой и сделал очередной шаг назад.

–Серёжа, что ты всё отходишь от меня? – не сдержал смешок учитель. – Я не кусаюсь! Я хочу лишь помочь тебе. Тогда если ты сегодня не можешь, то приходи ко мне завтра. Хорошо? Я буду в этом же кабинете.

–Я ещё не знаю, – неопределённо сказал я, не зная, как реагировать на предложение учителя. С одной стороны это было очень хорошим предложением и возможностью улучшить оценки, а с другой стороны мне придётся лишний час торчать с учителем, который мне неприятен, но это ещё ничего. Это можно потерпеть. Больше всего я боялся реакции папы на эту новость. Вдруг она ему не понравится и он мне не разрешит после занятий оставаться в школе? Хотя, скорее всего, ему будет на это всё равно и он скажет, чтобы я делал что хочу. – Хотя я наверно приду, – более уверенно проговорил я.

–Вот и замечательно! – кивнул Игорь Валентинович, и на его лице появилась радостная улыбка. – Я буду тебя ждать.

–Хорошо. До свидания! – и я, с моментально приподнявшимся настроением, тут же выскочил из класса.

Теперь я был уверен, что всё наладится. В учёбе в первую очередь, а со временем и дома. Но сейчас самое главное это учёба. Может быть, благодаря занятиям с Игорем Валентиновичем, я начну понимать математику, и мои оценки хотя бы за один предмет станут лучше, а потом можно будет взяться и за другие предметы. Только самое главное сосредоточиться на учёбе и тогда всё наладится.

В таком же приподнятом настроении я заскочил в другой кабинет, где у нас сейчас должен был быть урок, но, как только я напоролся на надменные и насмешливые взгляды одноклассников, моё настроение моментально испортилось. Испарилось, словно его и не было. Я кинул взгляд на Витю, который сидел за последней партой со своим лучшим другом, Антоном, а он в ответ лишь смерил меня своим ненавистным взглядом и обратно повернулся к своему другу. Я, стараясь не смотреть на одноклассников и не желая видеть их насмешливые взгляды и противные ухмылки, побрёл к свободной парте.